Он только не видел или не хотел видеть наличия у трона трех крупнейших группировок, борющихся за власть. Тамеры совместно с Витонами избавились от Шифдекеров. Это еще не край, канцлер по происхождению из связанного семейными узами рода, а не истинный Шифдекер. Тем не менее, это достаточно серьезно бьет по их влиянию. Как водится в подобных случаях, с высоких постов близ императора снимают уже без головы, а принадлежащие казненным земли уходят в казну. – Тамеры нам враги с давних пор, и ничего хорошего не ожидается. – Будущий муж все равно появится не раньше весны. Перевалы закрыты. Свадьба состоится не раньше весеннего равноденствия. – Зато его воины уже тут. И это прекрасно. У кого сила – с тем вынуждены считаться, а мы можем решать свои задачи еще до законного бракосочетания. Финансовые дела государства требовали постоянного внимания и мудрости, а правителя Империи таковым назвать было нельзя. В кратчайшие сроки он умудрялся проматывать огромные суммы на прекрасные здания в Карунасе, ничего не уделяя от своих милостей окраинам государства. Наследники угодивших в опалу должны быть благодарны, что их вообще в живых оставили. Бывает, когда всех по мужской линии истребляют без раздумий. Кому нужны затаившие злобу? Правда, сейчас император, как обычно, проявил мягкотелость и недальновидность, сохранив жизни остальным, но это ничего нового в столичный расклад на ближайшие годы не добавило. В будущем – кто знает? Для живущих на другом конце Империи, за морем, куда известия доходят с изрядным запозданием, а в зимнее время при отсутствии навигации лишь окольными путями и с почтовыми голубями, – это могло обернуться в любую сторону. Сейчас у трона идет передел власти, скоро появится новый наместник в провинции, а это всегда чревато неприятностями. Установленные связи рвутся, новые еще требуется завести. Какие инструкции получит в столице – неизвестно. Перемены всегда к худшему. Наместник являлся олицетворением высшей власти. Он определял величину налогов, ему подчинялись вооруженные силы, недаром даже в тексте обычной вассальной клятвы фема присутствовало обязательство ее нарушить, если Империя потребует. Он решал все проблемы юридической сферы: от назначения судей до непосредственного участия в судебных делах. Законы провинции не имели к нему отношения, поскольку он был имперским гражданином, а имперские законы не имели силы, поскольку он судил жителей провинции. Наместник практически всесилен. С новым опять придется договариваться и искать подходы. – Дорогой лорд, – твердо сказала Лиана, – вы, наверное, правы, но в данном случае интересы моей госпожи отнюдь не совпадают с заботами герцога. Как жене тцаря, ей важнее обеспечение личных прав. – Браво! – восторженным тоном произнес Монихеэм, причем все так же тихо. – Дама на защите интересов госпожи! Интонации безупречны, слова правильны! – Я абсолютно серьезна. – Я тоже. Мы служим Чапарам, и что хорошо для них – хорошо для нас. Если ничего не изменится, – он ухмыльнулся краем рта, – и мой господин неким божественным чудом не научится любить женщин, сын твоей госпожи станет следующим герцогом. Значит, герцогство должно не только сохраниться от загребущих ручек столичных кланов, а еще и укрепиться. Желательно расшириться. Изабелла и Блор кровно заинтересованы в этом. Уж постарайся ей втолковать. – Усыновление, – пробормотала Лиана. – Император не позволит, и это знают все. Стоит сделать шаг в эту сторону – и сюда прибудут войска, внезапно обнаружившие заговор. – Он и этой свадьбы не одобрит. Все в курсе – те люди вне закона. – Зато Блор имеет силу. Кто обладает ею, того чтут и ищут у него прибежища и защиты. Лишенного силы покидают все. Блор молод и быстро поднялся. Таких не любят, и они имеют кучу врагов. Зато он может себе позволить пренебречь приказами кого бы то ни было. Его уже боятся, потому что он рисковал жизнью и выиграл. И снова сделает это, если ставки окажутся достаточно привлекательны. Император допустил огромный промах, сделав его противником. Нам, в отличие от недоумка из столицы, нужен готовый на все союзник, и нам его поднесли на золотом блюде. А Изабелла… Кто сможет лучше направить его, чем жена? – Конечно господин, – сказал он громко, красиво кланяясь и отступая к дверям: прием закончился, герцог исполнил долг и удаляется, позвав приятеля за собой. – Мне страшно, – сказала Изабелла, задумчиво глядя в окно, не замечая людей за ним. Не обернулась и когда они остались с Лианой наедине. Служанки уволокли подарки и без вызова не вернутся. – Это нормально… – подходя сзади и осторожно обнимая госпожу, сказала женщина. Изабелла потеряла мать, когда ей было одиннадцать, а Лиана стала ее тенью с шести. Она всегда рядом с советом и помощью. От вытирания носа до выслушивания мечтательных откровений. Если герцогиня с кем и говорила свободно, то со своей придворной дамой. Правда, это не мешало миледи временами капризничать или гневаться, употребляя не подобающие положению грубые слова, но жизни без своей телохранительницы и старшей подруги она не представляла. – …Хотя не произноси этих слов никогда при других. – Знаю, знаю, – пихнув ее локтем в живот, заявила Изабелла. – Необходимо внимательно подбирать слова в общении. Даже при слугах не говорить «Я боюсь» или «Я не знаю, как поступить». Важно выглядеть уверенной в себе при любых обстоятельствах. И все же мне страшно. Мое детство счастливое закончилось. А впереди – неизвестность. Пусть он молод, удачлив и богат, станет ли мне когда-нибудь столь же беззаботно, как здесь? – Наш мир так устроен, – говорила Лиана на ухо, – что желания наши сбываются крайне редко. Так решили боги, и абсолютно правильно. Если все исполняется, жизнь скучна и неинтересна. Протяни руку – и все получишь без труда. А раз не надо прилагать усилий, нет и ценности в доставшемся даром. Но в каком бы бедственном положении ты ни оказалась, нельзя поддаваться страху. Всегда нужно броситься навстречу опасности с радостью и удовольствием. – Ив чем счастье смотреть, как чужой человек, ни разу не виденный, назначается мне в мужья из политических соображений? Наверняка ведь так же чавкает и хватает руками все подряд, как этот Скодр, – ядовито сказала. – Может, кто и ест не так, как мы привыкли, однако этот человек гость твоего дома, – яростно произнесла Лиана. – Ты хозяйка и не смеешь срамить свой род, проявляя неуважение к приезжему. – Поучаешь? – забыв про свои расстройства и сомнения, обиделась миледи. – Меня? – Ну если у самой ума-разума не хватает, чтобы слегка задуматься, только мне несчастной и остается. Столько лет долбить одно и то же – и все впустую! – Чего такого мне на тему будущего мужа много лет говорила? – изумилась Изабелла. – Роль мужчины в семье – обеспечить нормальную жизнь женщине. Она имеет ценность в обществе как счастливая супруга, хранительница судьбы своего мужа и мать сыновей. – Как же, – сердито сказала миледи, отстраняясь, – все уши прожужжали песнями о спасении героями прекрасных дам от алчных преступников и насильников. И не менее героическими сагами вроде «Баллады о Рани». Сущность фемства! – она фыркнула. – Конечно, в песне звучит красиво, но как представишь наглядно, так блевать тянет! Звучала баллада в высшей степени похвально, но вряд ли правдоподобно. Молодой супруг отправляется на бой с врагами, мучаясь и страдая от вынужденной необходимости покинуть молодую супругу на следующий день после свадьбы. Даже написал письмо на первом же привале, упрашивая прислать нечто напоминающее ему о жене. Страстная мольба с множеством кудрявых эпитетов. Ну та не растерялась и, не колеблясь ни мгновенья, отрезала собственную голову отцовским мечом. Одним ударом. Пусть имеет ее часть и не отвлекается на письма в сражениях. В песне он крайне воодушевился столь замечательным подвигом и готовностью оказать помощь воину, помчался в атаку, держа пованивающую голову в мешке у седла. Все же гладкая кожа и мраморная белизна личика (согласно одному из куплетов) должна была несколько подпортиться за время хранения. Нападавшие на владения героически рассеяны и истреблены. С чувством выполненного долга возвращается домой. Слушатели рыдают от переполняющих чувств. Жена не помешала исполнить важнейший долг, еще и воодушевила на ратные достижения. – Главное, не на людях, – серьезно сказала Лиана. Она достаточно практична, чтобы не верить в подобные легендарные подвиги. В балладах так принято, но принимать всерьез? Если тот воин испытывал настоящие чувства, его не могли обрадовать привезенный череп и труп супруги. Это надо быть вконец ненормальным. – Понимать данную вещь желательно иносказательно, – сказала Лиана вслух. – Жена должна встречать совместно с мужем любые трудности. Только в том случае, когда все мужчины в роду погибли, женщины могут выступить как воительницы и защитницы интересов клана. Прежде всего своих детей. – Ага! С мечом в руке, – Изабелла покрутила рукой и показала выпад. Плохое настроение у нее долго не держалось. Зато когда ей требовалось, миледи становилась настойчивой и не забывала напомнить о своих интересах и предложениях дополнительно. Уж этого она никогда не упускала. Приняв решение, ломилась прямо к цели или двигалась к ней обходными маневрами, но без колебаний давила, пока не достигала успеха. Могла заставлять, а могла и убеждать в зависимости от ситуации и важности. Начав дело, она практически всегда доводила его до конца. А в тех немногих случаях, когда по неким независящим причинам исполнить не выходило, откладывала, не забывая. Настойчивости и умения действовать у Изабеллы никто отрицать не мог. – У умной женщины найдется масса других методов воздействовать на мужчину. Красота уходит. Обвиснет грудь, пропадет свежесть, и даже постельное образование не всегда поможет. Найдутся моложе и ничуть не хуже. Зато стать полезной в делах – дело не просто полезное, еще и выгодное. Кому поручить управление, коли рядом мать сына, знающая планы? И не говори, что не задумывалась об этом! Он молод, и судя по разговорам, охотно пользуется чужими советами, идущими на пользу. Зная слабости, использовать можно кого угодно. Только нужно сделать это так, чтобы он искренне верил, что твоя мысль – это его идея. – Мужчине не так просто втолковать, какой путь самый правильный. – Отношения между супругами никогда не бывают простыми. Живя рядом, вы невольно узнаете недостатки и достоинства друг друга. Не только ты, у него тоже появляется определенное мнение. В отличие от родителей или брата, он не обязан уступать и гладить тебя по головке. Начнешь излишне надоедать – отгородится, и конец возможности влиять на политику. – Я не собираюсь давить сразу, – усмехнулась Изабелла. – Но и послушно действовать в интересах брата или нашего дорогого лорда Монихеэма. Не настолько я глупа, чтобы подменять управляющих или следовать вашим советам без оглядки. Человек растет, когда ему тяжело, молча кланяясь, подумала Лиана. Не верится, что все окажется так просто. Моя девочка любит веселую жизнь и подарки, но надеюсь, когда придет время, она сумеет повести себя правильно. Двор Блора – место мужчин. Давно никто не замечает древних правил вроде «фем не пользуется ничем, помимо добытого личной доблестью». Никто не возражает принять в подарок землю и обязаться за это выступить по первому зову. Осталась одна внешняя сторона – как в пресловутой балладе, коих полным-полно. Храбрость, щедрость, благородство превратились в редкость, в отличие от коварства, расчетливости, подлости. И все же в некоторых отношениях ничего не изменилось. Они привыкли воевать и не имеют куртуазных манер. Можно лишь надеяться на лучшее. – А ты поделишься, – застенчиво сказала Изабелла, что для нее было совсем не характерно, – как лучше привлечь мужчину в постели? Ты ведь знаешь! – Конечно, – согласилась Лиана с готовностью. Она давно ждала вопроса – и хорошо, что подталкивать не пришлось. В свои девятнадцать при общем мнении перестарок, Изабелла, конечно, имела представление, чем занимаются в постели по ночам супруги. Тем не менее, девственность ее являлась, вопреки всем разговорам, самой настоящей. Дочь и сестра герцога не могла оказаться отправленной назад со свадьбы по данной причине. В этом отношении она была не то что наивной, однако практики не имела и про похождения своей подруги знала, хотя никогда и не требовала отчета. Лиана служит по клятве до смерти и замуж выходить не станет. Зато и ограничивать себя не обязана. В некотором смысле даже лучше. Сама имеет право выбирать подходящего на ночь или более длительный срок. На самом деле она старалась избегать привязанностей. Подобные вещи мешают службе, отвлекая от ее прямых функций охранять госпожу. – Что ты хочешь услышать? – спросила ласково. Поделиться полезным опытом, как стреножить мужика, – дело для молоденькой девушки наиважнейшее. Жаль, нельзя устроить практического урока. Со стороны все не то. Глава 6. Выиграть без боя Перед рассветом у стен Ваги появились конники. Подскакав к воротам, обстреляли караулы и демонстративно-медленно удалились, выманивая наружу и вызывая на бой. В отличие от излишне буйных соплеменников, Мур эти штуки хорошо знал и попадаться на них не собирался. Обычная тактика. За кавалеристами не угонишься, а строй удержать не удастся. Так и перестреляют бегущих без особых проблем. Впрочем, ничего хорошего их не ждало при любом повороте. С самого начала он чуял запах крови и старался держаться отдельно от общего стада, прущегося без раздумий за копья. Он достаточно ходил в набеги и, случалось, терял в них людей, но ни разу не остался без добычи. Думать всегда полезно, и больше всего на войне. Тем паче когда у тебя отсутствует тыл. Поэтому он и успел увести своих воинов после разгрома армии. В дороге их несколько раз проверяли на прочность, однако у конницы имелись и более легкие цели, чем двухтысячный отряд, отступающий плотным строем. Если бы не обоз, с остальными он бы безусловно оторвался и ушел. Бросить доверившихся ему людей из своего клана никак невозможно. На чужаков он бы легко плюнул, но здесь предпочтительный вариант просто не существовал. Его бы даже дети не поняли. Вагу они взяли не так давно и первоначально не собирались в ней долго оставаться, а уж тем более защищаться. В результате частокол местами так и остался повален. На крутые склоны холма, облитые еще дополнительно водой, превратившей подъем в каток, взобраться не так просто. Хуже, что внутри скопилось почти тридцать тысяч человек, из которых лишь пятая часть мужчины, а его людей не свыше трети. Выгнать лишних он не мог, прокормить их – тоже. Достаточно осаждающим просто сидеть под стенами, ничего не делая, – и осажденные через пару недель съедят всех животных и примутся друг за друга. Рей знал, что он выглядит излишне молодо и многие косятся, что ему доверили сотню. С мечом в руке он не хуже множества других, однако эта кампания для него не просто первая, а еще удачный момент себя показать. Безусловно, он обязан исполнять приказы, но их можно выполнять по-разному, размышлял он, старательно поглаживая едва намечающуюся бородку. Никому не рассказывая, он надеялся с ней выглядеть взрослее и солиднее, правда, пока она едва намечалась. Ничего умного в голову не шло. В его сотне, да и все остальные из его полка в качестве главной ударной силы использовали длинное копье, позволяющее нанизывать на острие, не подпуская к себе, пехотинца, но это для тяжеловооруженных, в полной броне. Основная масса использовала короткий составной лук. Таким пользовались кочевники, и Блор в свою личную кавалерию отбирал лучших. В деревнях мальчишки начинали упражняться в стрельбе с раннего детства. Это само собой разумелось и было обязательным для мужчины. Рей умел и заметно опережал в этом отношении остальных Граев. Он не особо гордился победными результатами, прекрасно зная о причинах, их вызвавших. Нет в этом его заслуги, как в их промахах вины. Так сложилась жизнь. Отец научил его отражать стрелы, уворачиваться от них или отбивать подручными предметами. Франк и вовсе делал из воспитанников мишени для тупых стрел, постепенно наращивая интенсивность стрельбы и количество лучников. Приятного в этом мало, все тело в синяках. Зато когда сел на коня и сумел не хуже опытного кавалериста на ходу пробить доспехи и попасть в цель, мог с чистой совестью получить под начало воинов. Правда, пару раз его ощутимо потыкали в ошибки и опять же в отсутствие опыта, но уж во всяком случае справлялся не хуже многих других. И советов десятников сходу не отвергал, лишь бы утвердиться в положении. Он знал с кого брать пример. Блор всегда спокойно выслушивал, хотя бы и говорили поперек намеченного. Ответные речи обдуманны, полны смысла и учитывали возражения. Победа – всегда победа, и не так важно, кто указал к ней правильный путь. Запомнят командира. – Эй, – заорали гулким басом со стороны вала, – кто у вас главный? На частоколе во весь рост выпрямился могучий верзила в богатых доспехах. – Можешь сдаться мне, – ответил Рей со смехом, прикидывая, не сумеет ли достать его стрелой, – главнее не бывает.