Антон попятился, попытался скинуть мой блок, и я шепнул ему на ухо: — Пасть разинешь — сам тебя положу! — А после уже во всю глотку гаркнул: — Шагай, падаль! Ну да — раз уж нас приняли за своих, грех этим обстоятельством не воспользоваться. Василь и Машка замешкались, но не из страха или нерешительности, просто решили пропустить меня вперёд, ведь пленный вохровец — это наглядное доказательство нашей принадлежности к стану мятежников, пусть полюбуются. Нам бы только к броневику вплотную подобраться… Монархистов, как я сразу и приметил, было шестеро. Четверо расположились в грузовике: в кабине сидел шофёр, в кузове помимо мужика при прожекторе засели два стрелка с трёхлинейками. А вот парочка стоявших наособицу молодых людей оказалась операторами — у меня аж в носу засвербело, до того серьёзным потенциалом обладал один из них. Второй — нет, второй — не боевик. Виток второй или третий, этот худощавый молодчик глянул на нас, будто икс-лучами насквозь просветил. Но именно лишь на нас, Антона своим вниманием он не удостоил. — Вы от кого? — потребовал объяснений оператор. «И ещё экипаж броневика», — подумал я, прежде чем бодро отрапортовать: — Императорское общество изучения сверхэнергии! Пленного в «Асторию» ведём! Ну а почему нет? Машка Медник в своей шубке — та ещё фифа, у Василя пальто хоть и прожжено в нескольких местах, но дорогое и модное, сам я тоже отнюдь не в обноски наряжен. Точнее — теперь уже в обноски, но всё равно видно, что одежда не из дешёвых. — В «Асторию»? — пробасил крепыш-боевик, воздух вблизи которого едва ли не трещал от электрических разрядов, и указал совсем не туда, куда мы направлялись. — Она там! — Как там? — захлопала глазами Машка и капризно протянула: — Ва-а-а-аси-илий! Ты же говорил, что знаешь дорогу! Василь спрятал трофейный револьвер в карман и смущённо промямлил: — Ну, лапочка… Мы же только второй день в столице! Заплутал-с… Вот это характерное окончание он добавил совершенно напрасно, откровенно переиграл, но вроде бы обошлось. Броневик сдал обратно в переулок, худощавый оператор велел нам убираться с проезжей части, после чего вновь насел с расспросами: — Почему без опознавательных знаков? Повязки ваши где? — Мы в городе были, когда всё началось, — соврал я, подумал-подумал и добавил: — Не ожидали ничего такого… — А этот откуда? — Схлестнулись с патрулём. Одного уложили, один ушёл. И вот — языка взяли. Оператор закатил глаза. — Дилетанты! Его мощный коллега указал на тёмный проход. — Туда его веди! — Ещё и спросил: — Сам исполнишь или кишка тонка? Я сунул револьвер в карман, но Антона, которого начала бить крупная дрожь, не отпустил, наоборот — ещё сильнее стиснул пальцами его предплечье, правда, при этом перестал блокировать входящий канал бывшего сокурсника и полностью сосредоточился на ускоренном наборе собственного потенциала. Попутно изобразил неуверенность и уточнил: — А что — пленные не нужны разве? Боевик презрительно фыркнул и распорядился: — Крот, разберись! Один из мужиков с трёхлинейкой выпрыгнул из кузова, и я отпустил Антона, легонько подтолкнул его ладонью в спину. — Иди давай! Наш бывший сослуживец на подгибающихся ногах двинулся к тёмному зеву подворотни, следом зашагал боец с винтовкой — судя по характерному хвату, тратить на пленного патроны он не собирался и приготовился всадить тому под лопатку игольчатый штык. Кряжистый боевик вознамерился подстраховать его и проследить за казнью, вот и отвлёкся от меня, повернулся спиной. Напрасно. — Кто ваш профессор? — спросил у Василя с Машей худощавый оператор и тут же крикнул: — Эй, чего там ещё?! А это перепуганный до полусмерти Антон потянул в себя сверхсилу и ожидаемо переборщил с мощностью, чем породил весьма интенсивное энергетическое возмущение. Кряжистый оператор уловил его на секунду позже напарника и сделать уже ничего не успел, я вмиг очутился за его спиной и вколотил под рёбра левый кулак. Метил в центральный силовой узел, ещё и сопроводил удар резким воздействием, но, памятуя о фиаско с Михеем, исключительно на спазм энергетических каналов уповать не стал, и добавил правой чуть ниже мощного загривка жертвы. Ускорил движение сверхсилой и задействовал технику закрытой руки, костяшки шибанули почище кузнечного молота, враз перебив позвонки. И правильно сделал, что перестраховался: боевик оказался живуч до чрезвычайности — уже будучи смертельно раненым, он успел вскинуть руку и обратиться к сверхсиле. Мог бы и прихлопнуть Антона, а так упустил контроль над потенциалом, его кисть вскипела и разлетелась кровавым облачком, поток неструктурированной энергии вырвался вовне и шибанул в стену дома. Кладка вогнулась стенкой мыльного пузыря, а потом лопнула кирпичным крошевом и снесла внутренние перегородки. Здание едва ли не подпрыгнуло! Выплеснулись наружу водопадом осколков стёкла, а следом позади меня что-то сверкнуло и оглушительно хлопнуло, мимо промелькнул ослепительный росчерк шаровой молнии. Сгусток плазмы угодил в спину монархиста с винтовкой и прошил его насквозь, оставив обугленную дыру, в которую запросто мог пройти средних размеров кулак. Мужика сбило с ног, а я ухватил обеими руками голову упавшего на колени боевика, поднатужился и свернул её, лишь после этого обернулся и окинул взглядом разразившееся побоище. Второй оператор валялся на земле, кабина грузовика лишилась остекления и была забрызгана изнутри кровью, а парочка монархистов невесть куда пропала из кузова, там что-то дымило. И — броневик! Я на миг опередил Василя, первым подскочил к бронированному автомобилю и обеими ладонями хлопнул по его борту, сжёг разом весь накопленный потенциал. Жахнуло! Перепад давления заставил распахнуться дверцу, Василь сунулся внутрь и вытянул наружу оглушённого водителя в шинели с нашивками столичного полицейского управления, я же выдернул из кармана револьвер и нацелил его на попятившегося было в темноту Антона, который уже избавился от стягивавшего запястья ремня. — Ну-ка замер! — Отвалите, черти! — Дурак! — ругнулся на него Василь, вытаскивая из броневика теперь уже наводчика пулемёта. — Да ты без нас и пяти минут не проживёшь! Тут кругом монархисты! Антон оскалился. — Так хоть какие-то шансы будут! А с вами — без вариантов! Сами к стенке и поставите! Наш бывший сослуживец к этому моменту уже успел набрать потенциал, и я большим пальцем взвёл тугой курок. — Да пусть проваливает! — взвизгнула Маша. — Надо уходить! Антон сделал ещё один небольшой шажок назад и вдруг споткнулся обо что-то, едва не упав. Он оглянулся и вновь попятился, на этот раз уже к нам. — Там… там… Мы с Василем вмиг оказались рядом, и неровное сияние шаровой молнии осветило глухой закуток, в котором обнаружилось полтора десятка покойников — кто в синих шинелях ВОХР, кто просто в штатском. — Те двое с нашего дома, — присмотревшись, решил Василь. — Один из канцелярии, другой в иностранном департаменте служил. Я выругался, снял револьвер с боевого взвода и сунул его в карман пальто. — Их сюда со всей округи сводили! Надо рвать когти, пока ещё кого-нибудь не принесло! — Мальчики! — жалобно позвала нас Маша Медник. — Ну вы там чего?! Василь уставился на побледневшего как полотно Антона и ткнул его пальцем в грудь. — Хочешь — вали на все четыре стороны! Только сам видишь, что в городе творится. Сейчас вместе держаться надо! — А… — Да забудь уже про трибунал! — отмахнулся я. — Сдался ты нам сто лет! Скажем, случайно встретились! Так, Василь? — Так! — кивнул тот. — А дальше выкручивайся как хочешь. Со своим начальством сам разбирайся. — Обещаете? — Тебе зуб дать, что ли? Окстись! Мы могли тебя грохнуть и в доверие к монархистам втереться, не забыл? Всё, теперь в одной лодке! — Мальчики! — окликнула нас Машка. — Поскорее! И мы с Василем не стали тянуть резину, вернулись к ней. Я первым делом забрался в кузов грузовика, но оба мятежника там оказались мертвы, добивать их не пришлось. Антон немного поколебался и всё же решил к нам присоединиться. — Револьвер верни! — разве что потребовал он у Василя. — Помогай! — прозвучало в ответ. Они на пару начали вязать по рукам и ногам водителя броневика и пулемётчика, тогда я спрыгнул на землю и возмутился: — Василь, ты чего ещё удумал?! Как мы их с собой потащим? Тот ухмыльнулся. — А мы не потащим! — И он указал на броневик. — Мы повезём!