– срок доставки координат до г-ки «Север» – ориентировочно месяц. Итоговое решение 1. В связи с гибелью генерала Османова Д. Р. считаем целесообразным назначить на должность Верховного Главнокомандующего г-ки Береговое Братство полковника Паутикова Н. П. с постановкой его на полное денежное и вещевое довольствие, и присвоением внеочередного звания – генерал. 2. Настоятельно указать Верховному Главнокомандующему на необходимость срочного проведения операции по уничтожению и прекращению деятельности г-ки «Север». Совет Ветеранов г-ки Береговое Братство. Тарантул достиг своей цели. Он стал новым Вождем. Северная община, война с которой длилась уже очень давно, будет уничтожена. Но был и еще один нерешенный вопрос… Верховный поднес руку к аппарату на столе, нажал кнопку – и когда из динамика послышался голос секретаря, сказал: – Командира Первой Ударной бригады ко мне. Срочно! …и медлить с его решением он не собирался. Глава 16. «АЗ ВОЗДАМ» Ребят похоронили на опушке леса неподалеку от Чикшино. Выкопали братскую могилу, уложили в ряд в полной боевой и с оружием, закопали, поставили срубленный из березы крест. Постояли, выдержав положенную минуту… Бойцы поглядывали на командира, ожидая последнее слово – однако он молчал, мрачно уставившись в пространство перед собой. И это молчание вкупе с выражением лица могло заменить собой любую речь. Еще шестеро. Пятеро – десант, шестой снайпер. Молотилов. Боевые товарищи, с которыми год за годом вместе из одного котла… Еще один пункт к накопившемуся счету на предъявителя, имя которому – Береговое Братство. И уж в этот раз счет будет выставлен и полностью оплачен. Начиная с этого момента Добрынин чувствовал себя как акробат на веревке над пропастью. Не то, чтобы шаг влево, шаг вправо, какой там… Одно неверное движение – всему конец. Планировать ближайшие дела нужно было с ювелирной точностью, а дел этих виделось немало… Сутки после того, как ДШГ выдвинулась домой, он безвылазно провел в модуле. Шли скорым маршем на юг, к дому. Места знакомые и заботливого командирского ока почти не требовалось. Вот он и отсутствовал, с головой уйдя в работу. Юка несколько раз останавливала машину и выбиралась посмотреть – что там с ненаглядным? Ненаглядный встречал ее хмурым взором, кивал успокаивающе, и снова утыкался в записи. Планировал, пытался учесть каждую мелочь, думал, куда можно сунуться, а куда – чревато… Лето тридцать третьего – самое важное лето в его жизни. Самая главная битва, генеральное сражение. И даже не одно, а целая серия, одно за другим, цепью. И ошибиться – смерти подобно. Получалось вот что. Первое. Просто так дать Хасану прийти в Сердобск нельзя. Точно неизвестно, работал ли в этом направлении Зоолог – но скорее всего. Да что там «скорее всего»… Наверняка! И просчитывается это на раз! В поселке газовиков «хорошо если две сотни бойцов», так сказал Добрынину Донцов. Мало. Но Хасан пришел к Убежищу и того меньшим количеством, едва за пятьдесят человек. Плюс еще столько же было в бронепоезде. Однако бронепоезд должен был куда-то там зайти и добрать еще сотню. Итого – двести штыков. И это все?.. Очень вряд ли. Наверняка изначально численность Первой Ударной была гораздо выше – Добрынин оценил бы, пожалуй, сотни в три. Кто же ее сократил?.. У него были очень сильные подозрения, что поучаствовал Зоолог. Значит, то же самое должен сделать и Добрынин. Ибо если бригада войдет в город полностью укомплектованной – Убежище не устоит. Устроить засаду и укусить майора за жопу – дело святое и необходимое. Где? Пожалуй, вариант тут только один – на подходе к городу. И бить нужно именно караван. Бронепоезд в войне почти не участвовал, стоял себе за городом, угрозы от него никакой. Людей он привез мало – его теплушки, в основном, в Сердобске и заполняли. А кроме того, помним о танке, который свистнули они у Губы и который помог потом в обороне. Бронепоезд трогать категорически не рекомендуется. Остается караван. Такие вот были соображения. Второе. Сигналка на заре. Про нее не забыть. Но это, в принципе, не так и сложно – стрельнуть где-то в районе части сигнальным патроном, навинтив на ствол дробовика обычную пластиковую бутылку. Чуть приглушит, и ладно. В этом он, правда, сомневался, так как сам ни разу такой самодеятельностью не занимался – но байки в народе ходили… Вот заодно и проверим. Третье. Проводив Данила сотоварищи в экспедицию, отодвинуться к Ардыму, доставить туда броневики, навьюченные снарягой, и проследить, чтоб добро попало по целевому назначению. Это был тонкий момент – пройдет ли Данька в нужное окно, хватит ли у него решимости? И снова, как и двенадцать лет назад, записывая на диктофон свою речь, Добрынин надеялся – хватит. Сам же он организует наблюдательный пункт где-нибудь в отдалении и проконтролирует. А там уже по обстоятельствам. Может, и получится малому с засадой помочь. Правда, тут осторожнее нужно, сначала очень хорошо подумать. Можно ли уже показаться ему на глаза и, так сказать, познакомиться, или нет?.. Да и ребятам все это придется как-то объяснять. Продумать еще этот вопрос, продумать… Четвертое. Засада на караван Первой Ударной, возвращающийся с севера. И здесь же – оставить на месте засады планшет, в котором Добрынин уже сделал нужную пометку. У него самого такой подсказки не было, а ведь она очень помогла бы… Даньке остается вскрыть его, прочитать, прослушать по наводке файл – и осознать… Нелегко будет пацану – но куда деваться? Помнится, он сам, поняв и осознав, на полдня в прострацию впал. Пятое. Штурм Убежища. Найти Фунтикова аккурат тогда, когда Данил уйдет в аномалию – а он должен уйти, послушаться Зоолога, отказаться от мести. С Валентинычем они друг друга отлично знают, в Константиновке бок о бок воевали, и он ни капли не удивится, встретив Сергея Зоолога в Сердобске. Пришел братану помочь… А то, что братан в детсад ушел – так это ничего, я за него тут повоюю. И остается последнее. Добраться до Паука… Здесь Добрынин остановился. Осознание того, что в этот раз он знает, какой дорогой будет уходить Верховный, как и какими силами, и сможет подготовиться к встрече, наполняло его мрачным удовлетворением. Паук, сам того не ведая, уже мертв. Нужно только выждать это время, эти несколько месяцев, что отделяют его от Верховного, и не выгореть от нетерпения, сохранить тот огромный заряд глухого бешенства, что поднималось из глубины души при любом воспоминании о сержанте Паутикове. Данил злобно скривился. Не выгорит. Всю жизнь ждал – не выгорел. Подождет и еще немного… Теперь предстояло разобраться со сроками. Точных дат он не помнил, но достаточно и приблизительных. Первая Ударная пришла в Сердобск в середине июня. Времени еще достаточно, начало мая на дворе. До начала боевых действий полтора месяца. Две недели на дорогу до Пензы, три недели на подготовку, выдвижение на место встречи, разработку плана компании, неделю на ожидание – и засада. Подходяще. Сразу после этого уходим в Сердобск – нужно пустить сигналку. И… все. На этом первый этап, считай, закончен. В Сердобске начинаются местные разборки, а ДШГ «Тайфун» до поры отходит в тень. Дальше – Ардым. Второй этап. Это, пожалуй, первые числа июля. Если начать работу ближе к концу июня – все успеется. Подготовить броневики, увести их на станцию, оставить на месте. При этом возникает вопрос – как будет передвигаться личный состав ДШГ… Но вопрос этот решаемый, еще один тягач с самодельным вооружением и броней за оставшееся время подготовить не проблема. Пересядут с БТР на самодел, и айда дальше. Потом снова будет перерыв. До третьего этапа, засады на возвращающийся с севера караван Хасана, – еще чуть больше двух месяцев. Конец сентября. И уже после акции – прямиком в окрестности опустевшего Сердобска. И сидим тихо как мышки где-то в сторонке, пока в начале ноября не начнется война и объединенная бригада Фунтикова не сожмет кольцо вокруг Убежища. Данил уходит в аномалию – и на сцене появляется Зоолог. Этап номер четыре. Откинувшись на спинку диванчика, он в который уже раз обозрел свое творение. Ничего не забыл?.. Ах да!.. Как же… Забыл. Примерно за пару недель до появления Даньки в поселке энергетиков там должен немного помелькать Зоолог. Побегать с планшетом по поселку – «как напялил через плечо, так и носился с ним, как с писаной торбой»; притащить РПГ и МОНки; продемонстрировать суету и сборы в дальнюю дорогу; и предупредить: «Явится человек с отрядом, на меня похож один в один, с ним – как со мной, всяческое содействие оказывать». Так, кажется, сказал ему Николаич. Эти его слова Добрынин помнил как сейчас – удивился тогда несказанно… Это поважнее всего остального будет. Предупредить – и уйти в неизвестном направлении. Вписал этот пункт в «Генеральный план 33-го года», снова перечитал и удовлетворенно кивнул. Вот теперь он действительно учел всё. Едва прибыли домой, Добрынин развернул бурную деятельность. В боеприпасе и техники нужды не было. В Арсенале Нового Убежища было достаточно – и уже хранящиеся там запасы, и его собственные накопления… И теперь, когда настал час, когда понадобилось разом и много – Арсенал выручит. Техника же… Кроме «Тайфуна» в гараже Нового Убежища стояло несколько полностью исправных УРАЛов, два из которых Добрынин и Юка перегнали заводским, с указанием сделать из них полноценные боевые единицы. Так что проблема была не в этом. Самое главное, что было необходимо – люди. Пятнадцать человек ДШГ – это немало, тем более пацаны все боевые. Но против Первой Ударной вообще никак. Состав пришедшего в Сердобск каравана: семь УРАЛов с кунгами, плюс один как платформа и ремонтная мастерская для квадроциклов; ГАЗ-66 – три; БТР-82 – один; КАМАЗ с цистерной; ГАЗ «Тигр», командирская машина Хасана. Пятьдесят человек личного состава. И если все это пришло после засады, подготовленной Зоологом, то какова же реальная численность полностью укомплектованной бригады?!.. Данил рассчитывал на триста человек – такую цифру называл Каракулов. Минус пятьдесят, которые в бронепоезде. Итого – двести пятьдесят в караване. Получалось, что уложить в землю нужно порядка двухсот бойцов. Задачка! Самый лучший стимул в деле привлечения бойцов – материальные ценности. Хабар. Собрав ДШГ, довел приказ – разнести по своим общинам весть, что Зоолог собирает людей на выход. Цель – большой торговый караван. Да не просто большой – огромный! Ему двадцатая часть со взятого, все остальное – участникам. Весть пойдет в народ, и спустя некоторое время поползут охотники. Все это он уже делал в прошлой петле, собирая войско. Средства не меняются. Однако в этот раз он принимал лишь тех, кто приходил из Арбеково и цыганского поселка. Объяснение этому было простое – Добрынин прекрасно понимал, что собранный отряд пойдет на убой. Ни больше, ни меньше. Караван-то совсем даже не торговый… Ему нужны были не столько бойцы, сколько пушечное мясо. Цинично? Возможно. Но он сам уже давно перестал обращать на это внимание, а Юка, его совесть, в этот раз промолчала. Людей набрал в самые короткие сроки. Заводские не успели еще и машины в порядок привести, а у него под рукой уже было пятьдесят человек самых отъявленных. И пара авторитетов, братья Олег и Серега Козыри, мелкие, словно хорьки, и такие же жестокие. Не братья Нагато, но все же… Они вдвоем держали всю свору в повиновении, и это было хорошо, так как воспитывать это воинство у Данила времени не было. Собирать и смотреть, кто на что горазд не стал. Толку? План у него уже имелся, и согласно диспозиции в этот раз особые воинские навыки бойцам не нужны. Знай себе держи заданный сектор, да стреляй без остановки. Остальные, рядом с тобой, в ту же сторону лупят. Ну а прилетит ответка – тут уже кому как повезет. И последнее, что необходимо – вычислить маршрут пришедшего каравана. Впрочем, с вычислением все обстояло довольно просто. До Сердобска с югов две дороги – через Пензу и через Ртищево. И Добрынин почему-то был уверен, что пойдут со ртищевского направления. Кажется, полковник Родионов в разговоре тогда упомянул, что караван прошел мимо Убежища, на торговлю не остановился. И даже, вроде как, крюк сделал. А если так – именно с той стороны и шли, по ртищевскому тракту. Свернули на деревушку Подгоренки к югу от города, прошли через зареченский мост и, обходя вокзальную площадь, вышли к общине войсковых. Там, на ртищевском тракте, и нужно было делать засаду. Июнь подкатил как-то незаметно. Последние две недели мая от и до были заполнены хлопотами. Дни летели как очередь из автомата – глядь, а уже и лето началось. Пятого июня ДШГ «Тайфун» и приданный козырный сброд вышли из города в направлении Сердобска. Заводские постарались на славу – два дополнительных тягача были неплохо вооружены и бронированы. Конечно, до уровня КАМАЗа им было далеко, но от семерки уверенно защищали. И это при том, что не был превышен предел по грузоподъемности, а значит, и подвижность оставалась на уровне. Сердобск прошли ночью, в обход вокзала, через центр, село Пригородное и Подгоренки. Добрынин, сидя в кабине, во все глаза пялился наружу. Ему не нужен был дневной свет – родной город он безошибочно узнавал и ночью. Знакомые места, дома, улицы, переулки – воспоминания так и теснились у него в голове. Прошли место стоянки бронепоезда. Он еще придет и остановится здесь, и Данил будет воровать у Первой Ударной танк… Прошли пятиэтажку на северной оконечности – схрон уже есть, но ребята редко им пользуются, предпочитая ночевать дома, в родном Убежище… Прошли кладбище – где-то здесь обитает миксер, который вскоре станет невольным помощником в проникновении к войсковым… Прошли центр с кинотеатром и магазином «Охотник»… Прошли и зареченский мост, где погибнет Герман… Вышли за город – а Добрынин все еще оставался там, в городе, где прошли его детство и юность. В Убежище, которому очень скоро суждено было погибнуть. Для организации засады в этот раз нужно было что-то особенное. Три года охоты на караваны Братства только усилили группировку, дали ее бойцам большой опыт противозасадных действий. Такая вот ирония. Всякое действие встречает противодействие. Мины в полотне дороги и по обочинам, засидки, засады летучих групп – все эти вопросы они научились решать на раз. Сам натренировал – сам и ищи новые способы. И теперь, для самой важной схватки, от него требовались вся его хитрость, все знания и умения при планировании засадных мероприятий. План уже был, составился во время недавней дороги с севера. Данил, зная примерную схему работы караванов, от этого и собирался плясать. Бойцы группировки – ребята грамотные, кто спорит. Но по счастью, все на свете предусмотреть невозможно, любой нестандартный ход уже дает иной результат. Будь ты хоть гений боевых действий и асс войны. В этот раз нужно было не чисто поле, а совсем наоборот – небольшой поселок, стоящий прямо на тракте, желательно, пустой. Ну да за этим условием, по нынешним временам, дело не станет… Поселок нашелся километрах в пятнадцати от Ртищево. Да такой, что любо-дорого, как раз под задумку. Мелкая мертвая деревушка под названием Песчанка стояла у самого тракта, и домики ее очень близко, почти вплотную, подступали к дороге. Тракт, проходя Песчанку насквозь, с запада на восток, сразу за последним домиком изгибался под прямым углом и уходил на север – а дальше на восток до самого горизонта простиралось большое поле, изрезанное овражками, низинками и торчащими тут и там холмиками. Самое то для хорошей засады. Выслав вперед по дороге дозорную группу, БТР номер два, приступили к работе. Братьям Козырям поставил задачу по подготовке позиций с восточной стороны, в полукилометре от крайнего дома. Нарыть окопов, подготовить укрепрайон, соединить их между собой траншеями для скрытого перемещения, замаскировать. Атака на караван будет вестись по фронту, прямо в лоб, и в ответ прилетит немало. Ему было все равно, сколько народа из примкнувших погибнет в результате акции – но вот для них самих их жизни, конечно же, были драгоценнее всего. Так пусть сами и постараются, чтоб ноги унести. Он думать об этом за них не собирался. Личный состав ДШГ, разделившись на две группы, тем временем выполнял другое задание. Первая группа искала удобную позицию для минометов. Уж коль стоит задача просто уничтожить караван, так и церемониться с ним, пытаясь уберечь материальные ценности, не нужно. Накрыть разом. Конечно, группе товарищей, примкнувшей ради правого дела экспроприации, об этом никто из ДШГ и словом не обмолвился. Да и останется ли кому хабар собирать?.. Вторая группа, во главе со своим командиром, минировала дома. Понятно, что разведка каждый дом досконально осмотреть не сможет. Да и не будет! Это же сколько времени придется тратить, если обшаривать каждый попадающийся на пути поселок и в этом поселке обстукивать каждый дом? Бред. Ограничатся поверхностным осмотром на предмет живой силы или замаскированных мин по обочинам дороги. Кто будет лезть в кирпичную кладку стен?.. Никто. На это и был расчёт. В ход пошел весь запас МВД, что имелся у Добрынина, и уйма тротила, захваченного в Казахстане. В результате к третьему дню работы был заминирован каждый дом первой линии и десяток домов второй линии поселка, тех, которые стояли не у самого тракта, а по окраинам. Извели почти тонну взрывчатки и штук тридцать мин. Можно бы и больше, но немалый запас Добрынин оставил и младшему, на бронепоезд. Того, что заложили, хватит. Поселок теперь был словно увешанный взрывчаткой камикадзе и, смирившись со своей участью, терпеливо ждал намеченного часа. Задумка была простая. Встретив караван ударом с поля по фронту, остановить его в поселке, заставить экипажи покинуть машины и рассредоточиться. Пусть люди займут позиции в домах и на чердаках, начнут войну. И здесь, в этом каменном мешке – накрыть одновременным ударом минометов и подрывом. Важная роль в этом отводилась именно людям братьев Козырей. Их задача – дождаться, когда караван пройдет поселок и выйдет к повороту дороги. Начинать не позже, чем головная машина войдет в поворот. Разведка на квадрах, обшарив поселок, наверняка сунется в поля – здесь же ее и укладывать. И с первым выстрелом в сторону деревушки начинают работать все стволы одновременно. Нужно создать впечатление мощной засады, так чтоб Хасан занял оборону, не полез на прорыв. И самое подходящее место для обороны среди этих полей – именно поселок. Все эти дни, пока готовили засаду, Добрынин боялся. Боялся, что он ошибся, что неправильно просчитал и проанализировал, что не так понял тогда полковника. И теперь караван пройдет не здесь, а по другой дороге, и атакует Убежище всем наличным составом… Однако двенадцатого июня около полудня пришло известие от головного дозора – колонна Первой Ударной выдвинулась из Ртищева. К этому моменту все было готово. В поле напротив изгиба тракта выкопался целый позиционный район – окопы, секреты, блиндажи, пулеметные и снайперские точки, – где и разместились все пятьдесят человек прикомандированных вместе с тяжелым вооружением. ДШГ обособилась чуть в стороне – Добрынин облюбовал себе один из холмов в полукилометре к югу от позиций братьев Козырей и к юго-востоку от поселка. И холм кустарником порос, маскировка что надо, и деревенька со стороны видна, аккурат с фланга от рассредоточившейся колонны будет. Выкопали траншеи, не тревожа разросшийся кустарник, выдвинули вперед несколько точек, замаскировали. БТР номер один и КАМАЗ – здесь же, с обратной стороны холма. Если что не так пойдет – пути отхода тоже подготовлены: по ложбине на восток до оврага, бывшего когда-то песчаным карьером, а там – затеряться на бескрайних просторах. Здесь же рядом, за соседним холмом, Данил расположил и навесную артиллерию, с приказом открывать огонь сразу же после подрыва. Зарядов оставалось не так много, всего пяток ящиков, но это лишь довесок к напичканному поселку. Самое главное было там. С холма была видна не только деревенька, но и тракт в южную сторону. Далеко, почти до горизонта, пока он не исчезал за разросшейся лесополосой. Сидя в своем окопе, Добрынин чуть ли не каждые полминуты прикладывал к очкам окуляры бинокля – где там Хасан, почему медлит? Дозор, доложив о выходе колонны, по пятам не пошел – опасно, могут заметить слежку. Оттарабанили – и отключились. Теперь полями возвращаются, крюк делают и подойдут наверняка уже тогда, когда бой будет. Ну да ничего. Минус один БТР и два человека экипажа – не критично. Сейчас ставка не на огневую мощь, а на средства минирования. Главное – к эвакуации не опоздали бы… – Серега. Идут, – тронул его за плечо сидящий рядом Дедушка Витт. Добрынин вновь, в который уже раз подхватил бинокль и впился взглядом в дорогу, туда, где из-за деревьев выползали первые машины. Начал считать – и чем дальше считал, тем все явственнее понимал, что состав Первой Ударной сильно больше тех двухсот пятидесяти расчётных, которых он принял за исходные данные… Во главе колонны шли один за другим два БТР. Следом – огромный четырехосный тягач с мощной платформой, на которой серой тушей высился танк. Все верно, этого динозавра своим ходом на тысячу кэмэ пускать – бесполезный расход моторесурса… За ним – «Тигр», скорее всего хасановский. Дальше – УРАЛы с кунгами. Раз, два, три… пять… десять… семнадцать… на двадцать пятом он сбился, считать перестал – а из-за посадки все шли и шли новые машины. – Твою-то маму… – растерянно прошептал Рус, сидящий тут же в траншее, следом за Юкой. – Да их же… сколько?! – Тридцать пять кунгов, – ответил Виталий Анатольевич, который все это время сосредоточенно бормотал, ведя свой подсчет. – Если брать по десятку бойцов в каждом, примерно как мы в «Тайфуне» ездим, – триста пятьдесят человек. Не считая остальной техники, где тоже люди есть. Округляй до четырех сотен… УРАЛами дело не закончилось. После них пошли «шишиги» ГАЗ-66 с боеприпасом, и таковых Добрынин насчитал пять штук. Дальше – шесть КАМАЗов с цистернами. И замыкали колонну еще два БТР. – Четыреста человек! – пораженно прошипел Рус. – Четыреста, бля! Нет, ты только вслушайся – че-ты-ре-ста! И это только одна ударная бригада группировки! – Так говоришь, будто раньше этого не знал, – сказала Юка. Она тоже сосредоточенно вглядывалась вперед и ее указательный палец плавными движениями поглаживал вороненый металл под предохранителем… – Мы таких караванов в Казахстане не встречали, – ответил Сашка. – В два раза меньше – было, да. Но не такие! Это… – он сделал паузу, пытаясь подобрать сравнение… – Да у нас во всей общине столько боеспособных нет! Ой, мужики… Чую, раздавят нас как щенков… – У нас задача не насмерть стоять, – сказал Добрынин, продолжая наблюдать за ползущей колонной. Слава богу, козыревской братве с поля тракт не видно, иначе уже чесали бы отсюда на всех парах. – Нам надо отминусовать как можно больше и уйти. Справимся. – Дай-то бог, дай-то бог… – пробормотал Рус. Колонна приближалась. Шли новым, устоявшимся уже порядком. Впереди, в трех-четырех сотнях метров шныряла разведка на квадроциклах, далее – броневики, поддержка передового дозора, потом – танк, основная ударная единица. И уже следом – командование и личный состав. Кто посмеет огрызнуться на эдакую силищу? Никто! Любая разбойничья шайка, завидев ТАКОЕ – брызнет в разные стороны, только ее и видали. Наверняка и на это тоже ставка делается. Демонстрация силы. Мощи! По нынешним временам – невиданной. – Зоолог – Козырям. Зоолог – Козырям, – нажав тангенту, вышел в канал Данил. – Готовность. Полная готовность! Как меня принял? – Слышу! Понял! – тут же отозвался наушник писклявым голосом одного из братанов. – Готовность один! – Принял. Жди. Первые машины колонны остановились за полкилометра до поселка. Ожидаемо. Вперед тут же вылезли квадроциклы. Помелькали среди домиков, обшарили несколько на выбор – и, естественно, опасного не обнаружили. Данил видел, как командир звена вышел на дорогу и махнул рукой. Квадры, разойдясь веером, двинулись дальше, обтекая деревню и слегка уклоняясь в поля, проверить прилегающую местность – а колонна, тронувшись, начала втягиваться в поселок. – Не пора? – прошептала тревожно Дедушка Витт, наблюдая в свой хваленый «найтфорс». – Смотри, треть уже вошла… – Готовность один! – тут же и кто-то из близнецов отметился, выходя на канал. – Жду сигнала! – Рано. Нам надо, чтоб они в поселке остановилась, – отмахнулся Добрынин. – Ждем. Козырь отключился. Данил оглянулся – глаза Дедушки за стеклами противогаза были напряжены и внимательно смотрели вперед. – Ты давай-ка цели себе начинай искать, – кивнул он на его винтовку. – Сейчас начнется веселье… и тебе под шумок с десяток народа милое дело снять. – Не демаскирую? Может, лучше твоей? И Матильда подключится… – Для меня дистанция предельная, для нее тем более, – покачал головой Добрынин. – Твоей вернее. Остальные молчат пока, а ты работай.