Я откинул голову назад. – Что я сделал? Лекси протянула руку и робко дотронулась до моей щеки. – У меня есть спусковые зоны. – Ладно, – медленно произнес я, хотя понятия не имел, о чем речь. Сев на кровати, она взглянула на меня сверху вниз и опустила голову. – Спина. Вся моя спина – спусковой крючок. – Я удивленно поднял брови. Лекси прочистила горло. – Я не выношу, когда трогают позвонки или ребра на спине. – Боль, звучавшая в голосе Лекси, когда она так говорила о себе, ранила меня. – Это место я ненавижу больше всего. Оно… вызывает у меня сильный стресс. Лекси настороженно смотрела на меня, во взгляде ее читалось смущение. Я потянул девушку вниз, побуждая лечь на мою обнаженную грудь. – А в остальных местах я могу тебя касаться? Без ограничений? – спросил я и провел пальцем по тонкой шее Лекси. – В пределах разумного, – задыхаясь, ответила она. – Эльфенок, говори яснее. Вообще-то, мне отчаянно хочется тебя коснуться, – настаивал я и провел пальцем вниз по ткани ее рукава. – Я не… не знаю, – пробормотала девушка, когда палец добрался до подола черного платья. На эльфийском личике Лекси вспыхнул яркий румянец, и она довольно закрыла глаза. – Чего ты не знаешь? – Теперь мой голос звучал иначе. Она лежала слишком близко к члену, и это сводило с ума. Перестав двигать пальцем, я ждал ее ответа. – Не знаю. Я ведь прежде не была с парнем. Даже близко. И понятия не имею, что, помимо спины, может вызвать подобную реакцию. Я даже не уверена, что способна пробудить в тебе желание. – Я взял ее за подбородок, и Лекси уткнулась лицом мне в ладонь. И, замерев так, продолжила: – Я знаю, что не смогу раздеться перед парнем. И не стану нормальным партнером для секса. Не сумею вести себя свободно и непринужденно. Порой я думаю, что нет такого места, где бы я чувствовала себя спокойно даже наедине с собой. – Она вздохнула и добавила: – А теперь беги, Остин. Подальше от девчонки, что тащит на себе слишком большую ношу. Лекси так и не взглянула на меня. Она все еще лежала, уткнувшись мне в руку. И я проговорил: – А я грязный бедняк, все еще связанный с бандой, что торгует наркотиками. И у меня есть брат, способный на все, чтобы защитить территорию Холмчих. Мама умирает, а декан вознамерился выгнать меня из университета. Я покрыт шрамами с головы до пят, и, веришь или нет, за всю жизнь переспал лишь с тремя девушками. И ни одна из них по-настоящему меня не знала. Лекси все же повернула голову и с интересом взглянула на меня. – И ни одна из них не стала твоей девушкой? Я пожал плечами и провел большим пальцем вверх и вниз по ее щеке. – Полагаю, Луизу Триподи все же можно было так называть. Примерно с неделю. Мы всю жизнь жили в трех трейлерах друг от друга. Ее родители приехали с Сицилии, как и мой отец. – И что произошло? – Мы накурились, и кончилось тем, что я трахнул ее на полу ванной комнаты. В ту ночь я потерял девственность. Луиза же лишилась своей задолго до этого. – Сколько тебе было лет? На этот раз пришла моя очередь смущаться. – Тринадцать. Лекси изумленно взглянула на меня. – И что с ней случилось? С этой Луизой… Луизой… – Триподи, – закончил я. – Да, с Луизой Триподи. – Умерла от передозировки три года назад. Лекси резко дернулась и нахмурилась. – Остин, какой ужас! Я пожал плечами и криво усмехнулся. – Очередная жертва «Западных холмов». Лекси отважно наклонилась вперед, и ее губы зависли над моими. – А две другие девушки? – Секс на одну ночь. Я их даже не знал. Им стало известно, что я играю за «Тайд». Мы трахнулись. Они ушли. Вот и вся моя сексуальная история. – Ты только взгляни на себя, – проговорила Лекси и указала на мою обнаженную грудь. – Ты само совершенство. И можешь заполучить кого угодно. Я рассмеялся. – Эльфенок, совершенство – понятие относительное. Как и красота. Лекси скривила губы, и я понял, что она мне не поверила. – Тебе ведь нравятся мои татуировки? – спросил я, и она улыбнулась. – Да. Я их обожаю, – призналась она и с благоговением уставилась на голубя и геральдическую лилию у меня на шее. – Но не все так думают, – признался я, чем вновь привлек ее внимание. Снова сжав палец Лекси, я провел им по шраму от пулевого ранения на руке. – Мои шрамы тебя отталкивают? Лекси вздрогнула и покачала головой. – Нет! А должны? Они не отражают твою суть. Лишь являются частью прошлого. Рассказывают историю твоей жизни. Они вовсе меня не волнуют. Я ухмыльнулся и взял ее за руки. Лекси, кажется, перестала дышать и в отчаянии опустила взгляд. Руки ее напряглись, она пыталась привыкнуть к моим прикосновениям. – Точно так же меня не заботит твой вес. В любом обличье ты останешься собой. Плевать на вес и рост. Мне важна суть. Человек должен быть настоящим. А ты, эльфенок, самая что ни на есть настоящая. Взглянув на застывшее лицо Лекси, я решил, что она вновь затерялась в своих мыслях. Но, покачав головой, девушка пришла в себя быстрее, чем прежде. И не успел я опомниться, как она коснулась пальцами моих щек и прижалась губами к губам. Я безотчетно провел ладонями по ее рукам, стараясь не касаться спины. Лекси еще больше увлеклась. Она прижалась грудью к моему телу и задела ногой член. От этого прикосновения я застонал. Лекси резко откинула голову. – Ты в порядке? – задыхаясь, спросила она. – Да, в порядке, – процедил я сквозь стиснутые зубы. – Просто чертовски возбужден и не могу рассуждать здраво. – Ой, – пробормотала Лекси и опустила глаза. Заметив, что я поправляю джинсы, она покраснела, отвела глаза и вновь повторила: – Ой. Смеясь, я притянул ее к себе, и на этот раз она взяла меня за руку. – Спасибо, Остин, – через несколько минут прошептала девушка. – За что? – спросил я и услышал, как за окном ободряюще ухнула сова. Пожав плечами, она ответила: – Наверное, за то, что ты и сам ненормальный. – Лекси крепче сжала мне пальцы. – И не заставляешь меня чувствовать себя неудачницей. И неопытной дурой. – Ты не неудачница, эльфенок. И не дура. Вообще-то, ты чертова героиня. И сумела пережить то, что вполне могло тебя убить. – И все еще может, Остин. Когда-нибудь подобное вполне возможно. Я… в последнее время мне стало труднее. Я чувствую, что снова поддаюсь. Внутреннему голосу, анорексии… Они пытаются разрушить мои стены. – Лекси фыркнула и взглянула на меня широко раскрытыми глазами. – Я впервые в этом призналась. Кому-то другому… или даже самой себе. Я откинул с ее лица непослушную прядь волос и сказал: – Эльфенок, эта болезнь тебя не одолеет. Я не позволю. Лекси вскинула черные брови и спросила: – И как же ты этого добьешься? Пожав плечами, я проговорил: – Полагаю, что просто не буду спускать с тебя глаз. Хихикнув, Лекси ответила: – Осторожно, Карилло, это звучит пугающе. Словно ты заявляешь об обязательствах.