Глава 31 – Кажется, это был самый длинный перелет в моей жизни! – вздыхаю я, вылезая из лимузина. Мне неприятно находиться дома – в первую очередь потому, что я больше не чувствую это место своим домом. – Потому что ты всю дорогу чуть ли не тряслась от воодушевления. – Татум выходит из машины и помогает Тилли. – Серьезно, твоя любовь к опасности заставляет меня усомниться в рациональности нашей дружбы. – Кто бы говорил! – отвечаю я. В ту же минуту я слышу, как за нами останавливается чья-то машина. Дерьмо. Нас поймали. Я медленно поворачиваюсь, прикусив губу и на ходу выдумывая убедительное объяснение тому, почему мы снова здесь. Внезапно на моем лице появляется отвращение. – Какого хрена тебе здесь нужно? – рявкаю я, когда Элизабет выходит из машины и закрывает за собой дверь. Она приехала на жемчужно-белом «Лексусе» с хромированными дисками, за рулем ее водитель, который выглядит вдвое моложе ее. – Я вижу, ты купила себе новую игрушку. Она вздрагивает, но расправляет плечи. – Я понимаю, почему ты на меня злишься, Мэдисон. Я просто хотела увидеться с тобой перед отъездом, чтобы проверить, можно ли хоть как-то спасти наши отношения. – Нет. – Я указываю рукой в сторону машины, на которой она приехала. – Ты можешь уезжать. Мой взгляд останавливается на Скарлетт, которая прожигала ее глазами. Она подошла к ней, напоминая прекрасную ядовитую бабочку, и ее голос пугающе понизился. – На твоем месте, Лиза, я бы слушалась Мэдисон, потому что, если ты окажешься на расстоянии вытянутой руки от меня, я самолично задушу тебя и закопаю на заднем дворе. – Скарлетт усмехается, переходя на шепот, – и мы оба знаем, кто будет твоей соседкой по могиле. В ее взгляде мелькает боль, а затем она снова смотрит на меня. – Я люблю тебя, Мэдисон. И всегда любила. Когда ты будешь готова простить меня, я буду тебя ждать. Она опускает голову и направляется обратно к машине. Укол вины пронзает мою грудь. Ничего не могу поделать со своей человечностью. Я провела большую часть жизни, искренне ее любя, а теперь, вероятно, проведу оставшееся время ее ненавидя. – Было бы здорово ускориться, поскольку мы должны быть на взлетно-посадочной полосе уже через два часа, – распоряжается Тат, направляясь к парадному входу. Как только она тянется открыть дверь, та распахивается, и на пороге оказывается Елена в кухонном фартуке и со следами муки на лице и волосах. Я уже собираюсь вывалить на нее целую кучу оправданий, но она меня опережает: – Мэди, у тебя мало времени! Мои брови удивленно взлетают вверх. Она знает? Затем я вспоминаю разговор со Скарлетт. Елена – ее Татум. – Пойдем, Лебедь, – Скарлетт хлопает по моей заднице, проходя мимо, и как раз когда я собираюсь подняться по ступенькам, я замечаю, что Тилли осталась стоять у машины. Обернувшись, я смотрю на нее. – Ты идешь? Затем ко мне приходит осознание, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Елену, которая с интересом наблюдает за Тилли. Ее глаза мечутся между Тилли и малышкой, и как раз в тот момент, когда уровень неловкости достигает своего пика, Елена указывает на дом. – Я бы хотела познакомиться со своей внучкой. Я громко выдыхаю, качаю головой и захожу в дом. – Я не создана для такого образа жизни. Бросив свои сумки возле входной двери, в любом случае они скоро мне понадобятся, я направляюсь в гостиную, где Татум и Скарлетт угощаются папиным виски. – За тебя, Джозеф, пошел ты к черту! Она поднимает в воздух стакан с янтарной жидкостью. Я чувствую терпкий вкус крепкого алкоголя, просто за ними наблюдая. – Вам не нравится отец Мэдисон? – спрашивает Тилли, медленно передавая Микаэлу Елене. Елена с обожанием смотрит на малышку. – Ой, ей никогда не нравился Джозеф. – Потом она подмигивает мне и снова переключает свое внимание на ребенка. – Я испекла пирог. – Испекла? – фыркает Скарлетт, приподняв одну бровь. – Судя по количеству муки на твоем лице, на пирог мало что осталось. – Не слушай ее, она вредина! – воркует Елена с Микаэлой. Затем она поднимает на меня взгляд. – Прежде чем ты уедешь, дорогая, тебе нужно знать одну вещь. Твои биологические мама и папа будут там. Ты готова с ними встретиться? В комнате стало тихо. Я обдумываю ее слова. Наверное, я готова. Они отказались от меня, и это, пожалуй, единственное, с чем мне трудно смириться. Я скучаю по своим парням и своему парню. И чувствую, что не нужна людям, которые произвели меня на свет. Бог явно ошибся, когда посылал меня им. Я жила в полной безопасности в своем семейном гнезде, была единственным ребенком женатых и любящих родителей, а потом узнала, что они не любили друг друга, меня удочерили, у меня есть три брата и один из них – шизофреник, у которого в голове шепчутся демоны. Я сглатываю. – У меня нет выбора. Скарлетт и Елена обмениваются взглядами, после чего Скарлетт встает, садится рядом и берет меня за руку. Она заправляет свои короткие волосы за ухо. – Дорогая, когда ты будешь готова, я с радостью все с тобой обсужу. – И я, – добавляет Елена. В этот момент я понимаю, что неважно, как сильно ошибся Иисус, поместив меня не в ту семью, потому что эти люди любят меня не из-за кровного родства. Их верность исходит не из ложного чувства долга – она чиста и идет из самого сердца. Их дружба и любовь. Я благодарно улыбаюсь. – Спасибо вам обеим. – Сила. – Скарлетт подмигивает мне, а затем встает на ноги. – Хорошо, значит, – она смотрит на часы, – мы встречаемся с Миллером через час. Тилли? Ты останешься здесь с Еленой, хорошо? Тилли смотрит на всех нас. – Хорошо. – Вы обе можете поселиться в моей комнате и пользоваться моей одеждой и всем, что вам понадобится. Когда мы вернемся домой, мы сядем и вместе все обсудим, хорошо? Очень надеюсь, что Елена сотворит какую-нибудь бабушкину магию и заставит Тилли понять, что она не одна. У нее есть я, Елена и Нейт – хотя он пока этого не осознает. В любом случае он – отец Микаэлы, а сейчас это самое важное. Тилли прикусывает губу. – Хорошо. Но в ту минуту, когда я уже собираюсь уходить, чтобы закончить сборы, Тилли внезапно вскакивает на ноги. – Я сожалею! Я останавливаюсь, в замешательстве наклонив голову. – Сожалеешь из-за чего? Тилли засовывает руки в передние карманы и опускает глаза. Она поправляет выбившуюся прядь волос. Я замечаю, что, помимо многочисленных серебряных браслетов, на ней все еще надет серебряный кулон в виде ловца снов. – Думаю, за то, что из-за меня парни оказались втянуты в эту историю. – Тилли, – начинаю я, но тут вмешивается Елена. – Милая, ты не помеха. – Елена подцепляет пальцем подбородок Тилли, приподнимая ее лицо к себе. – Вы с Микаэлой теперь такие же члены семьи, как Мэдисон, Татум и остальные Короли. Такие же, как Скарлетт и я. И однажды ты поймешь, что какими бы сложными ни были наши отношения, мы всегда заботимся о своих. – Она делает глубокий вдох. – Я верю, что мой сын тебя любит. У меня перехватывает дыхание, хотя я знаю, что все это – правда. Скарлетт ухмыляется. Татум ерзает на своем месте. Я начинаю думать, что Скарлетт больше похожа на Татум, а я – на Елену. Елена продолжает.