— Точно! Он решил переодеться женщиной и подзаработать, — подхватила Розамунда. — И продержался дольше всех, потому что понравился девочкам — ему не было до них никакого дела… — продолжила я. — Он все дни напролет курил хозяйские сигары и дегустировал виски из бара в кабинете. — За этим занятием его и застал граф, протер очки и увидел наконец, что под видом женщины к нему пробрался мужчина! — Граф носит очки? — спросила я. — Нет, поэтому он и допустил такую оплошность, — рассмеялась Розамунда, а вслед за ней и я. В хорошем настроении мы обогнули дом и подошли к черному входу. Когда мы только собрались потревожить спящую над входом магическую кукушку, призванную сообщать хозяевам, что у двери дожидаются визитеры, дверь открылась, и вышла странно одетая хмурая девушка. Наряд ее выглядел так, словно она не глядя засунула руку в шкаф театрального реквизита, вынула что попало и так же не глядя надела. На дешевую юбку, которую надевали торговки овощами и мясом, чтобы не жалко было пачкать, был нацеплен белый накрахмаленный фартук горничной. Сверху в юбку была вправлена простая по крою, но из баснословно дорогого шелка белая блуза. А на блузу была надета грубая жилетка из сукна, которую носят конторские работницы. Всю эту несуразицу венчал чепец с широкими краями и большими крыльями, какие носили молочницы. Чернявая девушка с нечесаными распущенными волосами под чепцом хмуро смерила нас взглядом. — Простите, вы бы не могли позвать экономку Ливию? Скажите, что пришла Розамунда. — Вы меня не видели, — грубо сказала девушка и ушла, чуть ли не задев гостью плечом. — Ну и прислуга в этом доме! — неодобрительно сказала Розамунда. — Она первая, кто вылетит отсюда, когда я приступлю к обязанностям. Распоясались! Подруга осуждающе посмотрела вслед девушке, размашистым шагом удаляющейся по дорожке. А я присмотрелась к ней самой. Но промолчала. Розамунда потеребила кукушку. — Передай Ливии, что пришла Розамунда, — повелительным голосом приказала она. Птичка вспорхнула и улетела искать экономку. Прошло не больше трех минут, как дверь открылась и на пороге показалась тетушка Ливия, а я в который раз поразилась впечатлению, которое она производила. Я неоднократно встречала экономку в городе, но всякий раз, когда ее упоминали в разговоре, не могла вспомнить, как она выглядит. Только общий вид и одежду — она всегда была в одном и том же строгом сером платье с белым воротником и манжетами, единственным украшением которого служили красивые ятариновые пуговицы, притягивающие взгляд. Может, именно из-за пуговиц, являвшихся единственным ярким пятном в ее облике, я не могла запомнить ее бледное невыразительное лицо с водянистыми голубыми глазами оттенка неба последнего месяца лета. Ливия не вызывала неприязни, но и симпатии тоже. Она была вежлива, но холодна, а при улыбке губы растягивались, но глаза не улыбались. Она создавала впечатление живой говорящей куклы — без души и содержания. Ее хозяева привезли с собой, она служила еще при жене графа, и вроде бы даже у них были хорошие теплые отношения. Неудивительно тогда, что девочки не захотели с ней расставаться, и граф взял ее с собой. В городе она появлялась редко, только по делу. Например, ради смены поставщика или поиска курьера. Наши кумушки пытались завести с ней дружбу, чтобы выведать побольше информации о графе, но Ливия вежливо улыбалась, отмалчивалась и спешила дальше по делам или домой, в зависимости от обстоятельств. Розамунда все-таки очень самоуверенная, если решила, что она подружилась с Ливией. Трудно представить ее чьей-то подругой. Ну, может, если только теплые чувства она испытывала к идеальной, как гласит молва, графине. — Тетушка Ливия! Я не опоздала? — приветливо разливалась соловьем Розамунда. — Граф уже ждет меня? Познакомьтесь, это моя подруга Имма, я вам говорила, что мы придем вместе. Ливия сдержанно улыбнулась. Опять губами, а не глазами. — Добрый день, Розамунда, конечно, помню, проходите. Она сделала приглашающий жест рукой внутрь дома и пошла вперед, а мы за ней. Ливия ткнула мне в одну из дверей по дороге: — Имма, будьте добры, подождите Розамунду здесь. Как только я провожу ее к графу Мармелайду, я сразу распоряжусь насчет напитка для вас. Чай, кофе, лимонад? — Что вы, не стоит беспокоиться, — заверила я. — Это не беспокойство, — улыбнулась Ливия. — В такую жару, наверное, лучше лимонад? Или чай со льдом? — Хорошо, спасибо, тогда просто воды со льдом. Я на диете, — вернула я улыбку. — Вам совершенно незачем, — сделала мне комплимент Ливия. — Но ваше желание как гостя — закон. — Вот и я говорю: незачем, — с воодушевлением встряла Розамунда. — Вот мне надо, но я так люблю пирожные тетушки Нуттеллы! — Да, они превосходные, — согласилась Ливия, удаляясь с Розамундой, оставив меня одну напротив двери в указанную комнату. — Мы часто делаем у нее заказы. Какие ваши любимые десерты, Розамунда? Я могу рассказать, какие пирожные любят юные графини. — О, конечно, это очень интересно! Прошу, расскажите. — Камилла любит хрустящие ореховые полоски. Знаете, такие — с загнутыми вверх уголками. — О, мои любимые! — Памела обожает все, в чем присутствуют взбитые сливки. Особенно маленькие «Ночные облака». — О, это на втором месте в моем рейтинге пирожных Нуттеллы, надо же! — Эллионария любит корзиночки с кремовыми розочками. Масляные лепешки с маком ей тоже нравятся, главное, чтобы они были приготовлены не более часа назад. — Я их обожаю! Как здорово, что наши вкусы на десерты с девочками совпадают! Мне не терпится с ними познакомиться! Как бы я хотела сначала увидеть этих крошек, а потом уже говорить с графом, — послышался вздох Розамунды. — Но что поделать, сначала надо понравиться графу. — Уверена, вы ему понравитесь. — По ровному приветливому тону Ливии было трудно заподозрить усмешку. Дальше голоса смолкли. Я повернулась к двери и взялась за ручку… Глава 5 ПТЕНЧИК Но указанная комната была закрыта. Я подергала сильнее — закрыта. Я огляделась — может, я что-то перепутала? Но нет, расстояния между комнатами были слишком большие, чтобы перепутать, на какую дверь мне указали. И что делать? Идти либо назад, к выходу, и подождать Розамунду на улице, либо на кухню. Ливия все равно придет туда, да и там, наверное, найдется тот, кто подскажет. Но где искать кухню? Да и непристойно бродить по чужому дому незваной гостьей. Все-таки меня воспитывали в приличном доме, и какие-то вещи въедаются в подкорку. Я направилась в сторону выхода, чуть не заблудилась и все-таки вышла к черному входу. На улице стояла прекрасная погода, а сад возле графского особняка был красивым и ухоженным. Я с удовольствием прогуливалась по тропинкам, любуясь цветущими клумбами и пытаясь опознать растения, которые были представлены тут во всем разнообразии. Так я гуляла, пока не наткнулась на чернявую девчушку в грязном мятом платьице и с растрепанными волосами по плечи. Лицо ее было тоже в грязных разводах, а большие черные глаза что-то так увлеченно рассматривали, что она даже не заметила меня. Я остановилась и принялась наблюдать за ней. Тут она подобралась и стала куда-то осторожно пробираться, согнувшись в три погибели. — На твоем месте я бы не стала этого делать, — предупредила я. Она оглянулась и насупилась: — Ты кто? — Имма. — Я лишь хотела вернуть птенца в гнездо. За ним следит Фуня, — показала она на спрятавшегося в кустах жирного рыжего кота. — Я поняла. Но не бойся, иди сюда, — показала я на кусты рядом. Мы спрятались и какое-то время наблюдали за птенцом на земле. Он открывал клюв и жалобно пищал. Наконец кот не выдержал и побежал к птенцу. Девочка было дернулась, но я ее удержала за руку. — Погоди, не беспокойся, сейчас увидишь, — сказала я. Не успел Фуня подбежать к птенцу, как на него со всех сторон спикировали птицы. Это были галки. Они издавали агрессивные звуки и клевали кота. От первой он еще пытался отмахнуться, но потом позорно сбежал. — Ты знала? Откуда? — удивилась девочка. — Наблюдение, — пожала я плечами. — Птенцы часто выпадают из гнезда. И тут два варианта развития событий. Либо мать с сородичами присматривает за ним и не даст в обиду. Либо, если потревожить их гнездо, она перестает чувствовать себя в безопасности и покидает свое жилище. Тогда птенцу нужна помощь. Но это ставит крест на его вольной жизни, он будет жить только в неволе. Я присмотрелась и увидела в ветках наблюдающих сверху птиц. Так что за этого птенца волноваться не стоит. Девочка настороженно и насупленно на меня смотрела. — А вообще ты можешь побольше узнать о птицах из книг и энциклопедии. Наверняка такие есть в библиотеке вашего дома. Ты умеешь читать? — Умею. — Поверь, там много занятного. Например, знаешь ли ты о том, что самая маленькая птица в мире — колибри — единственная, кто умеет летать назад? А совы не могут двигать глазами, поэтому, чтобы посмотреть в сторону, поворачивают голову? Девочка открыла рот и заинтересованно на меня посмотрела. — На самом деле я сама не так давно узнала. Просто мы с подругой увлеклись сравнением людей с птицами. Знаешь, некоторые прямо вылитые сороки или павлины, кто-то так умело заливается соловьем, а кто-то криклив, как ворона. Но наша фантазия быстро закончилась. Пришлось взяться за изучение. И перед нами открылся дивный мир птиц. А началось все знаешь с чего? — С чего? — полюбопытствовала девочка. — Наша квартирная хозяйка зовет нас курицами. Это очень обидно, не находишь? Девчонка захихикала, прикрывая рот грязной ладошкой.