— Харренхолл. — Каждый ребенок на Трезубце знал сказку о Харренхолле, огромной крепости, которую король Харрен Черный возвел близ Божьего Ока триста лет назад, когда Семь Королевств в самом деле были семью королевствами и речными землями правили Железные Люди с островов. Харрен в гордыне своей пожелал построить замок выше всех в Вестеросе. Сорок лет ушло на постройку — замок рос, как черная тень, на берегу озера, а люди Харрена тем временем грабили соседей, отбирая у них камень, лес, золото и рабочих. Тысячи пленных погибли в рудниках, или прикованные к волокушам, или при возведении пяти колоссальных башен. Люди замерзали зимой и умирали от жары летом. Чардрева, простоявшие три тысячи лет, валили на балки и стропила. Ради осуществления своей мечты Харрен разорил и речные земли, и Железные острова. И в тот день, когда король поселился в своем наконец-то построенном замке, Эйегон Завоеватель высадился в Королевской Гавани. Кейтилин помнила, как старая Нэн рассказывала эту сказку ее детям в Винтерфелле, неизменно заканчивая словами: «И тогда король Харрен узнал, что толстые стены и высокие башни от драконов не спасают. Ведь драконы умеют летать». Харрен со всем своим семейством погиб в огне, охватившем его чудовищную крепость, и ни один знатный дом, владевший Харренхоллом с тех пор, не знал счастья. При всем своем могуществе это темное и проклятое место. — Не хотела бы я, чтобы Робб сражался в тени этого замка, — призналась Кейтилин. — Но и бездействовать тоже нельзя, дядя. — Никак нельзя, — согласился он. — Я еще не сказал тебе самого худшего. Люди, которых я послал на запад, донесли, что у Бобрового Утеса собирается новая рать. Еще одно войско Ланнистеров. От этой вести ей стало дурно. — Нужно немедленно сообщить об этом Роббу. Кто ею командует? — Сир Стаффорд Ланнистер, как говорят. — Бринден смотрел на сливающиеся внизу реки, и его красный с голубым плащ трепетал на ветру. — Еще один племянник? — Ланнистеры из Бобрового Утеса были необычайно большим и плодовитым родом. — Кузен. И брат покойной жены лорда Тайвина, стало быть, дважды родня. Он уже стар и малость туповат, но у него есть сын, Девин, — этот будет пострашнее. — Остается надеяться, что в бою этой армией будет командовать отец, а не сын. — У нас еще есть немного времени до встречи с ними. Это войско состоит из наемников, вольных всадников и зеленых юнцов, набранных в притонах Ланниспорта. Сиру Стаффорду придется вооружить и обучить их, прежде чем вести на битву… и не будем забывать, что лорд Тайвин — это не Цареубийца. Он не станет действовать наобум. Он будет ждать терпеливо и носа не высунет из Харренхолла до выступления сира Стаффорда. — Если только… — Да? — Если какая-нибудь новая угроза не вынудит его покинуть Харренхолл. — Лорд Ренли, — задумчиво произнес Бринден. — Король Ренли. — Если она собирается просить помощи у этого человека, придется величать его так, как он того требует. — Может статься. — Бринден сверкнул зубами в хищной улыбке. — Но он захочет чего-то взамен. — Того же, что хотят все короли, — почестей. Тирион Янос Слинт был сыном мясника, и смех его звучал так, точно он разделывал тушу. — Еще вина? — спросил его Тирион. — Не откажусь. — Лорд Янос подставил чашу. Сложением он напоминал бочку и был способен вместить столько же жидкости. — Это красное просто чудо. Из Бора, верно? — Дорнийское. — Слуга по знаку Тириона наполнил чашу. Если не считать челяди, они с лордом Яносом были одни в Малом Чертоге, и стол, где горели свечи, окутывала тьма. — Диковина своего рода. Дорнийские вина не часто имеют такой букет. — Букет, — подхватил смахивающий на лягушку лорд, отхлебнув здоровенный глоток. Янос Слинт был не из тех, кто смакует напитки, это Тирион подметил сразу. — Вот то самое слово, которое я искал. У вас прямо-таки дар на слова, лорд Тирион. И какую забавную историю вы рассказали. — Рад, что вам понравилось. Но я не лорд в отличие от вас. Зовите меня просто Тирион, лорд Янос. — Как угодно. — Янос хлебнул еще, забрызгав свой белый атласный дублет. Сверху на нем был золотой полуплащ, застегнутый миниатюрным копьем с наконечником, покрытым темно-красной эмалью. Не оставалось сомнений в том, что Янос здорово захмелел. Тирион, прикрыв рукой рот, тихонько рыгнул. Он не так налегал на вино, как лорд Янос, но тоже был полон до краев. Первым делом, поселившись в башне Десницы, он справился о лучшей в городе кухарке и взял ее к себе. В этот вечер на ужин у них был суп из бычьих хвостов, летний салат с орехами, виноградом, сладким красным укропом и тертым сыром, горячий пирог с крабами, тыква с пряностями и куропатки в масле. К каждому блюду подавалось свое вино. Лорд Янос уверял, что никогда еще не ел так вкусно. — Вы еще наверстаете свое, когда поселитесь у себя в Харренхолле, — сказал Тирион. — Безусловно. Вот возьму и переманю к себе вашу кухарку — что вы на это скажете? — Войны разыгрывались и по менее важным причинам, — сказал Тирион, и оба от души посмеялись. — Только храбрый человек мог избрать Харренхолл своим поместьем. Замок так мрачен и так огромен… дорого станет его содержать. Говорят даже, что он проклят. — Стану я бояться груды камней. Храбрый, вы говорите? Тому, кто хочет подняться, приходится быть храбрым. Взять хоть меня. Да, Харренхолл! А почему бы и нет? Вы меня поймете. Вы тоже храбрый человек, я это чувствую. Хоть маленький, а храбрый. — Вы слишком добры. Еще вина? — Нет, право же, хватит… а, проклятие богам, будь по-вашему. Почему нет? Храбрый человек пьет до отвала! — Это правда. — Тирион наполнил чашу лорда Слинта до краев. — Я просмотрел имена тех, кого вы прочите на свое старое место начальника городской стражи. — Славные ребята. Любой из шестерых подойдет, но я бы взял Аллара Дима. Моя правая рука — отличный парень, преданный. Выберите его, и вы не пожалеете — если король одобрит, конечно. — Само собой. — Тирион отпил немного из своей чаши. — Я сам подумывал о сире Джаселине Байвотере. Он три года был капитаном караула у Грязных ворот и отличился во время восстания Бейлона Грейджоя. Король Роберт посвятил его в рыцари в Пайке — однако его в вашем списке нет. Янос хлебнул вина и подержал его во рту, прежде чем проглотить. — Байвотер… Ну что ж. Он, конечно, храбрец, только… уж больно жесткий. И со странностями. Люди его не любят. Потом он калека — потерял руку при Пайке, за это его и сделали рыцарем. Не слишком выгодная сделка, на мой взгляд, — рука в обмен на сира. Сир Джаселин чересчур много понимает о себе и своей чести, вот что. Его лучше оставить там, где он есть, ми… Тирион. Аллар Дим — вот кто вам нужен. — Мне сказали, что Дима в городе недолюбливают. — Его боятся — это лучше всякой любви. — Я что-то слышал о нем. Какая-то заваруха в борделе? — Было дело. Но это не его вина. Он не хотел убивать ту женщину — она сама напросилась. Он ее предупредил, чтобы не мешалась. — Мать все-таки… следовало ожидать, что она попытается спасти свое дитя. Отведайте-ка этого сыра, он хорошо идет с вином. Скажите, почему вы доверили эту тяжелую задачу именно Диму? — Хороший командир должен знать своих людей, Тирион. Одни годятся для одной работы, другие для другой. Грудной младенец — дело нелегкое. Не всякий на это способен, даже если речь идет о шлюхе и ее отродье. — Да, пожалуй. — При слове «шлюха» Тирион вспомнил Шаю, и Тишу задолго до нее, и всех других женщин, которые брали с него деньги и принимали в себя его семя. — Дим — суровый человек для суровой работы, — продолжал Слинт. — Делает то, что ему велят, а после ни слова. — Он отрезал себе ломоть сыра. — Хороший сыр, острый. Дайте мне хороший острый ножик и хороший острый сыр — и я счастлив. — Угощайтесь, пока можно. Речные земли объяты пламенем. Ренли сидит королем в Хайгардене — скоро хороший сыр будет трудно достать. Кто, собственно, послал вас к той шлюхе? Лорд Янос, бросив на Тириона подозрительный взгляд, засмеялся и махнул на него куском сыра: — А вы хитрец, Тирион. Хотели подловить меня, да? Только одного вина и сыра мало, чтобы заставить Яноса Слинта сказать больше положенного. Тем и горжусь. Никаких вопросов — и ни слова после. — Вы с Димом — два сапога пара. — Вот-вот. Сделайте его командиром стражи, когда я уеду к себе в Харренхолл, и вы не пожалеете. Тирион отломил кусочек сыра. И верно острый, весь в прожилках — в самый раз подходит к вину. — Кого бы ни назначил король, ему нелегко будет заменить вас. У лорда Мормонта такое же затруднение. — Я думал, Мормонт — это леди, которая спит с медведями. — Я говорю о ее брате Джиоре, лорде-командующем Ночного Дозора. Когда я гостил у него на Стене, он сетовал, что не может подобрать достойного человека на свое место. В Дозоре нынче мало достойных людей. Он спал бы спокойнее, будь у него человек вроде вас — или храброго Аллара Дима. — Ну, этого он вряд ли дождется! — заржал Слинт. — Казалось бы, вы правы — но жизнь порой принимает неожиданный оборот. Вспомните Эддарда Старка, милорд. Едва ли он мог предположить, что его жизнь оборвется на ступенях септы Бейелора. — Как и кто-либо другой, — усмехнулся лорд Янос. — Жаль, что меня тогда не было здесь. Говорят, даже Варис был удивлен. Лорд Янос засмеялся так, что его объемный живот затрясся. — Паук. Все-то он видит, все знает — а вот этого не знал. — Да и откуда? — В голосе Тириона впервые пробился холодок. — Ведь это он убедил мою сестру помиловать Старка при условии, что тот наденет черное. — А? Что? — растерянно заморгал Слинт. — Мою сестру, — терпеливо, словно недоумку, втолковывая, повторил Тирион. — Серсею. Королеву-регентшу. — А-а… — Слинт сглотнул, — это так… но приказ отдал король, милорд. Сам король. — Королю тринадцать лет, — напомнил ему Тирион. — Тем не менее он король. — Слинт насупился, тряся щеками. — Правитель Семи Королевств.