В экипаже?! Это куда нас опять нелёгкая понесёт? Стрельба на улице поутихла, теперь столкновения шли где-то в прилегающих к комиссариату кварталах и, как видно, появилась возможность выдвинуться в город. Неужто к правительственному кварталу перекинут? На инструктаж мы поднялись во всё тот же холл второго этажа, куда прежде доставили пленного. Людей там заметно прибавилось, кто-то был в армейской форме, кто-то в штатском, и я далеко не сразу углядел Василя с Антоном, а когда протолкался к ним, то шепнул: — Чего тут? — Тише! — прошипел в ответ Василь. — Слушай! Слово взял невысокий господин с глубокой залысиной, крупным орлиным носом и щёточкой усиков над верхней губой. Ходить вокруг да около он не стал и заявил, что нам жизненно важно в кратчайшие сроки снять осаду с осаждённого мятежниками Адмиралтейства, а посему при поддержке операторов на прорыв будет брошена вся имеющаяся в наличии бронетехника. Дальше началось назначение ответственных лиц со стороны комиссариата и утрясание прочих организационных моментов, а рядовых сотрудников попросили на выход. — Это кто был? — спросил я у Василя, когда мы спустились на первый этаж. — Генрих Черник, — сказал тот и пояснил: — Второй человек в комиссариате. — А первый ваш где? Ответом стало неопределённое пожатие плечами. Вслед за большинством риковцев мы двинулись на задний двор, а только покинули здание, и тут же послышался крик: — Воздух! В дверях возникло столпотворение, кто-то рухнул в снег, а я рванул к гаражам, ещё и потянул за собой Василя. Антон припустил следом. — Бегом! Загрохотали крупнокалиберные пулемёты, понеслись в небо росчерки трассеров, донёсся рёв авиационных двигателей, вой бомб. Что-то громыхнуло в небе и дрогнул энергетический фон, но я глазеть на происходящее не стал и нырнул в гараж к броневику. Мои спутники заскочили следом, и сразу рвануло раз и другой, качнулась под ногами земля, умолкли зенитные пулемёты. Василь выглянул наружу, и тряхнул головой, после обратился к суетившемуся у броневика технику: — Что с машиной? — На ходу! — отозвался дядька в синем комбинезоне. — Заправлен под пробку, боекомплект загружен. — Втроём поедем? — спросил Антон. — Нет, сейчас люди подойдут, — ответил Василь и потребовал: — Ты, давай, потенциал набирай! Нам кинетические экраны ещё ставить! И точно — Грин привёл с собой водителя и пулемётчика из числа сослуживцев. — Давайте, давайте, давайте! — закричал он ещё от ворот. — Выдвигаемся! Я сплюнул и неохотно полез в успевшее опостылеть нутро броневика. Сущий ведь гроб на колёсах, если разобраться! Впрочем, лучше уж такая броня, чем никакой. Так ведь? Часть первая. Глава 3/1 Глава 3 Вопреки заявлению господина Черника, совсем уж всю бронетехнику к Адмиралтейству не погнали, часть придержали для обороны комиссариата. В первую очередь это коснулось огромных тяжёлых танков незнакомой мне конструкции, зенитных орудий на колёсных лафетах и грузовиков с крупнокалиберными пулемётами. Основу ударного кулака составили прорвавшиеся к нам на выручку армейцы, их усилили операторами из числа сотрудников комиссариата. Возглавили колонну три средних танка, вслед за ними покатили броневики и грузовики с пулемётами и пехотой, некоторые из которых тянули за собой миномёты и артиллерийские орудия. Наш бронеавтомобиль поставили прикрывать машины с боеприпасами. Вроде и не такой уж большой отряд собрать получилось, но сколько мятежников может быть? Пусть даже они через одного операторы, мы тоже не лыком шиты. И всё бы ничего, но внутри броневика было темно и тряско, а обзор и вовсе практически отсутствовал. Что-то, разумеется, получалось разглядеть через боковые смотровые щели, но это особой роли уже не играло, натурально закатанным в консервную банку себя ощутил. Вроде бы стальными листами со всех сторон окружён и радоваться дополнительной защите надо, а так и хочется дверцу распахнуть и наружу сигануть. Только куда там! Поехали! Порядок действий мы с Василем и Антоном обговорили уже в пути — посовещавшись, решили прикрывать транспорт треугольными кинетическими экранами, составленными в пирамиду, а при необходимости совмещать их, предельно усиливая защиту на каком-то одном приоритетном направлении. Вроде бы напортачить невозможно, да только отсутствие нормального обзора всё до крайности усложняло. Впереди рвануло, следом прогрохотало несколько коротких очередей, но броневик даже не замедлился, водитель сбросил скорость лишь пару минут спустя, и то исключительно для того, чтобы вписаться в поворот. Василь встрепенулся и спросил: — Это куда мы? — Здание столичной управы захвачено мятежниками, там не прорваться, — пояснил Грин. — Придётся по Гороховой крюк дать. — А-а-а! — понимающе протянул мой товарищ. — Так даже лучше! По Каменному мосту напрямик к Адмиралтейству выскочим! Мне сразу вспомнилась присказка про гладкость бумаги и реальные овраги, но вслух поминать народную мудрость не стал. И без того у всех нервишки пошаливают. Стоило лишь колонне покинуть район Якорной площади, и стрельба сразу стихла, дальше мы беспрепятственно гнали по узеньким улочкам, а если на пути и попадались баррикады, то их либо перемалывали своими гусеницами танки, либо разносили операторы из экипажей головных машин. Ехали и ехали. Потом встали. — Что такое?! — встревожился Грин. — Сигналят задний ход! — сообщил ему водитель, дёргая рычаг переключения передач. Броневик начал сдавать назад, и сразу где-то впереди прогремел мощный взрыв и загрохотали выстрелы. — Щиты! — приказал Василь просто на всякий случай, поскольку никто из нас толком ничего не понимал и ещё меньше видел. Я за последнее время наловчился создавать кинетические экраны и успел прикрыть броневик со своей стороны за миг до того, как в башенке загрохотала спаренная пулемётная установка и вниз посыпались стреляные гильзы. И хоть нас самих покуда не обстреливали, но я упорно накачивал щит сверхсилой, оперируя той на пределе своей мощности. Вновь рвануло — на сей раз уже гораздо ближе, а миг спустя водитель заорал: — Воздух! Что-то сильно ударило по броне, и сразу по другому борту прошлась пулемётная очередь, но кинетические экраны, пусть даже до предела растянутые, показали свою эффективность, обошлось без сквозных пробитий. Наш транспорт качнулся, водитель принялся крутить руль, и тут же в моей голове расцвела огненная аномалия. Откуда-то сверху в башенку броневика ударил узкий луч теплового излучения, и я лишь в самый последний момент успел расфокусировать его, усилием воли преобразовав свой кинетический экран в воздушную линзу. Пулемётная установка умолкла, наводчик с матом отпрянул в сторону, а раскалившийся добела стальной лист лопнул, обзаведясь неровной дырой, и пролился вниз расплавленным металлом. Я попытался отклонить вражеское воздействие, но — рвануло! В броневик будто бы цунами врезалось, его опрокинуло на бок, и мы повалились друг на друга. Запахло разлившимся горючим, потянуло дымком. Вот дерьмо! Василь среагировал первым, он крутанул рукой, прожигая крышу нашего транспорта, и выбил наружу не столь уж и толстый стальной круг, сиганул через проделанное отверстие наружу. Я выполз следом, уловил в ближайшем здании присутствие энергетической аномалии и, ещё не успев даже подняться с карачек, метнул в распахнутое окно второго этажа неуправляемую шаровую молнию. Плазменный заряд разлетелся ворохом оранжевых вспышек, но по дому ударил ещё и крупнокалиберный пулемёт, стена взорвалась кирпичным крошевом, и я враз перестал ощущать присутствие оператора. Отступил в глубь здания? Погиб? Не важно! Монархисты атаковали колонну, когда бронетехника втянулась на узкую улочку с примыкавшими друг к другу многоквартирными домами, им удалось подбить головной танк и подорвать один из грузовиков с боеприпасами, ударная волна от детонации которых и перевернула наш броневик. Укрыться — негде, только отступать под огнём к ближайшему перекрёстку, а на улицу уже зашёл на бреющем полёте штурмовик! — Сюда! — позвал Василь, вынося силовым ударом дверь парадной. Засверкали дульными вспышками установленные в крыльях пулемёты, и я рванул вслед за товарищем, прекрасно отдавая себе отчёт, что вовремя заскочить в дверь не помогут никакие сверхспособности. И не успел бы, но самолёт вдруг вильнул в сторону и разом просел на добрый десяток метров, врезался в крышу и взорвался! Из окон домов по колонне открыли беспорядочную стрельбу, пехотинцы и наводчики боевых машин в долгу не остались, отреагировали на случившееся и операторы. Фасад соседнего здания вдруг разлетелся облаком пыли и перемолотого кирпича, а меня самого боднула в бок и сшибла с ног ударная волна. Попутно всего так и перетряхнуло от мощнейших энергетических помех, из глаз сыпанули искры, голова пошла кругом, и попытка встать успехом не увенчалась, ладно хоть подоспевший Грин ухватил меня за ворот и буквально втащил в парадную вслед за собой. Василь уже палил там из револьвера в зазор между лестничными маршами, оперативник бросил меня и долбанул вверх длинной очередью из пистолета-пулемёта. В ответ к нам скинули «лимонку». Я судорожным вдохом втянул в себя литр воздуха и полсотни килоджоулей сверхсилы, перемолол гранату в труху. Василь тоже опомнился и отправил на второй этаж шаровую молнию, а только там рвануло, Грин перебежал к стене, прижался к ней и вскинул ППС. — Держу! — крикнул он, и вверх по лестнице бросились водитель и наводчик пулемётной установки, которые ворвались в парадную вслед за нами. Темень разорвали длинные хвосты дульных вспышек, зазвенели по ступеням гильзы, оперативники двинулись вверх, прикрывая друг друга и давя противника огнём. Я тоже внизу отсиживаться не стал и поспешил вслед за Василем, на ходу набирая потенциал. Через второй этаж тянулся общий коридор, Грин метнул в него гранату и отступил, а водитель взбежал на несколько ступеней и опустился на одно колено с задранным вверх пистолетом-пулемётом, взявшись контролировать следующий лестничный пролёт. Стоило только рвануть «лимонке», Василь силовым выбросом вынес дверь напротив и заскочил в неё, а командир группы перебежал дальше по коридору, укрылся там за простенком. Второй оперативник сунулся прикрыть его, нарвался на встречную очередь и странно дёрнулся, упал, заливая пол кровью из простреленной головы. Выплеснув из себя неструктурированную сверхсилу, я окутался ею и с револьвером в руке шагнул в проход, выстрелил в тёмный силуэт, уловил ясновидением и лишил кинетической энергии несколько пуль, вновь выстрелил и спешно качнулся обратно. Грин высунул из-за простенка ствол ППС и вслепую обстрелял мятежников, в глубине здания что-то рвануло, а в прихожей квартиры напротив возник Василь, крикнул мне: — Чисто!