— Я кивнул. — Ох! Пушкин, твои дела с каждым разом становятся все секретней и секретней. Хот, казалось бы, куда еще-то можно? — Я и сам этому удивляюсь. — Тогда как я могу тебе помочь, если ничего от тебя не услышу? Попытаться прочитать твои мысли? — А вы можете? — Теоретически, можно. Но это очень долго нужно будет… в общем, читать твои мысли я не собираюсь. Придумай что-то, чтобы объясниться. Или мы просто продолжим с тобой пить чай, что делать я очень даже не против. — У меня кое-что есть. Я протянул госпоже Смит небольшой светящийся шарик — слепок видения в небе. Смит с интересом взяла кругляш, осторожно его развернула. — Так-так-так… — протянула она, внимательно разглядывая принесенный предмет. — Вижу, что учеба в моей Школе была для тебя полезной. Очень хорошо сделан слепок. И даже фоновые точки взял? — На всякий случай, — кивнул я. — Это хорошо. Будет с чем поработать. — Можно что-то сказать? — Что-то конкретное — сложно. Но вот что сила, идущая от фантома необычна — это точно. — И в чем ее необычность? — А то, что выброс этот появился благодаря использованию протосилы. — Протосила? Что это? Смит удивленно глянула на меня. Потом расправила плечи, приосанилась и начала нравоучительным тоном объяснять: — Эта та сила, которая была первична. Она — основа основ всего, что сейчас есть у одаренных. Именно она, по одной из теорий, сомневаться в которой у меня нет повода, стала базой для создания потоков. Понимаешь? Я понимал. Похититель начал активно использовать Кристалл. Успешно или нет — это другой вопрос. Но следы уже видны — это то самое визуальное радужное облако, которое мы видели. Интересно, для чего ему Кристалл? Захватить мир? Что ж, вполне возможно, с такой-то силой. — А можно установить, где именно произошел этот выплеск протосилы? — осторожно спросил я. Смит скептически сомкнула губы, одна бровь опустилась вниз, вторая напротив, поплыла наверх. — Ох, Пушкин! Ну и задачки ты мне подкидываешь! Теоретически — можно. Но для этого нужно провести очень много всяческих ритуалов и экспериментов. Смит посмотрела на меня, улыбнулась: — Ты же ведь не отстанешь, верно? Я кивнул. Смит тяжело вздохнула. — Ладно, так уж и быть, проведу все необходимое, если дело действительно такой важности. Но учти, что это все будет не так быстро! — Спасибо большое! — Побежал? — Пора. — Как всегда, все на бегу, и даже чаю не попьешь. — Некогда. Надо спешить. Спешить и в самом деле нужно было. Пока я беседовал со Смит, у меня появилась еще одна мысль. Магистров должно быть три. А значит, есть, помимо нас с Мартом, еще и третий страж Кристалла. Калинин — кажется, так его фамилия. Нужно найти его и сообщить о пропаже. Втроем поиск будет гораздо эффективней. Я связался с Мартом, сообщил о своей идее. Магистр поддержал меня. — Но есть пара проблем, — сказал он после паузы. — Каких? — Я не могу с ним связаться уже второй день — телефон не отвечает. А живет он в другом городе. Если хочешь увидеть его — то придется ехать. — Куда? — Тут не далеко. Город Королев. О без меня. — Почему? — Поступила информация, что на севере Москвы опять видели тех сущностей, которые напали на тебя. Мне нужно срочно ехать туда и зачищать территорию, если информация подтвердиться. — Хорошо, — согласился я. — Тогда я один проведаю Калинина. — Александр, — тихо произнес Март. — Возьми с собой Катю, пожалуйста. Она мне тут весь мозг проела с расспросами! Я рассмеялся. — Хорошо, возьму с собой. Но будешь должен! — Все, что угодно! Только забери! Я позвонил Кате, дал необходимые поручения, и уже через двадцать минут она заехала за мной на машине. Мы направлялись в Королев. * * * Город Королев стоял особняком от всех остальных городов российской Империи и на другие поселения совсем не походил. Казалось, что все здесь пошло совсем иным путем, нежели везде. Не опередило, не опоздало. Просто пошло иначе. Всю дорогу Катя с оживлением рассказывала историю Королева, где жила в детстве неколько лет. — Мой отец тут работал на фабрике. Вот мы и переехали сюда, когда мне было шесть лет. Королев — это, конечно, отдельная история. Триста лет назад край это был жестким, диким. Суровый климат, хотя до Москвы рукой подать, сплошной лес, хотя почва мертва. Очень странное, необычное место. Поэтому сюда стали ссылать заключенных. Не убийц, но провинившихся, из рабочего класса. И началось заселение. Но не это сделало Королев тем, кем он стал сегодня. Вместе с обычными ссыльными — должниками, картежниками, простыми семейными буянами, — стали ссылать и одаренных, кто своим даром совершал странные и даже страшные дела. — Это были некроманты, — сказала Катя и замолчала. — Некроманты? — переспросил я, не веря собственным ушам. — Да. Одно время существовала теория, что мертвецов можно оживлять. Со временем эта теория переросла в другую, о том, что силу мертвецов — некротические выбросы, — можно использовать одаренному. Эта теория подтвердилась, но на нее наложили анафему и запретили. Слишком кощунственным было то, что открыли эти некроманты — так их стали называть. И все, кто продолжил сотворять свои жуткие эксперименты, лишали Дара и ссылали в Королев. Я думаю, близость связана с тем, чтобы такие элементы были всегда на виду. Вот все эти люди и создали город, впечатав навсегда свою черноту душ в город. Я глянул в окно. Город и в самом деле был мрачным, и любой дом или архитектурная форма несли в себе печать скорби. Удивили заводы и мануфактуры, которые располагались прямо в центре города. Высокие трубы коптили небо черным дымом. По бетонным желобам текли черные от грязи зловонные ручьи. Прямо по улицам бегали огромные размером с кошку серые крысы. По каменным мостовым ехали повозки, которыми управляли странные люди, облаченные в черные кожаные халаты и маски в форме птичьих голов. В повозках лежали какие-то мешки, укрытие брезентом. Со стороны это напоминало средневековый период чумы. Но даже не это меня смутило. Тут ощущалась та самая черная некротическая сила, пронизывающая все, словно где-то рядом находилась падаль, распространяя зловоние. Я невольно сморщился. Мы проехали мимо одно шкуродерни, второй, третьей, завернули в проулок. — Шкуродерни? — я повернулся к Кате. — Ага, — буднично кивнула та. — Раньше в таких мануфактурах промышляли кое-чем другим, что потом запретили. С тех времен в цехах такие пыточные залы остались, что непонятно было, куда их девать. Решили использовать для изготовления шкур. — Здесь люди создавали некротическую силу в промышленных масштабах⁈ — Верно. Теперь понятно, почему тут так пахнет и ощущается жуткая вонь — на уровне ауры. — И ты здесь жила? — Совсем не долго, — словно оправдываясь, ответила девушка. — Из дома особо не выходила, ни с кем не общалась. Но даже этого времени с лихвой хватило, чтобы закалить характер. — Жуткое место, — сказал я. — На самом деле не все тут так плохо. Есть и относительно хорошие районы, где изготавливают мебель, пекут хлеб, шьют одежду. Сюда мы заехали, потому что этот твой знакомый здесь поселился.