– Нет, но полагаю, в конце концов, ты лишишься его из-за моего брата. Он говорил ровным тоном. Интересно, знал ли Гнев, насколько завистлив был один из его братьев-демонов. – Возможно, мы можем заключить сделку. Если согласишься продать свою душу Дому Зависти, я помогу тебе найти то, что ты ищешь. – Он ждал моего ответа с нечеловеческим ледяным выражением лица, от одного взгляда на которое по моей шее побежали мурашки. – Я собираю уникальные вещи. Ты бы стала прекрасным подарком моему двору. Ты умеешь петь? – Я далеко не уникальна. А еще я не была «вещью» или «подарком», которые можно передавать из рук в руки, как диковинку на вечеринке. – Разве? – улыбнулся он. – Я уже очень давно не встречал теневых ведьм. Я бы очень хотел, чтобы ты присоединилась к моему Дому. Я не знала, что он имел в виду под теневой ведьмой, и меня это не особенно волновало. Мое воображение нарисовало образ застывших, словно фигуры на шахматной доске, ведьм и людей. Этот демон с гордостью демонстрировал бы подобные трофеи в надежде, что остальные сойдут с ума от зависти, глядя на его драгоценную коллекцию. Пытаясь подавить нарастающую панику, я раздумывала, откуда мне пришел этот образ, возможно, его транслировал мне сам демон. Лучше не знать, имеет ли эта картинка что-то общее с реальностью. – Итак? – Спросил принц. В его тоне впервые послышались резкие нотки. – Хочешь присоединиться к моему Дому? Взамен я предлагаю тебе защиту от моего мира и моих братьев, она тебе понадобится, особенно учитывая произошедшие недавно убийства. Сердце бешено колотилось. Бабушка часто повторяла старую поговорку: «Дьявол, которого знаешь, лучше дьявола, которого не знаешь» – и сейчас это выражение оказалось как нельзя кстати. Если нужно выбирать между сделками с Гневом или Завистью, я однозначно выберу первого. Этот демон без сомнений с величайшим удовольствием разрежет меня на мелкие кусочки, чтобы разобраться, как устроена теневая ведьма, что бы это звание ни означало. Будучи уже немного знакомой со строгими правилами хорошего тона, действующими среди принцев подземного мира, я не хотела разозлить его, отказавшись слишком быстро. Кажется, прошла целая вечность, в течение которой я притворялась, что раздумываю над его предложением. – Спасибо, но не в этот раз. Казалось, он готов был начать настаивать на своем, но внезапно наклонил голову, словно в знак уважения. Его взгляд вернулся к татуировке на моей руке. – Хорошо, даже мы, принцы Ада, не знаем, что готовит нам будущее. Возможно, ты изменишь свое решение. Когда ты выберешь мой Дом, если предпочтешь его Домам моих братьев, я приму тебя. Демон развернулся и зашагал прочь, но на перекрестке остановился и обернулся. – Имей в виду, остальные тоже в игре. Если они еще не начали охоту, вскоре все равно явятся за тобой. Пусть это будет тебе предупреждением и подарком от Дома Зависти. Поспеши выбрать Дом, с которым свяжешь себя, или решение будет принято за тебя. Шестнадцать Где-то неподалеку раздавался звук, похожий на потрескивание огня. Вскоре появился и дым, тонкой змейкой скользящий по воздуху. Когда я увидела принца Гнева в монастыре, я слышала похожий звук. Возможно, огонь и дым имеют какое-то отношение к тому, как демоны путешествуют между мирами. Теперь, когда принц Зависти ушел, я несколько раз вздохнула тяжело и быстро в такт со своим колотящимся сердцем. Восемнадцать лет мы прятались от Мальваги, и вот один из них опробовал на мне свои силы, и я выжила. Смеяться мне теперь или плакать? Пожалуй, лучше всего сначала попытаться унять дрожь в коленях. Святая Богиня, это был самый ужасный опыт в моей жизни. Если моя сестра связалась с силами Зла, распутать ее секреты, оставаясь в безопасности, будет практически невозможно. Не факт, что в следующий раз при встрече с очередным принцем Ада мне повезет так же. Они были способны менять пространство вокруг себя, не затрачивая на это много энергии, а может и вообще без усилий. Я огляделась – улица, к счастью, все еще была пуста. Когда на моем пути появился демон, я направлялась в монастырь. Клаудиа упоминала, что Доминик проводит там много времени, и я решила: пора узнать, что ему известно… Внезапно меня вновь сковал ужас, принц Зависти сказал, что у меня было нечто, нужное ему. Кроме амулета, который он видеть не мог, так как я заправила его внутрь корсажа, и кинжала Гнева при мне ничего не было, но у Клаудии остался дневник моей сестры, и если Мальваги могут чувствовать его, в этот самый момент возможно демон охотится за моей подругой. Если с ней что-нибудь случится… Я поспешила к ее дому, едва не потеряв сандалии на бегу, спотыкаясь о камни. Мне нужно было попасть туда раньше демона. Я перепрыгивала через корзины, горшки и цыплят, гуляющих по обочине, петляла между развешанным бельем и умудрилась всего раз врезаться в какого-то потрепанного рыбака. Оказавшись перед дверью Клаудии, я схватила железный молоток и колотила им, пока наверху не загорелась свеча. Подруга высунулась в окно на втором этаже. – Эмилия? Святая Богиня, ты меня напугала. Подожди. Я оглядела темную улицу, но не заметила никаких знаков преследования. Кроме того, я не чувствовала, что за мной наблюдают, и надеялась, что принц Зависти где-то далеко. Мгновение спустя тяжелый засов отодвинулся, и дверь распахнулась мне навстречу. Клаудиа жестом пригласила меня войти. Я влетела внутрь и захлопнула за собой дверь, тяжело дыша. – Какого дьявола с тобой происходит, Эмилия? – Твоя тетя дома? – Еще нет. Она сегодня задерживается на рынке. Что случилось? – В свете свечи Клаудиа вглядывалась в мое лицо. – Выглядишь ужасно. Я прерывисто вздохнула. – Ты узнала что-нибудь насчет заклятия, наложенного на дневник? – Почти нет. Это древняя магия, явно не принадлежащая нашему миру. Есть еще кое-что странное, мне нужно больше времени… – Нет, – я мягко схватила ее за плечо, стараясь смягчить сказанное, – забудь о заклятии и дневнике, это слишком опасно. Клаудиа сузила глаза. – То, что происходит, имеет отношение к моему видению? – Возможно. – Я потерла виски. Похоже, у меня начинался жуткий приступ головной боли. – Послушай… я не знаю точно, что происходит, но силы Зла уже в нашем мире, и я думаю, их прибытие как-то связано с дневником Виттории. Как бы там ни было, я не хочу привлекать к нему лишнего внимания. И к тебе тоже. – Ты что, говорила с одним из них? Я кивнула. – Только что мы мило побеседовали с принцем Зависти. Правда, он едва не заставил меня вырезать собственное сердце. Я ожидала, что моя подруга придет в ужас от новости, что демоны бродят по Сицилии. Возможно, она решила, что я ударилась головой, потому что всего лишь спокойно подошла к кухонному шкафчику и достала оттуда травяную настойку собственного производства. Затем налила нам обеим по глоточку и протянула мне один из стаканов. – Присядь, – она указала мне на один из деревянных стульев, – выпей это, успокой нервы. Я плюхнулась на стул и поднесла рюмку к носу. Мята и что-то цитрусовое, возможно лайм. Резкий аромат завораживал. – Спасибо. Клаудиа выпила свою порцию и убрала бутылку. – Кажется, ты не удивлена. Неужели, ты знала, что они здесь? – Подозревала, – она прислонилась бедром к столу и вздохнула. – Когда начались убийства с вырезанием сердец, я сразу подумала о проклятии. – Ты имеешь в виду кровавый долг и разборки между Первой Ведьмой и дьяволом? – Нет, – медленно проговорила она, – я имею в виду проклятие. Я нахмурилась. Гнев говорил мне, что дьявол хотел снять проклятие. – Проклятие было наложено на ведьм или на кого-то еще? – В этом-то все и дело, – Клаудиа медленно обошла стол и тихо добавила: – Никто не знает наверняка, темные ведьмы считают, что, это была цена, которую первая из нас заплатила за заклятье возмездия, которое наложила на дьявола. Это звучало правдоподобно. Темная магия всегда требует платы. Но заколдовать дьявола… я вздрогнула, несмотря на изнуряющую летнюю жару, и смутно вспомнила, как бабушка упоминала об этом, впрочем, она не была уверена на этот счет. – Почему она прокляла дьявола? – Старые легенды гласят, что он украл душу ее первенца. С того дня дьявол был навечно заточен в Аду. Его братьям позволено путешествовать между мирами обычно в дни, предшествующие полнолунию, и в дни, следующие за ним, но ему самому не позволено покидать подземный мир. И это еще не все. Предполагается, что силы вернутся к нему только в случае, если ведьма займет трон рядом с ним и наденет Рог Аида, чтобы сохранить баланс между мирами. – Рог Аида? Это корона? – Никто не знает доподлинно, что это и как именно работает. Тетя считает, что проклятие включало и блокировку наших воспоминаний. А еще она думает, именно это случилось со старой Софией Санторини, что ее сеансы гадания открыли о проклятии то, что оно повелело ей забыть. – Под «оно» ты имеешь в виду проклятие, словно это живая сущность? Клаудиа кивнула. – Странно, что никто не помнит никаких деталей. Мифы и легенды чуть разнятся, но истина никому не известна. – Бабушка никогда не говорила ни о чем подобном. – Неудивительно. Тетя говорит, светлые ведьмы не верят, что первая из нас могла воспользоваться таким опасным заклинанием, это идет вразрез с их пониманием божественного благословения, но кто знает, – Клаудиа повела плечом, – легенды меняются и обрастают разными подробностями, возможно, теперь в них не осталось ничего, кроме вымысла. Правду может узнать только тот, кто раздобудет первую книгу заклятий, созданную Первой Ведьмой. Поговаривают, что силы Зла разыскивают ее. Возможно, там есть заклинание, которое позволит снять проклятие, так что дьявол снова сможет путешествовать между мирами без ведьмы в качестве своей королевы. Когда я вспомнила о странных страницах из гримуара, который прятала в своем тайнике Виттория, меня охватило беспокойство. Вряд ли моя сестра могла найти пропавшую книгу заклинаний Первой Ведьмы. И все же… Древняя магия другого мира не позволяла открыть ее дневник. Возможно, на его страницах было указано месторасположение первой книги. Это кажется невозможным, но в последнее время я видела много невозможного. Если это правда, то как моя сестра умудрилась раздобыть этот гримуар? Я отодвинулась от стола и встала. Пока не найду ответы на все вопросы, дневник Виттории должен оставаться при мне. Если он содержит заклятие, которое способно освободить дьявола из заточения в Аду, дело принимает еще более опасный оборот. – Принесешь мне дневник?