Внушила, что я готов для любви. Я начал тебя узнавать, По-настоящему понимать. Потрясла до глубины души, Лишь одним касанием руки. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Неужели я все это выдумал? Ты проникла в мой дом и в мою постель. Разум дремлет, Сознание на замке. Хочу следовать за тобой, слезы осушая. Девочка, ты в моих мыслях, я увлечен тобой. Как же хочется быть рядом, не прощаясь, Верить, что и ты пленилась мной. Глубоко внутри зарождается боль. Голос Сабина всегда проникал в самую душу, вызывал самые прекрасные и сладкие муки. В этот вечер я чувствую, что наступает переломный момент, болезненный для нас обоих. Но, должно быть, именно в этом он и нуждается. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Отпустить будет нелегко, Однозначно нелегко. Но если гореть, то вместе, С тобою вместе. И ты полюбишь меня всей душой, Или я буду презираем тобой И никогда не стану строкой Песни твоей любимой одной. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Только вот опять я не тот, кто тебе нужен. Только вот опять, любимая. Даже когда слова заканчиваются, Сабин продолжает играть, словно с концом песни исчезнет нечто большее. Я позволяю ему медлить, потому что это дает мне время подумать. Вздрагиваю от прохлады вечера, а возможно, и не только. – Холодно? – спрашивает он, не переставая бренчать. Я киваю. Он поднимается, чтобы сесть рядом со мной, но я останавливаю его. – Сабин? – Да, любимая? – Ты же не планировал переезд в Сан-Диего еще несколько недель назад, правда? – Конечно, планировал! Я умею хранить секреты. Не замечала такого за мной, да? Он продолжает наигрывать на гитаре ту же песню, которую я нахожу прекрасной, но невыразимо печальной. – Нет. Три дня назад ты обещал отогнать мою машину в город для замены масла. А вчера заказал зимнюю парку с отвратительной подкладкой под зебру. Еще сказал, мол, пускай я и считаю ее нелепой, цыпочки клюют на такие принты, а потому ты собирался щеголять ею направо и налево. – Это все часть моего плана, – поясняет он, постучав по виску между аккордами. – Ты говорил Эстель, Эрику и Джеймсу, что на День труда будешь вечером фотографировать лодки в заливе, пока над ними вспыхивают фейерверки и освещают небо. Потому что я рассказывала, как это красиво. Ты с нетерпением ждал, чтобы пойти со мной и Крисом на уличный фестиваль. Поэтому я думаю, что ты только что решил уехать. Сегодня, в крайнем случае, вчера. И это вовсе не тщательно спланированное решение, которым ты огорошил нас сегодня вечером. – Сабин, не глядя на меня, снова запел, а значит, я оказалась права. – Что-то случилось? Я не спешу. Жду, пока он не будет готов. В конце концов, музыка замедляется и затихает. Сабин шумно выдыхает и откладывает гитару. – То, что я говорил прежде – правда. Просто пришло время. Мне стало ясно, что пора найти свой путь и перестать сидеть на шее у вас с Крисом. – Нетерпеливым жестом он прерывает мои попытки спорить. – Да. Знаю, что вы меня любите и все такое, но для меня слишком тяжело оставаться. Его слова еще больше путают и смущают меня. – Я не понимаю. – И не должна. Просто поверь: я знаю, чего хочу и… – он наклоняет голову набок и приподнимает мой подбородок, – что для меня лучше. Для нас. – Что ты имеешь в виду – для нас? – Послушай, у тебя здесь своя жизнь рядом с Крисом. Вы практически женаты, и не нужно, чтобы я вам мешал. – Да типун тебе на язык за такие слова! Ты ничему не мешаешь. Мы не женаты и не собираемся жениться. Это не для нас. У нас более чем достаточно места для тебя, и я сейчас не о куче спален в этом доме. – Я не очень хорош в объяснениях, – разочарованно выдыхает он. – Понимаю, ты хочешь, чтобы я был рядом. Правда, понимаю. Я с минуту пристально его разглядываю. – Но ты не хочешь оставаться здесь.