– А мы можем, – я замялась и не знала, как объяснить то, что чувствовала, – ну, не … Он подошел ко мне вплотную. – Что «не»? – его голос сел от напряжения, и он даже не пытался это скрыть. Я покраснела от смущения. – Ну, не делать этого. – Не разводиться? Я легонько кивнула, все еще не поднимая головы. Сначала висела полная тишина, а затем прозвучал его, какой-то странный, голос: – Ну-у-у, не зна-а-а-ю, – специально растягивая слова, начал он. – Если бы ты меня хорошо попросила, то может быть. Что? Совсем оборзел? И я в полном возмущении подняла на него взгляд. На его счастливом лице сияла широкая и такая родная кривоватая улыбка. Но тут она быстро исчезла с лица, а в глазах появилась тревога. – Это ведь то, о чем я подумал? Да? – А что ты подумал? – Что ты хочешь остаться со мной и, возможно…, – он замялся, – возможно, я тебе немного нравлюсь. – Нет, ты мне не нравишься, – я с лёгким чувством отмщения смотрела, как его лицо приобретает скорбное выражение. – Я люблю тебя, Нор. На меня обрушились такие крепкие объятия, что я стала опасаться за свои ребра. Он слегка отстранился и, взяв мое лицо в ладони, прошептал мне прямо в губы: – Я тоже так тебя люблю. Прости меня за все и останься моей женой. – Э, нет! Ишь ты, хитрый какой! Проскочил все этапы, и доволен! Ты мне еще должен пылкие ухаживания, тайные ночные встречи, сверхромантичное предложение руки и сердца. Но я тебе откажу из вредности, а ты должен упрямо добиваться моей руки, а потом у нас должна быть пышная свадьба! Он весело засмеялся: – Договорились, так что, сейчас разводимся? – Не-не-не. Ну зачем? Одно другому ведь не мешает? – И кто из нас хитрюга? Снимать сливочки, когда уже известен результат? – Скажем так: мы достойны друг друга. – Это уж точно! – до нас донесся громкий голос Марка. – Оба упрямые, как бараны. Давайте выметайтесь из моего медблока, устроили тут место свиданий. Кыш, кыш, кыш! Мы с Нором засмеялись. Он подхватил меня на руки, и мы оставили довольно улыбающегося Марка позади. Нам о стольком нужно поговорить, и не только поговорить. И я теснее прижалась к его груди, чувствуя его взволнованное дыхание над ушком. Эпилог Полгода спустя Где-то вблизи шарового скопления Галактический Бродяга Корабль Нора Таргиса Хлоя – Вставай, соня! Ты уже и так все самое интересное проспала! – настойчивый голос Нора выдергивал меня из таких сладких объятий сна. – М-м-м, – только и смогла пробурчать я из-под одеяла, – отстань! И поглубже зарылась в теплое одеялко. Как же я хотела спать! Вчера полночи записывали с Киалом два новых трэка. Студия, которую мне обустроил на корабле Нор, была просто потрясающей, работать в такой было одно удовольствие. Не то что на Келере. Какое-то время мы там пожили, и я была только рада оттуда убраться. Шумно, грязно, все насквозь пропитано фальшью и развратом. Теперь я работала на корабле и была этому безмерно рада. У меня уже вышло несколько песен и даже появились поклонники. Им я пару раз устраивала небольшие живые концерты на разных станциях. Но самым главным моим поклонником был, конечно же, Нор. Хотя он скорее походил на моего фанатичного обожателя и ревнивого защитника. Не пропустил ни одного моего выступления. С тех пор, как мы решили пока нигде не оседать, мне удалось столько всего повидать. Никогда не покидавшая Землю, я была просто поражена, насколько огромен космос и сколько в нем всего интересного. А Нор с гордостью нес звание моего космического гида, хотя по пути он еще и работать умудрялся. Правда, он отказался от своего основного и не всегда законного заработка, опасаясь за меня в случае неприятностей. Я полюбила такую жизнь всем сердцем и ни разу не пожалела о принятом решении. Да и как можно было жалеть, когда рядом был такой мужчина? Мой капитан. Он окружил меня такой любовью и заботой, что мне порой приходилось его остужать. Первое время он испытывал сильное чувство вины за все, произошедшее со мной. Мы много об этом говорили и делились своими мыслями и ощущениями. И совсем скоро поняли, что готовы отпустить свое прошлое и стать счастливыми в настоящем. Мы много говорили о лэтинах и о моральной стороне самого факта их существования. Как оказалось, мы были в этом не одиноки. На Сороте давно существовала организация по поддержке прав лэтин, но она была настолько мала и забита, что ее голоса практически никто не слышал. Мы стали помогать им в меру своих возможностей, и сейчас дела у них пошли в гору, о них заговорили. Теперь, если среди лэтин есть такие же, как и я, или такие, к кому плохо относятся, у них хотя бы есть, куда обратиться. Это немного, но уже больше, чем было, и мы продолжаем им помогать, правда, не сильно афишируя свою помощь. По мне, так Нор перестраховывался, но он строго-настрого запретил публично признавать связь с этой организацией, опасаясь за меня. Сейчас он всеми силами и связями помогал протолкнуть проект, чтобы эта организация имела право совершать проверку на местах и контролировать условия, в которых проживают лэтины на Сороте. Мы же приняли решение никогда не посещать эту планету, а пока просто наслаждались свободной жизнью. Мне так не хотелось прекращать наши путешествия, но, как долго я смогу сдерживать длинный язык Марка, я не знала. А как только Нор узнает о новости, боюсь, мы просто вывалим в космосе очередной груз и сломя голову помчимся к первой попавшейся подходящей планете, чтобы осесть там. Он во многом мог мне уступить, но в этом вопросе был непреклонен. «Космос не место для маленького ребенка, и точка». У меня на этот счет было другое мнение, но переубедить его я так и не смогла. Поэтому я наслаждалась последними деньками корабельной жизни. А конкретно сейчас мне очень хотелось спать. Но наглые руки проникли в мою сонную крепость и начали свою партизанскую войну. Пощекотали тут, потом там. А затем все и сразу. Я не вытерпела, захихикала и, извиваясь всем телом, запросила пощады. И тут же была выдернута из такой уютной кроватки. – Одевайся скорее, пойдем. Нор был явно в предвкушении чего-то интересного. Заинтригованная, я быстро собралась, и мы зашагали по направлению к грузовым отсекам. Остановились у одного, и Нор посмотрел на меня заговорщицким взглядом и спросил: – Готова? – Ну конечно! Ты же мне все уши прожужжал по дороге. Открывай уже! И он открыл, а я замерла на пороге. Какая красотища! Я такого еще никогда не видела! Весь отсек был заставлен огромными прозрачными кубами, внутри которых находилось громадное количество различных растений. Цветов, конечно, было больше всего. Они были разной формы, оттенков и размеров. Прямо в центре отсека стоял куб, в котором цвел гигантский алый цветок, весь испещренный цветными жилами, которые струились и переливались внутри лепестков. Мне даже показалось, что он живой. Просто невероятная красота! Я стояла, рассматривая это чудо с открытым ртом. Немного отойдя от вида этого великолепия, вымолвила: – О Боги, Нор! Это потрясающе! Откуда они? – Какой-то ботанический отдел академии обменивается экспонатами. Эта наш груз, только загрузили. И ты только посмотри, что я купил нам на станции. Мне так понравились цветы, что я подумал: а почему у нас их нет? Вот, купил нам такую прелесть. И он с гордым видом достал откуда-то небольшой прозрачный контейнер, в котором находилось нечто. Да это было именно «нечто». Можно даже сказать, «нечто отвратительное». Маленькое мохнатое растение с огромной дырой в центре, которая была стыдливо прикрыта шевелящимися волосками. Меня даже затошнило. Фу! Какая мерзость! Едва сдержала себя, чтобы не отодвинуть эту «прелесть» подальше от лица. А Нор тем временем перехватил его и, тыкая мне его чуть ли не в нос, восхищенно проговорил: – Правда, он милый? И столько восторга во взгляде. А я потихоньку отодвигала свое лицо подальше, при этом вымученно улыбаясь. – Конечно, дорогой, это самое чудесное, что я видела в своей жизни. – А ты представляешь, он питается мясом. А когда голодный, издает сильный писк. Класс, да? – Да, это прямо… прямо… очень полезно! – наконец-то нашлась я. С большим усилием я старалась не выпустить на свое лицо гримасу отвращения. Да где он только эту дрянь раздобыл? Еще пищащих монстров мне не хватало! Но Нор внимательно смотрел на меня, приходилось держать лицо. И тут он как захохочет. – Ты бы видела свое лицо! – и он передразнил меня, смеясь во все горло. – «Он великолепен, Нор! Это лучшее, что я видела в своей жизни!». Да это же самое мерзкое растение, что я сумел найти. Но ты молодец, хорошо держалась. И он снова громко засмеялся. – Ах ты, поганец! Я же уже размышляла о том, как от него избавляться и будет ли его уничтожение приравниваться к живодерству! Я попыталась дотянуться и дать ему оплеуху, но он ловко отскочил, все еще передразнивая меня. – А теперь у меня для тебя настоящий подарок. Он что-то включил на коммуникаторе. По отсеку разнесся веселый ритм. Такой очень знакомый мне ритм. – О нет! – заорала я. – О да! – торжествующим тоном произнес он, но на всякий случай отошел от меня подальше, похабно пританцовывая. – Я тебя прибью! – и я кинулась за ним. – Если догонишь, – донесся до меня откуда-то справа его голос. – Догоню и отдеру за уши. Как ты мог? Эту песню мы записали вместе в студии пару недель назад. Это была просто шутка. Мы развлекались, и получилась глупая песенка, в которой почти не было слов, только одни междометия. У Нора оказался очень низкий сексуальный голос, который сейчас заполнял весь отсек.