С Наумовым они уже оговорили, что пора выходить из дела либо брать его в свои руки. Под одной крышей с Ирмой им не было места. Это понимал не только сам Авилов, но и трусливый Наумов. С дрожащими от страха коленками Наумов сказал, что нуждается в постоянной финансовой подпитке и подобная заморозка деятельности его не устраивает. Авилов видел, как пустеют склады, из которых уходит последний товар, а новый так и не прибывает. Когда наладятся поставки, знал только Войтович и, конечно же, Ирма. Авилову никто не считал нужным отчитываться. Его вообще держали непонятно за кого. Во всяком случае, он уже не понимал, какую должность занимает и в чем состоит его работа. Поразмыслив некоторое время, Авилов понял, что дальше так продолжаться не может. Он осторожно выяснил, что в остальных секторах происходит то же самое: деятельность остановлена, словно начался бунт на корабле, направленный на свержение капитана. Все секции простаивали, и, пока управляющие решали вопросы власти, подчиненные маялись от безделья. Авилов видел, что его люди изнемогают от скуки, как, впрочем, и он сам. А сейчас случилось то, что заставило его насторожиться. Более того, это испугало. Он видел суетливое поведение Павла Войтовича, не понимая причин. Также поражала Ирма, всегда отличающаяся спокойствием и хладнокровием, но вдруг начавшая вести себя эмоционально, даже несдержанно. Заинтересованный Авилов решил отменить план по ее устранению, который они с Наумовым разрабатывали долгое время, потому что посчитал, будто Ирма и так находится на краю гибели. Это ощущалось на уровне интуиции, но, к своему горькому сожалению, Авилов понял, что ошибся. Не Ирме грозила опасность, а ему. Наумову, кстати, тоже, судя по тому, с кем любовница Войтовича водила знакомства. Уже несколько дней Авилов следил за Ирмой, чтобы как-то прояснить ситуацию, в которой находится сектор. Напрямую спросить боялся, поэтому пришлось тайком следовать за барышней. Ничего особенного не происходило. Ирма, так же как и Авилов, не появлялась в офисе Войтовича, практически не выходила из своей квартиры. Один раз в день выезжала в кафе, по дороге из него заезжала в магазин и исчезала в доме. Однако сегодня планы ее изменились. Видя, как она спустилась вниз и направилась к своей машине, Авилов в удивлении посмотрел на часы. В кафе она должна была ехать только через два часа. Авилов внимательно вгляделся в Ирму. Несмотря на ту ненависть, которую он к ней испытывал, он не мог не признать, что женщина была очень привлекательна. А сейчас выглядела еще шикарнее, чем обычно. Узкая юбка чуть ниже колена обтягивала красивые бедра, тонкая блуза подчеркивала высокую грудь. Ирма распустила волосы, что сделало ее лицо мягким и придало образу романтичности. Создавалось впечатление, будто она долго готовилась к выходу, словно ей нужно было покорить кого-то своей красотой. Не привлекая внимания, Авилов поехал следом. Он не удивился, когда она вышла из машины и подошла к ожидающим ее у Казанского собора мужчинам. С одним она разговорилась, в то время как второй, со светлыми веселыми кудряшками, не мешал им, отойдя в сторону. Авилов в задумчивости оглядел этого симпатичного мужчину и, к своему ужасу, узнал в нем капитана Гордеева. Благодаря подполковнику Наумову у него было досье на всех сотрудников федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Петербурга, поэтому легко вспомнил его лицо. То, что Ирма общалась с человеком из департамента собственной безопасности, привело Авилова в неописуемое волнение. Он и испугался, и разозлился, поняв, что не зря не доверял ей. Видимо, тот переполох, который происходит в секции, связан с тем, что дорогая Ирма сливает полиции информацию на Войтовича и его людей. Сделав собственные выводы, Авилов пришел в такую ярость, что уже не контролировал себя. Он представил, как их с Павлом арестовывают, и затрясся, но уже не от страха. Он чувствовал себя быком, стоящим перед матадором, который держит мулету и шпагу, и он отчаянно ненавидел матадора, так как тот уже нацелил шпагу ему в сердце. Но порой бык обманывает того, кто собирается принести ему смерть. Авилов не собирался проигрывать. Пусть Ирма плетет интриги с полицией, он намерен прекратить это. После короткой встречи Ирма села в машину и вырулила на оживленный проспект. Авилов едва успевал за ней, настолько искусно и бесстрашно она лавировала в потоке машин. Сначала Авилов не догадывался, куда она направляется, потом удивился, поняв, что она едет к дому Павла. На душе стало неприятно вдвойне, так как Авилов подумал, что Войтович в курсе того, что его любовница контактирует с полицией. Это предположение взбесило. Не помнящий себя в гневе Авилов нагнулся к бардачку и вытащил пистолет. Если эти двое намерены выплыть за его счет, то подобное не удастся, решил Авилов, всмотревшись в горящие окна квартиры Войтовича. Спрятав пистолет под пиджак, Авилов вышел из машины и подбежал к подъезду. У двери он обернулся. Во дворе стояла тишина, даже ветра не было слышно. И людей, к счастью, не было. Авилов еще раз осмотрелся и зашел внутрь. Сразу же из кустов выглянул Сема Карась и звонко прищелкнул языком. «Похоже, вечер обещает быть жарким», – подумалось ему. Он специально не вышел навстречу Ирме, так как увидел, что за ней следует машина. Сейчас, когда возле дома не было ни одной живой души и даже коты боялись показываться, он набрал номер Ирмы и ждал ответа. Однако в трубке слышались только длинные гудки. Подождав несколько минут, он снова набрал. Ситуация повторилась: Ирма не отвечала. Сема обреченно покачал головой и сплюнул на землю. Подниматься наверх не было желания, однако он понял, что другого выхода нет. Ирма всегда отвечала на звонки, и даже если была занята, рычала в трубку, предупреждая, что ее не следует беспокоить. Что-то случилось, чувствовало его сердце, вырываясь наружу. «Выкурю сигаретку, дай бог не последнюю, и поднимусь», – решил Карась, испытывая непреодолимое желание перекреститься. Глава 25 Войтович не предполагал, что Марина приедет в Петербург. Он думал, что ее и Генриха уже давно нет в Европе, и намеревался заняться поисками дочери в одиночестве. Съездив в офис и сделав мелкие распоряжения, Войтович вернулся домой, чтобы в тишине квартиры обдумать, с чего начать. Первым делом решил найти Авилова, чтобы тот собрал ребят, физическая помощь которых может понадобиться в любой момент. Ирму к решению подобного вопроса он не хотел привлекать, так как уже не доверял ей. Если она передала информацию о Рите Зефу, то разговор с ней должен быть коротким. В этом случае Войтович знал, как поступит. По дороге домой он почувствовал острую боль под лопаткой и остановился на небольшой аллейке, чтобы перевести дыхание. Боль была такой сильной, что невозможно было дышать. Войтович открыл окошко и хватал воздух губами. Это не помогало, голова кружилась, а по груди расплывался огонь. Минут через десять пришло облегчение, боль стала утихать, да и дыхание восстановилось. После боль и вовсе прекратилась, будто ничего и не было. Единственным напоминанием служила мокрая рубашка, которая противно прилипла к телу. Уже въезжая во двор, Войтович увидел в зеркало заднего вида, как за его машиной тихо следует черный «Мерседес». Отчего-то он сразу понял, кто находится внутри, поэтому не удивился, когда дверца открылась и на него посмотрела Марина. Вернее, Эльза. С водительской стороны вышел молодой мужчина и огляделся. Он несколько враждебно посмотрел на Войтовича, но ничего не сказал. Эльза также не поздоровалась, молча проследовала в подъезд, лишь в квартире сказала тихое «здравствуй» и сразу же перешла к главному. – Мы знаем, где находится Рита. Поэтому не стоит разворачивать боевые действия. – Марина, – выдохнул из себя Войтович и быстро прижал Эльзу к себе. Она не стала вырываться из объятий, понимая, что сейчас он находится в крайне взволнованном состоянии. А Войтович с наслаждением дотрагивался до нее, словно вернулся назад в прошлое, когда они были близки и, главное, любили друг друга. – Ты в машине водные процедуры устраивал? – с улыбкой спросила Эльза и отодвинулась. – Дай мне две минуты. – Он виновато посмотрел на нее. – Ванну принимать не стану, хотя бы рубашку переодену. Эльза кивнула и прошла в гостиную. Охранник остался стоять у двери. Остановившись перед столиком, на котором стояла рамка с фотографией дочери, Эльза взяла ее в руки и с грустью улыбнулась. Рите на фотографии было не больше десяти, она сидела среди цветущей лаванды и смеялась в камеру. В гостиную вошел Войтович, подошел к Эльзе и заглянул через плечо. – Это Крым, – сказал он. – Рита в тот день сказала, что у нее будет цветочный магазин. Правда, после этого ни разу не вспоминала о своем желании. Эльза поставила рамку на место, повернулась к Войтовичу и помогла застегнуть пуговицы на рукавах рубашки. – Она у Зефа? – спросил Войтович, на что Эльза утвердительно кивнула. – Как вы ее нашли? – Зеф прилетал ко мне в Амстердам. После нашей беседы он сразу же отправился в аэропорт. По дороге купил SIM-карту, сделал два звонка на один и тот же номер, потом выбросил в аэропорту. В урну. Карту достали, идентифицировали ее номер и номер того, кому звонили. После установили место, где находится разговаривающий с Зефом. Район Альтона, недалеко от порта. Там держат нашу девочку, – Эльза закончила рассказ. – А если бы тот человек, которому звонил Зеф, не оказался одним из похитителей? – Войтович укоряюще покачал головой. – Стал бы Зеф приобретать новую карту для того, чтобы поговорить с другом? – усмехнулась Эльза. – Да, признаю, в случае ошибки наше положение было бы критическим. Но, позволь заметить, – она повысила голос. – Если бы ты отнесся к моей просьбе не так легкомысленно, Рита не находилась бы сейчас в окружении отморозков, каждый из которых может убить ее в любую минуту. – Почему тогда сама не выставила охрану?! – начал защищаться Войтович. Эльза не стала отвечать, вместо этого похлопала Павла по плечу, показывая, что прекращает спор. – Что выпьем? – спросил он. – Виски. Войтович повернулся к охраннику Эльзы, который ответил ему таким же испытующим взглядом. – Злобный пес, – процедил он. – Его зовут Оливер. – Ты всегда умела окружать себя правильными людьми. Эльза снова не отреагировала на это нелестное замечание. Она вообще предпочитала не обращать внимания на обидные слова в свой адрес. Войтович же не заметил ее нежелания вступать в споры и продолжил: – Один Генрих чего стоит! Как ты его заполучила? – Павел, уймись, – ответила Эльза. – Моя личная жизнь тебя не касается. И, как я думала, мы уже обсудили все разногласия и недопонимания. Нас обоих изрядно потрясло. Однако происходящее сейчас, – она на миг замолчала, словно пыталась справиться с чувствами, – вызывает у меня больший страх, чем то, через что мне довелось пройти. – И через что именно? – не теряя интерес к разговору, спросил Войтович. – Я же сказала, что это не твое дело. Дорогой, я же ни о чем не спрашиваю у тебя. Прояви и ты уважение к своей бывшей жене и не лезь с расспросами. – Бывшая? – хмыкнул Войтович. – Мы не в разводе. – С Мариной Войтович – да. С Эльзой ван дер Ассен у тебя нет ничего общего. Давай прекратим прения, а то они навевают скуку. И у меня к тебе есть предложение, поэтому хочу, чтобы ты выслушал очень внимательно. Ответ нужен быстрый, так как времени на раздумья нет. Эльза махнула рукой, и охранник поставил кейс на низкий столик и достал из него ноутбук, очень маленький и тонкий. Склонившись над ним, Эльза начала быстро работать. Открыла нужную папку, развернула ноутбук к Войтовичу. – Здесь, – она указала рукой на экран, – номера счетов. – Зачем они мне? – Не спорь. Это для тебя и Риты. Для Риты, – поправилась Эльза. – Два счета на предъявителя открыты в австрийском банке. В кейсе лежат сберегательные книжки на каждый счет, в них листки с указанием кодового слова. Больше для снятия денег ничего не требуется. Войтович, прищурив глаза, смотрел на экран. Он с неприязнью слушал Эльзу, но пока молчал, хотя чувствовал, что закипает. – Остальные счета находятся в офшорных зонах: Панама, Багамы и Виргинские острова. Доступ к ним я уже обеспечила. – Ты всерьез считаешь, что я стану распоряжаться твоими деньгами? – скривился Войтович. – У меня есть свои сбережения… – Которыми ты не сможешь воспользоваться, если уже сегодня не покинешь страну, – сказала Эльза, холодно посмотрев ему в глаза. Войтович понял, что это не просто предположение. Эльза знала, о чем говорит, потому что вела себя очень уверенно и, более того, предлагала помощь. Они оба повернули головы к входной двери, которая начала открываться. Охранник выхватил из-под пиджака оружие и направил его в сторону входящего. Это была Ирма, которая застыла на пороге, увидев нацеленный в свою грудь пистолет. Она потрясла ключами в руке, но мужчина не отвлекся на это движение. И Войтович, и Эльза молчали, ожидая, что Ирма заговорит первая. – Павел, – Ирма медленно повернулась к нему, – неужели ты думаешь, что я могу навредить тебе? Он не ответил, лишь бросил короткий взгляд на Эльзу. Вслед за этим Оливер опустил оружие, но внимательно следил за действиями женщины. – Зачем пришла? – спросил Войтович. Ирма посмотрела на стоящую рядом с ним Эльзу и внезапно покраснела. Она ощущала себя неуютно, так как все еще видела в этой женщине жену Павла. Было неловко смотреть ей в глаза, и все же Ирма попыталась придать своему взгляду максимум уверенности, несмотря на то что щеки горели огнем, выдавая смущение. – Павел, я хочу поговорить с тобой наедине, – сказала Ирма, отведя глаза от хранящей спокойствие госпожи ван дер Ассен. – Говори здесь, – усмехнулся Войтович. – Думаю, что нет смысла скрывать что-либо от Марины. Ирму передернуло оттого, что он назвал Эльзу настоящим именем. Она пытливо посмотрела ему в лицо, стараясь отыскать ответ на единственный интересующий вопрос: что он испытывает к Эльзе ван дер Ассен? Но Павел был невозмутим. – Тебе нужно уехать, – сказала Ирма, сделав шаг к нему. – Немедленно. – Вы обе сговорились? – в раздражении спросил Войтович и, подойдя к Ирме, вдруг обнял ее. Она громко вздохнула, судорожно обхватила его за шею и притянула к себе. Эльза улыбнулась этой сцене, но главное тому, что увидела в Шарлотте Брауэр столько любви к своему бывшему мужу, сколько сама никогда не проявляла. К Павлу она всегда испытывала больше нежность, чем страсть, которую сейчас демонстрировала его молодая подруга. Похоже, Войтович не терял времени зря и не утратил своего обаяния, раз сумел привлечь такую свободолюбивую особу, как Шарлотта. – Уезжай сегодня, – шептала Ирма. – Возьми минимум вещей и отправляйся в аэропорт. Вылетай куда угодно, ближайшим рейсом. Потом разберемся, где встретимся. – Меня в Пулково ждет самолет, – сказала Эльза и посмотрела на часы. – Вылет через два часа. – Куда? – Домой, – ответила Эльза. Ирма усмехнулась. Она все еще крепко обнимала Войтовича, словно не могла отпустить от себя, запоминая каждую секунду прикосновений. – Ирма, разве ты не со мной? – спросил Войтович, отодвинув ее, сопротивляющуюся, от себя. – Ты остаешься? – в его голосе уже начала ощущаться угроза. – По какой причине? – Я не могу объяснить, – быстро проговорила Ирма, посмотрела на звонящий телефон, но решила не отвечать, так как вызов был от Семы Карася, и побежала в спальню собирать чемодан. Войтович посмотрел на Эльзу.