Когда мы вышли из кузни, бродяга ещё пребывал в лёгкой прострации. – Чего это с тобой было? Что ты так на кузнеца уставился? – спросил я без затей, естественно, без лишних свидетелей. – Да их, почитай, никто и не видел, кроме тех, кто к ним ездит оружие и доспехи заказывать. По слухам, живут они все вместе и отдельно от других их не встретишь, – не задумываясь, ответил бродяга. – А почему у гнома двери не ломятся от посетителей? – Да тут всё просто. Местные сговорились и цены ему ломают. Кому нужна конкуренция под боком, тем более что гномы мастера не чета местным. Выживают его по-тихому из города, да и только. И характер у гнома сам видел, не лёгкий. Молодец, что не растерялся. С меня пиво по такому поводу. Следующие посещение какой-то кузни из тех, в которых мы уже бывали, не стоит подробного освещения. Приехали, сдали кольчугу в ремонт, посидели полчаса и уехали. Антеро крепко засел в доме у Олави, чему последний был только рад. Старый и престарелый пьяницы. В этот раз они меня к себе не пригласили присоединиться попьянствовать. Ну, ничего, мы не гордые, захочу, сам в кабак пойду, и чихать хотел, что я вроде как бесправный оруженосец. Глава 3 О предвестье турнира и о моём обломе как новатора Отдав доспехи в ремонт, Антеро, похоже, решил на улице не появляться. Как засел в кресле в своей отремонтированной кольчуге, так подъёмным краном не оторвёшь. В какой-то момент меня послали за догоном. Я уже хотел было взбрыкнуть, у Олави мальчишки соседские есть на примете, пусть они сгоняют, но потом решил, а почему бы и не пройтись. Кто сказал, что я пулей метнусь?! Посидят, подождут, пока я местными достопримечательностями любуюсь. В кабаке все разговоры были только о турнире. Гадали о том, кто будет выступать, кто победит, вспоминали, как было в прошлые разы, и всё в том же духе. Мест в трактире не то чтобы не было, но свободных столов я что-то не видел. Пришлось подвинуть парочку пьянчуг и внимать во все уши всему, что говорят. В итоге не то чтобы я нажрался, но был в хорошей кондиции, когда всё-таки появился у Олави с бутылкой. На меня посмотрели хмуро, но ничего не сказали. С учётом того, что пьяницы уже нашли, чем своё горло промочить, то на меня они в какой-то момент плюнули и послали мальчишек за вином. Вот не надо взрослого человека гонять по мелочам как маленького, ладно бы я был третьим, а так, а оно мне надо? Сижу рядом со старыми с честным и открытом лицом, типа я города не знаю и так долго ходил, потому что заблудился, а то, что перегаром от меня несет, то наспех в пути попробовал, не обманул ли трактирщик, кислятины не налил ли. На меня посмотрели с укором и махнули мне рукой. Вроде как присоединяйся. Пока я бегал за добавкой, то оказалось, что они тут банный день замутили. Антеро с Кайей уже помылись, а на меня почти не осталось горячей воды. Помыться – моя мечта за последний месяц, какая тут пьянка. Деревянная бадья ждёт меня. Рядом Кайя стирает одежду Антеро и ничуть меня не стесняется, проказница. В итоге ей перепало ещё и мою одежду стирать, а я, обернувшись какой-то тряпкой, пошёл пить. Пьянка особо не успела набрать обороты, как раздался громкий стук в дверь. – Похоже, за тобой, – ёмко подытожил Олави, глядя на моего отморозка. Спустя некоторое время дед вернулся с кем-то в нарядных тряпках. Гость был умудрён сединами, его лицо было покрыто старческими морщинами. Поверх дорогого наряда висела серебряная цепь с мизинец толщиной. Сам наряд состоял из зелёного дублета, ну или как там эти штуки называются, со штанами и в кожаных сапогах до колена. Никогда не был силён в запоминании названий тряпок, тряпки бывают двух видов: чистые и грязные, и всё тут… Из-за двери мелькали броней стражники, но в дом не заходили, а их, собственно, никто и не звал. – Голая черепаха, вот это номер! Мне уже доложили, что ты не только осмелился появиться, но и появился в весьма странной компании, – сказал прибывший и посмотрел на нас с Кайей. – Смотрю, ты высоко поднялся, старый пень… – хлопнул по плечу своего старого знакомого Антеро. – Помнишь меня, Слепой Ёж. Вспомни и о должке… – Проси о чём угодно, но в ваши разборки с графом я не полезу. – Ёж присел и без спросу налил себе. – Тьфу, как вы эту гадость пьёте?! – А я и не стану тебя о таком просить. Я всё отлично понимаю, приятель. Не о том речь. Тут всё проще и сложнее, но тебе по плечу, – пропустил мимо ушей понты насчёт вина Антеро. Какое-то время мы пили молча, а затем бродяга поведал старому приятелю историю Кайи без лишних подробностей. Само собой, Антеро забыл сказать, что на наёмниках мы неплохо поднялись по деньгам, ну и моменты личных контактов после наёмников с девушкой не стал упоминать. В конце прозвучала просьба пристроить бедняжку куда-нибудь. Ёж только смотрел на распинающегося Антеро, и выражение лица у него было, прямо сказать, прифигевшее. – Я тебя не узнаю. А тебе оно надо?! – после всех речей бродяги выдал гость. – Сколько ты сам в своё время… Что, на старости решил выбелиться?! – Мне оно надо! – с нажимом в голосе выдал бродяга. – И я не прошу у тебя ничего того, что тебе в тягость! – Ладно, чего уж там. Подумаю, что можно сделать, – с интересом посматривая на меня, ответил Ёж. Что он там во мне нового увидел? Когда все вместе пили, он на меня обращал внимание как на пустое место, а тут так же, как вчера Олави, на меня уставился, когда бродяга меня малым назвал. Хотя понимаю, судя по недоговоренному Ёжом, Антеро в своё время сам делов наделал, и не удивлюсь, что не одна такая же, как Кайя, пострадала от его действий. Совесть, что ли, в отморозке проснулась, а я катализатор этой совести? – Ты мне лучше вот что скажи… Как ты с графом решать вопросы будешь? Если я про тебя знаю, то и граф наверняка уже в курсе. – Как решать! Сам не знаю. Ты ему вот что, как-то передай, что я явился на его мудрый суд, и всё в том же роде. Не мне тебя учить, что в уши лить. – зашел на новый круг с просьбами отморозок. – Сам понимаю, что тут как настроение у графа будет и от удачи зависит, но ты уж придумай, что да как. Время уже прошло, моей крови особо не хотят, может, что и выйдет. А если не выйдет, то и не надо. Будешь смотреть, как я в петле болтаюсь… – Умеешь ты поднять настроение! Как был безмозглым бараном, так и лезешь вперёд строя, всё толком не разведав… Ай, наливай… Если ты сдохнешь, то это последний раз, когда я с тобой пью… * * * На следующий день я проснулся с больной головой. Хотя не совсем так, проснулся не то чтобы в похмелье, но с отходняком. С возрастом начинаешь понимать разницу между отходником, когда всё влом, и похмельем, когда просто хреново. Кайя с утра пыталась проявить инициативу. Ага, как же, разбежалась! Отстань от меня, женщина, я в печали! Выполз на первый этаж и стал искать, что осталось со вчерашнего. Сволочи, всё вчера вылакали. Кайя, осознав облом, спустилась и стала готовить на наших три рыла и одно симпатичное личико. Я так и не помню, как вчера все разошлись. Хотя нет, вспоминаю. Я сам раньше всех ушел, а они ещё оставались. Только когда дом заполонили запахи завтрака, старики спустились один за другим. Похоже, у них с утра такие же проблемы, как у меня. Лица серо-зеленые, на меня смотрят хмуро. Может, кому из них и пришла в голову идея отправить меня за опохмелом, но, похоже, мой вчерашний поход за бухлом имел свой эффект. Ага, мне и так всё влом, и я не буду ради вас жопу рвать на британский флаг. Олави пересилил себя и вышел за порог дома искать гонца за бутылочкой винца. Как показала практика, мальчишка, работающий за сдачу от купленного, это гораздо более быстрый способ получить доставку на дом, чем отправлять вредного меня. Пока мальчишка бегал, мы давились приготовленным Кайей. Не то что она плохо приготовила, но утро не задалось, всё влом и просто в горло не лезет. Под опохмел еда стала быстрее исчезать с тарелок. Ух ты, только сейчас обратил внимание на то, что в доме Олави ещё и тарелки есть. Вчера вроде из общего котла ели, а сегодня уже тарелки. Олави фактом наличия тарелок, похоже, был удивлен не меньше меня. Что тут сказать, прибираться наверное, надо чаще. Когда более или менее я пришёл в норму, то поставил бродягу в известность, что пошёл к гному. Мой подвиг и душевный порыв Антеро оценил. Я даже стряхнул с него денег на бочонок пива для гнома. Когда отморозок дал мне на пиво, я сам офигел. Я брякнул фразу про деньги просто так, в воздух, а тут такое спонсирование. Может, всё дело в том, что за свои железки бродяга душу готов продать, а тут я, такой весь замечательный, собрался идти с пивом помогать гному быть молотобойцем. Какой нафиг молотобоец, чтобы нормальный мастер пустил постороннего человека в святая святых хотя бы пол подметать?! Чую, просто гному почти не с кем общаться, а тут я такой весь любопытный, и пиво на халяву при мне. В общем, в путь меня отпустили со всем официозом, даже чуть ускоряющего пендаля не дали, чтобы быстрее ногами шевелил помогать мастеру. * * * Гном поначалу меня встретил неприветливо, но я, шаркая ножкой, вытащил бочонок, скрытый с глаз, стоящий за порогом двери на брусчатке. Гном расплылся в улыбке. Смотри-ка, поначалу повёлся, что я пришёл с пустыми руками, а после оценил мой тупой юмор на отходняке. По бочонку скажу отдельно, взял литров на пятнадцать, меньших по объёму бочонков просто не было. Пять литров, с учётом моего вчерашнего и крепости местного пива, мне за глаза хватит, не думаю, что гному сильно больше надо. Как показала практика, я сильно ошибался. Дарин подгон оценил. А как же, не зря я требовал снять пробу из каждого бочонка, по себе выбирал. Не зря старался и заодно опохмелялся. Сидим, смакуем. Разговор как-то сам по себе зашёл сначала обо мне и жизни оруженосца, потом как-то сместился на жизнь самого Дарина. О том, почему он покинул горы, гном умолчал. Ну да ладно, я ведь тоже не всё выложил, умолчал, что я из другого мира. Дарин поведал, что его связывает с Юхани и почему он так среагировал на поручительство деревенского кузнеца. Эта кузня, как оказалось, изначально принадлежала отцу Юхани. После смерти отца дело наследовал сам Юхани, но то ли место проклятое, то ли руки у мастера не из того места растут. В общем, наплывом посетителей молодой мастер не страдал. Дарин пришёл в Ферреро четыре года назад, с расчётом осесть кузнецом в хорошем месте. Гномы как кузнецы всеми почитаемы, и казалось, что надо просто осесть среди людей, и всё само собой наладится. Ага, как же! Кому нужен одиночка без гроша в кармане и к тому же если этот одиночка может местную монополию на рынке подорвать?! В общем, никто за порог палками не гнал, но и не приветствовал как почётного гостя. В тот момент, когда Дарин уже хотел на всё плюнуть и уйти из города, его путь пересёкся с Юхани. Юхани позвал к себе гнома жить и работать. Может, поначалу у молодого мастера было на уме подсмотреть секреты гномьей работы или бесплатного помощника приобрести, но факт, что у него ничего в этом плане не вышло. Важно другое, скоро сам Юхани стал помощником у Дарина, несмотря на то, что он владелец кузни. Гном отзывался о человеке с уважением, но всё же что-то в его голосе проскальзывало, такие лёгкие нотки пренебрежения. Как кузнец Юхани оказался самого низкого пошиба, профессия ему не очень нравилась, но и бросить дело отца он просто так не мог. Продавать свою недвижимость в развивающемся городе – большей глупости не придумаешь, но и от города у человека уже на душе кошки скребли. В какой-то момент Юхани до беспамятства влюбился в какую-то деревенскую девчонку, приехавшую с отцом на ярмарку, а та вроде и не против выйти замуж, но город любила меньше самого парня. Дома корова, куры, козы и несколько баранов, и это не считая огорода и пахотной земли отца. Ну и нафига ей этот город?! Суть да дело, сорвался Юхани за девчонкой в её деревню. Кузню оставил на гнома, живи, работай и ничего ты мне недолжен. Даже об арендной плате не стал заикаться, то ли к гному прикипел душой, то ли от любви голову потерял. Романтика до зелёных соплей, да и только. В любом случае по бумагам всё равно имущество на него записано, при желании всегда легко обратно может вернуться… Гном порыв человека оценил не только с точки зрения своей выгоды, но и как-то с точки зрения чувств. Каждого, кто приезжал от Юхани, встречал, ну не то что как родных, но с пониманием. Крыша есть, любимая работа есть, не голодает, а путевку в жизнь ему выписал сбежавший в деревню парень. В общем, благодарен ему был Дарин и постепенно собирал деньги, чтобы выкупить себе кузню. – Гномье слово крепко! Камень! Гномы помнят, что такое честь! Гномы ничего не забывают! – бил себя в грудь кулаком Дарин, рассказывая о самых драматичных, на его взгляд, моментах своей истории. Признаться, от удара его кулаков о грудную клетку у меня всё внутри сжималось до самого сфинктера[61]. По звуку удар его кулака напоминал стук дерева о дерево. Не хотел бы я попасть под такую зуботычину. Чувствую, Шварценеггер сам был бы не рад сойтись в рукопашной с Дарином. Пофиг, что коротышка, но если засветит, то засветит, ему главное попасть, а куда – совсем не важно. Дарин в заказах не мелочился и брался только за самые денежные заказы. У него сам граф заказы делает через своих людей. Нет денег, ну и вали отсюда, куда сам знаешь, зачем ему ерундой страдать. На всякую ерунду кузнецы попроще найдутся. Вчера появились мы с Антеро, и всё начало развиваться по обычному сценарию. При одном взгляде на нас Дарин уже просчитал возможности кошелька бродяги по степени побитости его доспехов. А ему надо от каждого бродяги выслушивать, что гном офигел со своими ценами? Проще сразу послать далеко и надолго. А тут я такой весь, воспоминания гнома обновил, напомнил, так сказать, о бремени его морального долга. За рассказом гнома как-то бочонок уже наполовину опустел. Я-то ладно, в меня много не лезет, а в него как всё влезает?! Здоров шельма дуть пиво. Чую, самое прибыльное дело – это установить пивоварню рядом с бородачами, вот где точно не прогадаешь. Остаток бочонка я посвятил расспросам о гномах, даже не сколько расспросам о бытии и жизни гномов, сколько о том, что они производят и до чего дошла передовая мысль самого передового производства. По идее, я сейчас должен встать в позу пророка и открыть глаза гному, помешанному на железках, о пользе механического или парового молота, рассказать о методе штамповки, о стандартизации производства и вообще о методах отчистки металлов от примесей. Ну-ну, как же! Косвенные расспросы показали, что о чём-то подобном гном уже имеет понятие, за исключением методов очистки металлов. Впрочем, о последнем я и сам не стал наводить справок. Поверхностное изучение сопромата – это не повод устраивать из себя знатока всего и вся о металлах. А вот часами я Дарина удивил. Не то чтобы он писал кипятком от вида часов, скорее наоборот, он долго не мог понять, что это и зачем вообще нужно. Пришлось объяснять, показать, как заводятся часы, давать слушать, как тикает механизм, объяснять, что это тончайшее чудо механики, которое к тому же может работать без сбоев и под водой. Дарин меня внимательно слушал, а потом срезал одним простейшим вопросом: – А на фига этот механизм вообще нужен?! Моё косноязычное заявление, что часы нужны для точного знания времени, как-то прошло мимо ушей. Все встают по солнцу, и что?! Заурчал желудок – значит, наступил завтрак, обед или ужин. Солнце село – пора отдыхать. Зачем часы-то?! Мои заявления, что часы помогают в мореплавании в определении места и где находишься, прозвучали ещё нелепее. Я долго пытался объяснить и по ходу самому вспомнить, что без часов не обойдешься для определения то ли долготы, то ли широты. Гном поморщился при одном только упоминании моря, а потом Дарин меня убил одной только фразой: – А зачем на море часы? Магия и так помогает определить местонахождение. Не нужная, получается, твоя штуковина. Я стал припоминать, что часы важны в астрономии, то ли астрономия важна для часов. Но гном опять меня убил вопросом: – А зачем вообще нужно изучать небо? Каменные своды пещеры всегда взгляду милее. Я поморщил ум и начал задвигать про то, как приятно точно знать время и как важно при деловых встречах точно договориться, чтобы прийти на место по времени. При упоминании о деловых встречах гном сам наморщил ум. Дарин достал откуда-то лупу и начал рассматривать часы. Вот блядство, они тут, похоже, и стекло уже знают! А нет! Лупа, похоже, из какого-то кристалла выточена. Толкнуть, что ли, идею со своими комиссионными про производство стекла? Хотя что я себя накручиваю?! Что я сам про производство стекла знаю? Знаю только, что его из мелкого речного песка производят, вроде как из песка стекло выплавляют. Ещё вроде при производстве стекол на лупы надо свет прямо проецировать, чтобы… а фиг знает для чего, вроде надо, и всё тут. В итоге Дарин порылся в кузне и достал набор каких-то маленьких инструментов. Крышку от часов он снимал долго и с тщательностью еврея, пересчитывающего деньги. Я, как безбашенный русский, только за этим наблюдал. Видимо, к месту пришлись мои слова о том, что часы водонепроницаемые, потому Дарин и не спешит, боится по незнанию сломать что-нибудь. Открыв крышку, Дарин долго рассматривал механизм и выдал заключение: – Тонкая работа. Мастерски сделано. Что-то в твоих словах есть! Как специфический товар для богатых твоя штуковина может пройти, но тут отдельно от моих ничего сделать не получится. Маги без поддержки за жабры возьмут! А на моих без толку наезжать, сами не захотят связываться. К тому же мне твоей штуковиной не с руки заниматься. С этим к ювелирам надо идти, а не моим молотом ваять. Вот и облом всем моим надеждам о безбедной старости. Дарин не может заниматься часами, умениями не вышел и по связям не потянет. К гномам в горы идти, чувствую, та ещё тухлая затея выйдет. Придётся опять спорить о пользе часов, хотя что я себя обманываю, не будет никаких споров. Дарин не просто так из гор ушел. Он хоть и отмалчивается о причине своего пребывания здесь, но ведь ясно, что не просто так ушёл, выгнали или ему самому там тошно от тамошних порядков. И ведь гномам в горах придётся ещё объяснять, что часы сбоят по местному времени, и то, что механизм надо по сути собирать заново по данному примеру, чтобы часы не отставали. Блин, я только сейчас задумался, что точное определение минут и секунд в местных сутках тоже проблема. Я сам, может, математические расчёты и потяну, если несколько лет буду звездное небо изучать и сверять время по равноденствиям, но ужас, сколько это времени займет. Так, в самых худших чувствах я с гномом допил пиво. Хорошо хоть, мобильник не притащил на показ, вот смеху-то было бы зажечь его идеей электроники, а потом огорошить, что гномы даже до транзисторов не доросли. Гном, видя, что я не в духе, не стал меня особо теребить, а ушёл по своим делам, разрешив, на моё удивление, лазить по всей кузне и прилегающей территории. Видать, крепко мне доверяет. К чему такое доверие к простому человеку? Или, может, мои часы произвели на него впечатление? Дарин приступил к своим делам в кузне, оставив меня одного в торговом зале при кузне. Надо понимать, что, предоставив меня самому себе, гном доверил мне зайти в святая святых мастерской гнома, в которую ещё не каждого допускают. Такого шанса может за всю жизнь не представиться, и я не стал упускать эту возможность. Обогнув прилавки с оружием и стойки с доспехами, я заглянул за порог, ведущий во внутренние помещения.