Я впивалась ногтями в его плечи, жадно отвечая на его движения своими. Каждый толчок подталкивал меня к завершению. Его жесткая длина скользила по мне, и от этого трения мое удовольствие только усиливалось. Его проклятые штаны все еще были на нем, мешая нам полностью соединиться, но это не помешало мне окончательно перейти край под его массивным телом. С таким сильным стоном, от которого практически задрожала кровать, Гнев последовал за мной через край. Тридцать два Я лежала, окруженная объятиями Гнева, спина прижималась к его груди, у нас обоих перехватило дыхание. Он провел кончиками пальцев по контуру моей татуировки, его ленивое прикосновение пробудило новые эмоции. В этом нежном действии было что-то более интимное, чем любой сексуальный акт или физическое выражение любви. Я не была уверена, что Гнев полностью осознавал, что он делал. Что только все усложняло. Я поерзала, прижимаясь к нему, пытаясь отбросить свои заботы и насладиться моментом. Он прижался губами к моему виску. – Пожалуйста, воздержитесь от таких движений. По крайней мере, на несколько минут. – Тебе больно? Я ощутила его улыбку на своей коже. – Совсем наоборот. Заинтригованная и не очень хорошо поддающаяся командам, я сделала это снова. Тело Гнева твердело, упираясь в меня. Богиня всевышняя. Его жажда соблазнения была неутолимой. Я повернулась к нему лицом. – Снимай штаны. Он приподнял бровь. Я махнула рукой, указывая на свое обнаженное тело. – Я отказываюсь быть единственной полностью обнаженной. – Если я сниму брюки, то не могу гарантировать, что мы выспимся. Я передразнила его, изогнув бровь, и стала ждать. Я ничего не говорила о сне. Смело с его стороны предполагать, что он понял мои планы. Со вздохом его штаны исчезли. Он прижал меня к себе, и я ухмыльнулась, придвинувшись поближе и услышав его резкий вдох. – Эмилия. – Да? – Мой тон был сама невинность, присыпанным сахаром. – Есть проблема? Мне следовало бы лучше знать прежде, чем насмехаться над военным генералом. Гнев играл нечестно; он играл на победу. Сзади он расположился прямо у входа в мое тело, отчего у меня перехватило дыхание. Я напряглась и тут же расслабилась, готовая к тому, чтобы он вошел еще глубже. – Скажи мне, невеста, ты уверена, что хочешь, чтобы я был твоим мужем? – Одной рукой он схватил меня за бедро, а другой скользнул под меня, притягивая ближе. Слабая хватка моего самоконтроля ослабла. Я прогнулась к нему. – Ты готова и желаешь провести здесь со мной вечность? Мой разум все еще решал, но тело было влажным и готовым. На этот раз, когда он покачивал бедрами, его движения были намеренно медленными, дразнящими. Без брюк его бархатная кожа скользила по моей, даря ощущение чистого блаженства. Я бы отдала почти все, чтобы узнать его всего прямо сейчас. Все, кроме моей миссии. С большим усилием я выскользнула из-под его рук и встала. Он не оказывал никакого сопротивления и не проявил силу. Чтобы смягчить удар своего отказа, я наклонилась над кроватью и целомудренно поцеловала его. – Как насчет того, чтобы что-нибудь выпить перед сном? Гнев внимательно наблюдал за мной, но его лицо не выражало ни разочарования, ни боли. Только победу. Он знал, что я не допущу того, чтобы переспать с ним. – Хочешь, я принесу? – Я уже встала. Оставайся там. – Он перекатился на локоть и озадаченно посмотрел на меня, когда я указала на него. – Не шевелись. Не переворачивайся. Ты обещал. – Я демон, связанный своим словом. – Хорошо. Я подняла платье и зашагала в гостиную, где ждало охлажденное шампанское. Сердце бешено колотилось, я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что он оставался в постели, затем произнесла быструю молитву богине лжи и обмана, чтобы она направила мою руку. Я дала обет кому-то, кого сильно любила, еще до того, как познакомилась с Гневом. И эта возможность была слишком хороша, чтобы упустить ее. НЕ важно, как сильно разрывалось мое сердце, предвкушая разрыв. Я схватила предмет, который вшила в юбку, уверенными и быстрыми движениями. Прежде чем я успела отговорить себя, я бросила щепотку смеси в бокал Гнева, а затем налила шампанское. Я бросила в каждый стакан по кусочку покрытого шоколадом фрукта. Вокруг них все запузырилось, отлично скрывая мое предательство. Я медленно прошла обратно в спальню, радуясь тому, что Гнев – со всем своим уважением – отвлекся на покачивание моих бедер. Я еще не удосужилась надеть сорочку. Хотя он тоже этого не сделал. Его мускулистая верхняя часть тела была обнажена, но все же он натянул на талию простыни. Он похлопал по месту рядом с собой, ленивая ухмылка изогнула его порочные губы. В другой жизни я могла бы счастливо целовать его вечность. – За новые начала. – Я предложила принцу его напиток, а затем подняла бокал. – Iucundissima somnia. Бровь Гнева изогнулась от последней части тоста. Если он вспомнил, что он однажды говорил мне это, то не прокомментировал. Он чокнулся своим бокалом о мой, а затем залпом осушил его. Я пила и медленно считала. Его бокал ударился о пол до того, как я сделала первый глоток. – Эмилия. Он заторможенно повернулся, глядя на меня, в его глазах пылала ярость. И понимание моего предательства. Температура между нами резко упала, затем снова нормализовалась, когда он яростно боролся с невидимым противником, пока медленно не начал падать. Могучий демон войны больше не был угрозой. Я поставила бокал на прикроватный столик, затем потянулась, чтобы убрать волосы с его лба. Какого бы мира мы не достигли, он закончится с его пробуждением. Это была жертва, которую я желала принести, но от этого не стало легче. Я поцеловала его бровь, наслаждаясь моментом, затем встала. – Самых сладких снов, Ваше Высочество. Сегодня ночью я была своего рода вором, крадущимся по коридору между моими покоями и покоями Гнева, прячась в тени и выскальзывая из нее, словно воришка-карманник. Я пробралась в свою комнату и метнулась к чемодану. За считаные секунды я вытащила кожаные штаны с меховой отделкой, теплый свитер и носки, которые взяла с собой, натянула сапоги и накинула черный плащ на плечи. Я убрала кинжал в кобуру на бедре и потянула, убедившись, что он надежно закреплен. Через мгновение я снова оказалась в коридоре и бросилась вниз по служебной лестнице. Поскольку вечеринка была все еще в разгаре, у входа в эту часть замка никого не оказалось. Я надеялась на это. Сердце бешено колотилось от страха, когда я выглянула из-за угла. Дверь в задней части кухни была открыта, как я и подозревала, чтобы выпустить жар от пламени печи. Быстро помолившись богине лжи и обмана, я помчалась через коридор, затем замедлилась, войдя на кухню. Я понятия не имела, как долго корень сна будет держать Гнева без сознания, учитывая его огромную силу, но не думала, что долго. Мне нужно было быть достаточно далеко, чтобы он не смог меня поймать, пока я не перейду на территорию Гордыни. Я помчалась через широко простирающуюся территорию, соединяющую заднюю часть замка с конюшнями, я не останавливалась, пока не добралась до входа. Мой взгляд скользнул по внешней стороне здания, останавливаясь на каждом укромном уголке и закоулке, в поисках любых признаков движения в практически полной темноте. Конюхи, должно быть, спали, приведя в порядок лошадей после утренней охоты. Я приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь, и побежала по стойлам, пока не нашла Танзи. Она фыркнула в знак приветствия, ее копыта с серебряными когтями кромсали сено. – Мы отправляемся в приключение, милая. Я быстро оседлала лошадь, впечатленная и благодарная за то, что вспомнила, что нужно делать, после того, как несколько раз видела, как это делается у себя дома. Я вывела ее за поводья, и, слава богу, лошадь быстро и бесшумно двинулась к выходу от главной двери, будто точно знала, что мы скрываемся. – Отвези меня в Дом Гордыни. – Я запрыгнула на нее и быстро похлопала по бокам, чтобы мы двинулись в путь. – Мы посетим Кровавый Лес. Танзи мчалась сквозь ночь, поднимая за собой снег, когда мы практически взлетали над склонами Дома Чревоугодия. Я обхватила ее коленями, склонившись против ветра. Каждый шаг заставлял меня оглядываться, убеждаясь, что стражи замка не были предупреждены и не преследовали меня. Мы промчались через холмы корня сна, а справа от нас, чего я раньше не заметила, лежал верхний край Огненного Озера. Холодный ветерок, разносящий запах серы, приподнял пряди моих волос, заставив вздрогнуть. Я сосредоточила внимание на замке, вырисовывающемся вдали, напрягаясь из-за стражей Гордыни. Словно отказываясь быть схваченной какой-либо армией, Танзи рванулась быстрее, жадно пожирая копытами мерзлую землю. Мы обогнули край Дома Гордыни и пролетели мимо него, не останавливаясь. Я испустила радостный возглас. Одна маленькая победа за нами. Если мне не изменяет память, из круга Гордыни мы попадем в круг Зависти. Меня уже приглашали в круг Зависти, и он все еще не отозвал разрешение. Если повезет, я доберусь до Кровавого Леса невредимой. Пока мы мчались, словно за нами гнался сам дьявол, в моем сознании проносились все мысли, которые я пыталась скрыть во время пира. Зависть искал Семь Сестер. И он указал на Древо Проклятий во время прогулки по галерее. Я могла не знать особенностей леса, но смогла бы найти это необычное дерево благодаря сказанию, где говорилось, что оно находится «глубоко в сердце» леса. Надеюсь, что мистические существа, которые, возможно, помогут мне найти Ключ Искушения или Зеркало Тройной Луны, окажутся неподалеку. Сейчас будет полезна любая информация, которую они смогут предложить о любом из магических предметов. Мы прошли через территорию Дома Зависти без происшествий. Поскольку принц этого Дома подбрасывал тонкие подсказки в моем присутствии, я не думала, что он стал бы препятствовать моему переходу через его земли. Довольно быстро мы подошли к малому притоку Черной реки, который разделял территорию Зависти пополам и выходил на Кровавый Лес. Танзи замедлилась и коснулась земли, обдумывая прыжок. Я рассматривала открывшийся перед нами вид… Кровавым лес был назван очень удачно. Даже под покровом ночного неба я разглядела темно-багровую кору. В глубине леса поднимались клубы дыма, словно призрачный туман. Моим наихудшим подозрением было то, что поднимается он не от огня, а от дыхания больших тварей, бродящих по багровому лесу. Или, возможно, от каких-нибудь демонов, которых я видела в журналах. Тех, кто жаждал сердец и крови. Я вдохнула и медленно выдохнула. – Готова ли ты найти Древо Проклятий теперь, девочка? Танзи мотнула головой и бросилась в Черную реку. Я заставляла себя не закрывать глаза, когда мы на мгновение поднялись в воздух, а желудок упал. Мы приземлились, Танзи не остановилась, чтобы перевести дух: она неслась по лесу, огибая деревья и подлесок. Я ожидала, что лес встретит меня пугающей тишиной. На деле же, хор жуков стрекотал так громко, что это сбивало с толку. Если бы поблизости находился какой-нибудь хищник, было бы невозможно услышать его шаги, пока не стало бы слишком поздно. Казалось, Танзи это знала. Моя могучая адская лошадь выставила подбородок, обходя и огибая любое возникающее препятствие, преисполненная решимости доставить свою всадницу к месту назначения невредимой. Мы промчались через поляну, и на краю я заметила демона Апера. Он подбросил свою гигантскую голову в воздух, и это все, что я увидела, когда мы оставили его пускать слюни в одиночку. Багровые деревья пролетали мимо, цвета мелькали в периферическом зрении, как сотни падающих звезд, с которых капает кровь. Я крепче вцепилась в поводья, считая каждое биение сердца. Мы приближались к центру леса. Спустя несколько минут тяжелой езды Танзи резко остановилась. Там, среди плотных зарослей багрового леса, росло большое серебряное дерево. Мы и впрямь нашли его. На мгновение я остановилась, вглядываясь в него. С Древом Проклятий невозможно было ошибиться: оно выше, шире и отличалось по цвету от всех остальных деревьев в лесу. Его серебряная кора сияла в лунном свете, словно огромный меч, вонзившийся глубоко в землю. Вид прекрасный и устрашающий. Я слезла и похлопала Танзи. – Оставайся здесь и будь начеку. Она ткнулась носом в плечо, как будто прося меня о том же. Я медленно двинулась к дереву с кинжалом в руке. Жучки притихли. Зловещий туман плыл над мерзлой почвой, скрывая любые следы. Корни выпирали, как гниющие пальцы убитых великанов. Я подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть листья. Они были похожи на обычную березу, но черные с серебряными прожилками. Согласно легендам, которые я читала, они были одновременно острыми, как лезвия, и хрупкими, как стекло.