– Я была не в себе, иначе ни за что не подписала бы такую глупую бумажку. – Анжелика промокнула слезы платком, встала и оперлась о плечо Вольдемара. – Господа, мы уезжаем. – А ваш сын? – удивился Шубин. – Вы его тут бросите, посреди убийств? – Боже мой, что может угрожать ребенку? Кому он нужен? – Ну уж точно – не тебе, – пробормотала Зоя, которую в углу прямо-таки трясло от возмущения. Мобильный телефон, который Лариса положила в карман, неожиданно вздрогнул и дал один басистый гудок. «Пришло сообщение! – догадалась она и, отойдя в сторонку, прочитала: – «Выносите ее через час к калитке. К.». Отлично. Значит, Корабельников где-то близко». – Эта мысль придала Ларисе уверенности. Ко всеобщему возмущению, Анжелика с Вольдемаром действительно уехали. Причем скоропалительно, собрав барахлишко за полчаса. Мамаша толком даже не попрощалась с сыном. Ворча, люди разошлись по комнатам, но спать никто не мог и, кажется, даже не собирался. Один Жидков был не в курсе. По идее, его следовало растолкать, но в планы Ларисы это никак не входило. Она на цыпочках прокралась к шкафу и достала сумку с парфюмерией. Держа ее впереди себя, спустилась на первый этаж, открыла дверь и вышла в сад. Из ближайших кустов донесся тихий свист, и она радостно двинулась на звук. – Что вы мне притащили? – вместо приветствия прошипел Корабельников, одетый во все черное и оттого ужасно страшный. – Что это за хрень такая? – Я не знаю! Я ведь вам все объяснила по телефону. – Вы так объясняете, что ничего не понятно. – Мы с Жидковым поехали в магазин… – начала она, но закончить не успела. Откуда-то сбоку прямо на них из кустов вывалился человек с пистолетом. Корабельников дернулся, но опоздал на долю секунды – человек ударил его в висок, и он свалился замертво. Лариса собралась завизжать, но тут увидела прямо у себя перед носом черное дуло. А над ним – ледяные глаза Уманского. – Куда вы потащили сумку? – спросил он хмуро. – Дайте ее сюда. Немедленно. У Ларисы глаза сделались размером с блюдца. Вместо того чтобы выполнить приказание, она показала дрожащим пальцем на поверженное тело у себя под ногами и воскликнула: – Вы его убили! – Черта с два. Я даже не знаю, кто это. – Это мой босс! Лариса хотела броситься на колени, но Уманский не дал. Он шагнул вперед и схватил ее одной рукой за плечо, опустив вниз руку с пистолетом. – Только не говорите, что вы оба контрабандисты. Я разрыдаюсь. Вы ведь не приторговываете камушками? – Камушками? – тупо переспросила Лариса. – Тогда какого черта вы влезли в это дело? Вы и ваш шеф? Что он тут делал? Неужели вы заодно с Жидковым? Уж кого я никак не подозревал, так это вас. – Его лицо нырнуло вниз и оказалось у Ларисы перед носом. – Я решил, что вы совершенно безобидны. Подумать только – ради вас я целовался с Капитолиной и пообещал ей свидание! Уманский говорил негромко, но каждое его слово вонзалось в Ларисин мозг, словно гвоздь. Контрабанда? Камушки? Жидков? – Какие, к черту, камушки? – прошипела она, ни на секунду, впрочем, не забывая о пистолете в его руке. – Я ничего не знаю! – Тогда зачем вам это? – Он спрятал пистолет и вырвал сумку у нее из рук. – Перестаньте хлопать глазами и объясните толком. Вас прямо невозможно подозревать в чем-то противозаконном. Но это только я такой доверчивый. Мои коллеги с вами не станут церемониться. Я арестую вас и вашего начальника. Поедем куда надо и станем разбираться. Это его «куда надо» привело Ларису в чувство. «Блюдца» сделались еще больше. – Вы что, из органов? – Как же долго вы соображаете! – Не могу поверить! – Да уж придется. – Но вы стукнули Корабельникова прямо по голове! Уманский пожал плечами: – В противном случае он стукнул бы меня. Не волнуйтесь, скоро очухается. Кстати, если вы не заодно с Жидковым, то каким образом завладели сумкой? – Я подсыпала Антону снотворное и просто вытащила ее из шкафа. – Откуда вы о ней вообще узнали? Раз вы такая невинная овечка? – Мне сказал Артем! – Мальчишка?! – Но он, как и я, не знал, что в этой сумке. Просто он наблюдательный… А что в ней? – Контрабанда. Боюсь вас разочаровать, но с женишком придется расстаться надолго. Так что прощай, медовый месяц. – Жидков – вовсе не мой жених! – горячо возразила Лариса. – Не настоящий жених! – Да? А что же вы втирались в доверие к его мамочке? – К его мамочке? – У него ведь есть мамочка, и он ее обожает. Лариса подпрыгнула на месте и внезапно стукнула себя ладонью по лбу: – Мамочка! У всякого человека есть своя мамочка, которая ПОМНИТ ПРОШЛОЕ. Боже мой!.. – Ну что, что? – рассердился Уманский. Ему неожиданно показалось, что он ошибся в ней и его разыграли, как мальчишку. – Мальчику грозит опасность, – выдавила из себя Лариса. – Его обязательно убьют. Может быть, даже сегодня. Сейчас! – Какому мальчику? – опешил Уманский. – Артему, сыну Анжелики. Нам надо бежать в дом. Уманский быстро посмотрел вниз, на Корабельникова. – Господи, мой босс ничего не знает про ваши камни. Его нанял один человек, с женой которого Жидков крутил роман. Она сбежала от мужа и увезла из дому кое-что ценное. Боже, у меня нет времени объяснять! Если с мальчиком что-нибудь случится… – А-а, черт с вами, идем. – Уманский схватил ее за руку. – Только не пытайтесь проявить чудеса храбрости. И они побежали к дому. Сумку Уманский прижимал к себе, словно грудного ребенка. Вот лестница на второй этаж. Дверь в комнату Вани. А вот та самая, что им нужна. – Я сам, – сказал Уманский и толкнул дверь. Она не подалась. Тогда он поднял ногу и со всего маху стукнул по замку каблуком. Дверь влетела внутрь, и глазам Ларисы, вбежавшей в комнату вслед за «дизайнером», открылась странная картина. На разобранной кровати сидел очень бледный Артем. А рядом стояла молодая брюнетка и держала за волосы неряшливую женщину с огненно-рыжими волосами. В другой руке у нее был нож, острие которого упиралось женщине в горло. – Не двигаться! – крикнул Уманский, и пистолет снова оказался у него в руках. – Спокойно, – ровным голосом сказала брюнетка. – Вы меня не знаете, но я в вашей команде. – Вы агент Корабельникова! – мгновенно догадалась Лариса. – А вы та, которая испортила все дело. – Эта тетенька хотела меня убить! – дрожащим голосом сообщил Артем Ларисе. – Какая тетенька? – уточнил Уманский. – Та, которую я держу, – ответила вместо него брюнетка. – Понятия не имею, кто она такая, но… – Я знаю, – отчеканила Лариса. – Могу вам ее представить: Анна Ружина. – Кто? – воскликнул Уманский. – Анна? Господи, где вы ее взяли?! – Я сама взялась! – воскликнула женщина. Голос у нее был хриплый, неприятный. – Я давно здесь. Слежу за всеми вами. Мерзкое отродье… – Мишаня! – закричала Симона, вбежав в комнату. – Иди сюда! Скорее! – Что, убийцу поймали? – крикнул тот, вбегая следом за ней. – Нет, – громко возразила Лариса. – Мы поймали только половинку убийцы. Но второй половинке тоже не уйти от правосудия. Мишаня, отойди от Симоны. – Зачем? – удивился тот. – Она не девушка твоей мечты. Она – дочь Анны Ружиной. Симона растерялась лишь на секунду. Лицо ее полыхнуло злобой: – Пронырливая стерва!