Он немного помолчал, после чего произнес как можно более безразлично: – Давайте сделаем так, – опер пододвинул к мужчине бланки и ручку. – Запишем, что вы узнали только Коптелова. С Легостаевым нам еще предстоит выяснить множество нюансов, но, скорее всего, к вашему делу он никакого отношения не имеет. Через полчаса, проводив антиквара, Гранин убрал документ в папку и направился к дежурке. – Олег, кто у нас сегодня дежурный следователь? – поинтересовался парень у дежурного, склонившись к окошку. – Антонов, – ответил тот. Опер удовлетворенно кивнул: – Лучше не придумаешь. В этот момент Саша заметил крадущегося по коридору участкового, что-то прячущего за пазухой. Учитывая, что рабочий день уже закончился, а в отделе остались только дежурные – начальник УГРО Сарманов и молодой легкомысленный следователь Михаил Антонов, не трудно было догадаться, к кому и зачем он направлялся. А значит, в эту ночь Антонову будет явно не до допросов. «Тем лучше», – подумал парень и снова направился в кабинет Сарманова. – Руслан, я по сегодняшнему делу, – начал он с порога, не обращая внимания на хмурый усталый взгляд начальника, которым он его окинул, оторвавшись от груды бумаг, заполонивших стол. – В общем, просьба у меня – одного из парней нужно отпустить. Сарманов лишь молча приподнял брови, тем самым изображая некое удивление. Этот парень всегда отличался наглостью, так напоминающей его самого, но сейчас эта наглость переходила все границы. – Дело в том, что это мой знакомый, – поспешил пояснить Гранин, сам понимая, что перегибает палку. – Зачинщик кражи его дружок, сам же он даже не подозревал, во что его втянули, – на ходу сочинял парень, хотя его слова, по иронии судьбы, оказались совсем недалеки от истины. – Антиквар наш сейчас готов что угодно подписать, лишь бы от него отстали. В общем, я договорился с ним, чтобы он опознал только одного… – Ты хотя бы со мной посоветовался для начала, – немного грубо проговорил Руслан. – Руслан, ты же знаешь, я никогда ни о чем не просил тебя, всегда беспрекословно выполнял твои поручения, – твердо сказал Саша, продолжая глядеть ему в глаза и, немного понизив тон, добавил: – И я никогда тебя не подведу. А это дело… Ведь оно не столь серьезное. Для тебя это просто дело принципа – наказать нашего дядьку. И он свое получит. А парень этот он, правда, ни при чем. – Для тебя это действительно так важно? – помолчав, серьезно поинтересовался Сарманов. – Да, – коротко ответил парень, выдерживая его тяжелый взгляд. – Хорошо, – кивнул начальник УГРО, одним словом решив судьбу Павла Легостаева, и снова погрузился в бумаги, давая оперу понять, что разговор закончен. – Спасибо, Руслан, – Саша, довольный, вылетел из его кабинета и зашел в допросную, которая находилась напротив. – Ну, что, Коптелова оформляем? – обратился он к одному из оперов, проводящих допрос. – А Легостаев у нас пока в обезьяннике посидит. – Это почему? – удивился тот, взглянув на Гранина. – Сарманов велел, – как можно спокойнее произнес тот и повернулся к задержанным. – Кто из них Легостаев? – Он, – опер кивнул на молодого темноволосого парня, который сидел, глядя куда-то в одну точку и, кажется, даже не слышал их разговора. – Легостаев, – Саша подошел к парню, который медленно поднял на него глаза. – На выход. – Куда меня? – тихо спросил он, вставая. – В обезьяннике посидишь, – не вдаваясь в подробности, ответил Гранин. Взяв у дежурного ключи, опер подвел Пашу к обезьяннику. – Что со мной будет? – сделав шаг в клетку, тот обернулся к Саше и взглянул ему прямо в глаза. «Ничего с тобой не будет, если сестра постарается», – усмехнулся про себя Гранин, а вслух произнес серьезно: – Утром решим, что с тобой дальше делать, посиди пока, подумай, – захлопнув дверь и провернув ключ, он резко развернулся и, отдав ключ дежурному, покинул ОВД. Павел опустился на лавку и обхватил голову руками. Он понимал, что сам виноват в том, что оказался здесь. Случайная глупость в один момент перечеркнула его будущее. Но его больше волновало то, что будет с сестрой, когда его посадят, как она это переживет. Парень смотрел на часы, висящие на стене и считал время, остававшееся до утра, когда за ними приедут и заберут в СИЗО. Последние часы относительной свободы, а дальше месяцы ожидания, суд и, несомненно, обвинительный приговор. Ожидание тяжелым грузом лежало на сердце, и ему хотелось, чтобы эти часы уже скорее прошли, чтобы все скорее решилось. И он даже не догадывался о том, как надолго задержится в этих стенах… Глава 4. Выбор за тобой Когда же это началось? Сейчас уже сложно вспомнить. Наверное, в тот момент, когда он вышел из больницы и понял, что стал не нужен большому спорту. Ей казалось, Пашка сможет с этим справиться, он сильный не только телом, но и характером. Она слишком долго ничего не замечала. Брат делал вид, что работа тренера вполне заменяет ему настоящий спорт, но, видимо, это было ложное успокоение. Только Катя знала, как он любил бокс, с каким придыханием рассказывал о нем, как горели его глаза, когда он уезжал на соревнования, как гордился предложениями о рингах, сыпавшихся на него. Но ради нее, ради того, чтобы у них всегда были деньги, он выбрал бои без правил, хорошо оплачиваемые и смертельно опасные. Как она хотела бы вернуть назад то время, когда все еще было хорошо, чтобы предотвратить все последующие события. Катя любила, когда у них дома бывали Пашкины друзья-спортсмены, она с восхищением слушала их рассказы о соревнованиях, разглядывала блестящие награды. И Кате тоже хотелось достигнуть в жизни каких-то высот, чтобы брат гордился ею так же, как гордилась им она. Прошло несколько лет, и взгляды его друзей в сторону младшей сестренки претерпели значительные изменения, теперь в них был откровенный интерес, который совсем не нравился брату. Он ворчал, что Катя еще совсем ребенок, и в ближайшие годы ее голова должна быть забита только учебой. После травмы брат стал все реже общаться с ними, видимо, чувствуя себя неловко рядом с успехами своих бывших коллег, и в доме у них все чаще стали появляться совсем другие люди. Такие, от которых веяло опасностью, от взгляда которых хотелось забиться в самый дальний угол или бежать без оглядки. Такие, как этот парень, в чьей машине она сейчас находится… Наконец в дверях ОВД показался Саша. Он вышел на крыльцо и, прикурив сигарету, направился к автомобилю. – Устала ждать? – весело спросил он, устраиваясь на водительском сидении. – Нет, все в порядке, – ответила девушка, глядя на него с немым вопросом в глазах. – Не переживай, – ободряюще произнес опер, повернувшись к ней. – Я постараюсь его вытащить. – Правда? – только и смогла вымолвить она. – Да, – ответил Саша. – Попробую прикрыть это дело, а вернее сказать, участие в нем твоего брата. – А как же суд? – Если дело попадет в суд, то здесь уже ничего не исправишь, – усмехнулся парень. – Никто не станет разбираться, при делах он или нет, сгребут всех под одну гребенку. Получат они лет по десять как минимум. – Саша, помоги, прошу, – быстро проговорила Катя, умоляюще глядя на него. – Я найду деньги… Нужно же заплатить этому человеку, чтобы он забрал свое заявление, кому-то еще, и тебе, конечно… – Меня деньги мало интересуют, – опер расплылся в улыбке, откровенно рассматривая девушку, от чего она почувствовала себя неловко. – Ноты же не станешь делатьэто просто так? – несколько смущенно произнесла Катя, отводя взгляд в сторону. – Почему же «просто так»? – Саша все также пристально смотрел на нее и, увидев замешательство девушки, добавил: – За красивые глаза, конечно. Он рассмеялся и некое напряжение, повисшее в воздухе, немного рассеялось. – Слушай, я голоден, как волк, поедем в кафе, посидим, – просто предложил он. – Я даже не знаю. Поздно уже, – замялась Катя. – А мне в школу завтра рано вставать… – В школу?! – опер взглянул на нее немного озадаченно, видимо, прикидывая, сколько ей лет. – Ну, да, выпускные экзамены на носу, – ответила Катя. Казалось, он облегченно вздохнул. – Так мы ненадолго, – широко улыбнулсяСаша. – Здесь недалеко есть отличное местечко, готовят там просто обалденно. Девушка помолчала, уже в который раз за время общения с ним ощутив леденящий холодок в душе, однако отказываться было неудобно, все-таки парень обещал помочь с братом. – Ну хорошо, – неуверенно согласилась она, и довольный опер завел мотор. Машина выехала из ворот ОВД на проспект, и парень полностью погрузился в дорогу. Он уже давно выработал маршрут, позволяющий объехать вечерние пробки через узкие улочки и дворики. Катя быладаже радавоцарившемуся молчанию. Прислонившись лбом к стеклу, она смотрела за окно. Ночной город успокаивал. Мимо проплывали вечерние фонари и яркие вывески магазинов, и все произошедшее за последние несколько часов вдруг показалось совершенно нереальным. Вскоре машина остановилась в тихом дворике возле небольшого кафе, и Саша весело взглянул на девушку. – Ну, что, пойдем? – он вышел из машины и, обогнув ее, как истинный кавалер открыл дверь пассажирского места и подал Кате руку. Вложив свою ладонь в его, девушка ощутила, какие горячие у него пальцы. Он крепко обхватил ее ладонь и не выпустил даже, когда девушка благополучно вылезла из машины на тротуар. Кафе стояло в окружении пятиэтажек и представляло собой небольшое одноэтажное сооружение с приветливой надписью и названием «Уют». Несмотря на спускающиеся вечерние сумерки в зеленом дворике было еще много народу. По асфальтовым дорожкам прогуливались мамочки с колясками, подросшие карапузы катались на качелях и ковырялись в песочнице под смешным навесом в виде гриба, кто-то выгуливал своих питомцев. Как только они вошли на порог, к ним выскочил сам хозяин заведения и принялся жать Саше руку. Их провели к столику возле окна, и улыбающийся официант положил перед ними меню. – Часто здесь бываешь? – спросила Катя, чтобы хоть как-то поддержать разговор. – Часто, – кивнул он, вальяжно откидываясь на спинку плетеного кресла. – А главное, бесплатно. – Почему бесплатно? – удивленно спросила девушка. – Это кафе существует и процветает только благодаря нашему отделу, – усмехнулся парень. – Так что заказывай все, что пожелаешь, и не обращай внимания на цены. Он жестом подозвал официанта и принялся делать заказ. Катя наблюдала за тем, как по-барски он себя ведет, словно сам является здесь хозяином, и чувствовала себя неловко. И хозяин заведения, выглядывающий из-за шторки, и мельтешащий официант попросту боялись опера и тех, кто стоял за ним. Саша же откровенно наслаждался моментом, пытаясь произвести на девушку неизгладимое впечатление своим превосходством и властью над другими. И даже не подозревал о том, что ей это, наоборот, может показаться неприятным и отталкивающим. – Кофе, – улыбнулась Катя, захлопнув меню и протягивая егоповернувшемуся к ней официанту. Саша взглянул на нее с недоумением. – Все, что я заказал в двойном размере, – обратился он к не менее озадаченному официанту. – И кофе, конечно. – Не нужно было, – вздохнув, сказала девушка. – Я не голодна.