Всё было и без того предельно очевидно, и поскольку затягивать разговор я не собирался, то сразу перешёл к делу. — Так чем обязан, дорогая Юлия Сергеевна, удовольствию тебя лицезреть? Барышня недовольно поморщилась. — Если Юлия Сергеевна, то — вас. Лицезреть вас, Юлия Сергеевна. А если лицезреть тебя, то Юленька. И не дорогая, а ненаглядная. — Туше! — признал я неточность формулировки. — Выбирай наиболее подходящий к случаю вариант сама. Я заранее на всё согласен. — Совсем на всё? — стрельнула в меня взглядом васильковых глаз Юлия Сергеевна. — Конечно! Но только на условиях полной взаимности. Барышня фыркнула и вдруг спросила, резко сменив тему разговора: — Тот симпатичный молодой человек, где он служит? — Симпатичный? Что-то не припоминаю никого подходящего под описание. Но собеседница ходить вокруг да около оказалась не расположена и моей показной несерьёзности разделить не пожелала. — Где служит Василий? — напрямую поинтересовалась она. — Тебе это зачем знать? — столь же прямо спросил я в ответ. — В республиканском комиссариате, так? — прищурилась Юлия Сергеевна. — В полицию операторов берут неохотно, а, насколько знаю, армейских подразделений СЭЗ в столице нет. Остаётся комиссариат. Я не подтвердил это предположение, но не стал его и опровергать, промолчал в ожидании продолжения. Тогда барышня заявила: — Фёдор Ильич хочет встретиться с тобой сегодня во второй половине дня. — Не могу сказать, будто это желание взаимно, — покачал я головой. — Петя! — Да-да? — Поговорить с ним в твоих собственных интересах! Крыть было нечем, но и вот так сразу сдаваться я отнюдь не собирался. Посему смерил собеседницу весьма выразительным взглядом и многозначительно улыбнулся. — Почему бы нам не подняться к тебе и не рассмотреть этот вопрос… всесторонне? Юленька явственно покраснела, но окончательно смутить её не вышло. — Стала бы я сидеть здесь, если б Настя не затащила к нам Анатоля! Думаешь, меня не предупредил бы о твоём возвращении коридорный? Серьёзно? Прямым и решительным отказом это заявление не прозвучало, но я акцентировать на этом внимание не стал и вздохнул. — Ну если только Анатоль… Вот Настенька нам бы точно не помешала. Даже наоборот. — Хватит! — потребовала Юлия Сергеевна. — Не веди себя как этот… этот… Она даже нужного слова вот так сразу из-за возмущения подобрать не смогла, и я воспользовался ситуацией, спросил: — Чего хочет от меня твой дядюшка? Снова разговаривать с ним о Льве не вижу смысла. — Речь не о Льве, — уверила меня барышня. — Тогда о чём? — продолжил я выпытывать подробности. Юлия Сергеевна насупилась, и мне показалось разумным слегка на неё надавить. — Только не говори, будто не знаешь! Послушай, дай хоть какую-нибудь причину потратить на эту встречу своё время! — Тебе лишь бы дали! — Ну так? Барышня страдальчески вздохнула. — Я точно не знаю, но это как-то связано с Горским. Только не вздумай ссылаться на меня! Просто о тебе зашёл разговор сразу после его ухода. — Это ещё ни о чём не говорит. — Ещё как говорит! — уверила меня Юлия Сергеевна. — Думаешь, у Горского сейчас есть время на светские визиты? Да на похороны великого князя вывезли половину слушателей общества! Он нас патронировал, если ты забыл! Я хмыкнул и откинулся в кресле. Жутенький старик Леонтий Горский мало того, что отвечал за безопасность учащихся Общества изучения сверхэнергии, так ещё и сорвался в столицу накануне покушения на великого князя Михаила. Возможно, одно с другим и не связано, но этот момент в любом случае следовало проверить, и раз уж отказаться от встречи не было никакой возможности, я спросил: — Какие планы на вечер? Сходим куда-нибудь вдвоём? Юлия Сергеевна округлила глаза и с возмущением, степень наигранности коего определить не удалось, выдала: — Опять в номера меня потащишь? Ты так ставишь вопрос, да? — Брось! — поморщился я. — С Фёдором Ильичом я встречусь в любом случае. Говори, где и когда. Барышня заметно расслабилась и сказала: — Позвоню тебе в номер после двух. — А что насчёт вечера? Васильковые глаза Юлии Сергеевны озорно блеснули. — И куда ты меня поведёшь? Я понятия не имел, куда в столице можно сводить барышню из высшего общества, дабы пообщаться с той тет-а-тет и нужно ли мне это вовсе, поэтому никаких конкретных планов на вечер озвучивать не стал, лишь небрежно бросил: — Видно будет. Юлия Сергеевна вновь взглянула на золотые часики и встала из-за столика, оставив недопитым кофе. — Подумаю, — заявила она напоследок и зашагала через холл, а я вот так сразу подниматься на ноги не стал и откинулся на спинку кресла. Юленька обернулась, перехватила мой оценивающий взгляд и фыркнула, после чего скрылась в кабине лифта, тогда уже отправился в номер. Вот так сразу поговорить с Альбертом Павловичем не вышло: оперативники республиканского комиссариата до сих пор продолжали нас опекать, и Филипп Гаврилович вышагивал по гостиной аки дикий зверь в клетке. Я решил дождаться возможности побеседовать с куратором с глазу на глаз, но вскоре к нам и вовсе присоединился Иван Богомол, который в кои-то веки пребывал в приподнятом расположении духа. Его неизменно кислая физиономия сейчас так и лучилась улыбкой. — Господа! — обратился он сразу ко всем, плюхнув на стул объёмный саквояж. — У меня для вас две новости и обе замечательные! — Ох, сомневаюсь, — усомнился в этом заявлении Альберт Павлович с характерным для него в последнее время пессимизмом. — Никак без этих театральных эффектов не обойтись? — в тон ему выдал Филипп Гаврилович. Иван их демонстративное недовольство проигнорировал и заявил: — Сегодня в одиннадцать, — он взглянул на часы, — то есть ровно через пятнадцать минут наших ангелов-хранителей отзовут, а все ограничения на перемещения по городу будут сняты! — Надо понимать, это связано не с прогрессом в расследовании, а исключительно с нехваткой людей для обеспечения безопасности на похоронах великого князя? — сварливо произнёс Альберт Павлович. Вдовец же только руками всплеснул. — Да какая разница?! Главное, что я наконец-то смогу провести запланированные встречи! — Он указал на телефонный аппарат. — Будьте так любезны… — Подождите-подождите! — вклинился в разговор Иван и принялся выкладывать из саквояжа набитые фотоснимками бумажные пакеты. — Я же ещё не рассказал о второй новости! Нам позволили просмотреть розыскные материалы! Встречи могут подождать! Филипп Гаврилович скептически поджал губы и уточнил: — И что это такое? — Да будет вам известно, — улыбнулся Иван Богомол, — все иностранные посольства находятся под круглосуточным наблюдением, а посещающие их граждане фотографируются. — Он вытянул из первого попавшегося пакета снимок и продемонстрировал изображение незнакомого господина в пальто и меховой шапке на фоне срединского посольства. — Если вдруг получится опознать Медунца на одной из фотографий, мы сможем предугадать его дальнейшие шаги! — Неужели кроме нас этим больше заняться некому? — удивился Вдовец. Иван сразу поскучнел.