— А куда? — пролепетала Щукина. — Обсудим по дороге! Увы, не повезло мне ни с парной, ни с отъездом. Я первым заметил множественное движение — смутные фигуры очень быстро двигались, грамотно окружая двор. Никаких шлемов, бронежилетов и автоматов — ловкие парни в камуфляже больше надеялись на тренированные конечности, хотя и были вооружены — кобуры с огнестрелами и чехлы с ножами оттягивали их пояса. Среди мелькавших бесстрастных лиц я узнал Бубликова. — Не стрелять! — трубно взревел командный голос. — Мордой в травку! И тут стали происходить события. Наперекор старшему по званию, «Бублик» выхватил увесистый «Стечкин», целясь в меня. Отступать было некуда, и я решил напасть — прыжок влево, прыжок вправо, локтем по горлу… Вскинуть ствол — доля секунды, но именно это мгновение использовала Инна. С тонким криком «Не надо! Не-ет!», она бросилась к Бубликову, попадая на линию огня. Два выстрела слились в один. Девушка упала, обливаясь кровью, а я метнулся навстречу «Бублику». Движение было настолько быстрым, что этот гад в форме потерял меня из виду. Он плавно сместился в сторону, медленно вскидывая «Стечкин», но я уже был рядом. Первым моим желанием было убить проклятую бета-версию на месте, но я сдержал порыв — и всадил кулак в накачанный пресс Бубликова, да с хор-рошим выплеском энергии. Удар отсроченной смерти — так это называется. Гад рухнул на траву, роняя пистолет, а я подскочил к Инне, уворачиваясь от хватких парней в беретах. — Да отстаньте вы! Не слыша приказа, бойцы неуверенно замерли, и мне удалось хоть как-то сосредоточиться. Знал, что потеряны драгоценные секунды, но сразу броситься спасать девушку… Как? Бублик снес бы спасателю голову контрольным выстрелом. — Сейчас, сейчас… Разорвать Инкино платье… Накрыть страшную рану ладонью… Я закрыл глаза, и замычал от бессилия — одна пуля пробила сердце, другая — аорту. — Ничего, ничего, это не фатально… — Ми-ша… — вытолкнула девушка. — Прости… Та квартира — явочная, для «медовой ловушки»… И ты в нее угодил… А я влюбилась… Вот дура, да? — Всё будет хорошо… — лихорадочно бормотал я, елозя ладонями по вздрагивавшему телу, скользкому от крови, а в голове крутилось: «Мы ее теряем! Мы ее теряем!» — Ми-иш… — ласково затянула Инна, уже не чувствуя боли. — Ты такой хороший… А Мишка — дерьмо… Он десять лет шпионит… Не за деньги, за идею… Оперативный псевдоним «Физик»… Гарина умерла незаметно. Вот, только что ее губы шевелились, с трудом выталкивая слова — и замерли. И душа растаяла в синих глазах — их как будто затянуло стеклистым ледком. — Эй, ты! — заорал парниша, бугрившийся перекачанными мышцами. — Ты чё сделал с Бубой? Отвечай! — А не пойти ли тебе в задницу? — вежливо прикинул я. Напряг покидал меня, и его место шустро занимало вялое безразличие. Качок потащил пистолет, и я пробил ему по печени. Могучие «кубики» не выдержали — несуразный богатырь медленно осел, хапая воздух ртом. — Прекратить! — рявкнул командир, наливаясь свекольным цветом. — Они первые начали! — огрызнулся я, смывая Инкину кровь под струйкой дачного умывальника. — Сергей, отставить! — оглядев бойцов свирепыми маленькими глазками-бусинами, офицер резко спросил меня: — Что с Борисом? Я покосился на стонущего качка. — Ничего. Очухается… Отряхнув руки, я тщательно вытер их чистеньким вафельным полотенцем. В эти моменты меня «несло», бездумно и безбашенно. Ни страха, ни сомнений. Это состояние проходит, оставляя по себе усталость и боль в связках. — А Буба? Я равнодушно глянул на Бублика, что корчился на траве, скуля и пуская пузыри. — А Буба сдохнет. Но не сразу, денька через три. — Ладно! — командир зло оборвал меня, и официально спросил: — Михаил Петрович Гарин? «Попаданец» из альфа-пространства? — Ваша информация изумительно точна, — улыбнулся я со светской холодностью. Мой визави моментально насупился. — Тебе придется проехать со мной. Только без шуточек! — Поехали, — пожал я плечами, и кивнул на Щукиных. — А с ними что будет? Офицер оказался не из робких — он ткнул мне в грудь толстым мосластым пальцем, и медленно проговорил, глумливо усмехаясь: — С тобой будут говорить, понял? Вот, какие выводы сделают, то с ними и будет! Ясно тебе? — Так точно, — кротко — и кратко — ответил я. Краснолицый командир властно махнул рукой, и во двор заехала черная «Волга», пятясь задом и пофыркивая. — По машинам! Я только сейчас разглядел за оградой броневички вроде «Хамви» — они терялись за порослью гигантской сирени, как на картинке «Найди зайчика». В «Волге» мы с командиром поделили заднее сиденье, а за руль сел молчаливый солдатик, отпустивший русый чуб по моде тридцатых. Будучи не на виду у личного состава, офицер подуспокоился. — А ты хорош! — добродушно хмыкнул он. — Борьку вырубить — это надо уметь! А Буба… Шаря глазами по салону, я посмотрел в зеркальце — и перехватил взгляд водителя. Не меняя твердокаменного выражения лица, он хитровато подмигнул. Почему-то именно этот момент окончательно успокоил меня. — А Буба всем уже осточертел! — вырвалось у командира. — Вань, это в который уже раз он стрелял без приказа? — В третий, товарищ майор. — Как наша психологиня нащебетала: «Ах, у него детская травма!» — насмешливо продолжил товарищ майор. — Дескать, «попаданец» на глазах у ребенка убил его отца. А вот то, что батя зверски изнасиловал «попаданку» — это ничего, это нормально! — помолчав, он забурчал с тенью смущения: — Твоя, что ли, была? — Да нет, — честно признался я. — Просто не люблю, когда девочек обижают. Остаток дороги прошел в молчании. «Волга» пересекла пол-Москвы, чтобы крутануться по площади Дзержинского и въехать во двор монументального здания КГБ. — Посидишь тут с недельку, — проворчал майор. — Те, кому ты занадобился для разговора, заняты. Сильно! Понял? — Ага. По гулкой лестнице мы спустились во внутреннюю тюрьму, а у меня перед глазами всё витал образ Инны, моего прелестного врага. Четверг, 11 мая. День «Альфа» Первомайск, улица Мичурина Гайдай великодушно даровал своим актерам и актрисам целую неделю отдыха, чему те реально обрадовались — по двенадцать часов съемок без выходных, пусть и на роскошной южноамериканской натуре, кого угодно измочалят и выжмут. А Рита легко уговорила Инну съездить к родителям на Украину. Правда, деда Коли и бабы Светы не было дома, но они торжественно пообещали вернуться к вечеру, чтобы затискать любимую внучку. — А баба Римма дома, — болтала Видова, суетливо шарясь по купе. — Ничего не забыла?.. И Лариска дома — они обе от Васёнка без ума! — А Федор Дмитриевич? — улыбнулась Гарина, подхватывая чемодан. Инна театрально всплеснула руками. — Вот так и знала, что забуду! Внимай, Василий! Твой «деда Федя» летит на Луну! — Серьезно⁈ — завопили дуэтом Вася с Юлей. — Ур-ра-а! — Папуля раньше к пингвинам от мамули сбегал, — нашептала Инна на ухо подруге, давясь смехом, — а теперь и вовсе в космос подался! Ха-ха-ха! Рита даже позавидовала легкости жития, которой обладала Видова. Даже то, что ей недолго оставалось носить эту фамилию, не портила девушке настроения. Спустившись на перрон, Инна неуверенно предложила: