– Значит, вы оставили его без присмотра почти на час? – Он ожидал компьютерной томографии. Мы уже позвонили технику-рентгенологу. На тот момент мы больше ничего не могли для него сделать. Мы так и не знаем, как ему удалось выбраться. – Потому что вы не приглядели за ним, – постановил Кэри. – Вы даже не привязали его. – Он был привязан, – возразила Вэл. – И руки, и ноги. – Значит, он новый Гудини. Никто не может самостоятельно выбраться при фиксации в четырех точках. Или кто-то забыл закрепить ремни? Обе медсестры молча разглядывали стол. – Доктор Харпер, – сказал Бекетт, – по вашим словам, вы были последней, кто видел господина Слоткина. Он был привязан? Она сглотнула. – Я не знаю. Пол, сидевший напротив нее, нахмурился: – Ты говорила, что был. – Я так думаю. В смысле, я полагала, что привязала его. Смена была такая суматошная, что теперь… теперь я не уверена. Если бы он был привязан, то не смог бы сбежать. – Ну, наконец-то мы, по крайней мере, честно в этом признались, – заметил Кэри. – Я никогда не была нечестной, – огрызнулась она. – Если у меня и были проколы, то я уж, во всяком случае, это признавала. – Тоби, – предостерегающе вмешался Пол. – Иногда нам приходится управляться с пятью экстренными случаями сразу. Мы не можем помнить каждую мелочь, если во время дежурства возникают осложнения. – Вот видите, Пол? – сказал Кэри. – О чем я и говорю. Мне постоянно приходится сталкиваться с подобными выпадами. И всегда это ночная смена. – Вообще-то вы единственный, кто на них жалуется, – заметил Пол. – Я могу назвать вам еще пяток врачей, у которых были те же проблемы. Нам звонят в любое время ночи, вызывая к пациентам, которых вообще не нужно было принимать. Это вопрос компетентности. – О каких пациентах вы говорите? – поинтересовалась Тоби. – У меня сейчас нет списка перед глазами. – Тогда поищите. Если вы намерены ставить под сомнение мою компетентность, я хочу конкретики. Коркоран вздохнул. – Мы уходим от сути. – Нет, суть как раз в этом, – возразил Кэри. – В компетентности персонала отделения, которое возглавляет Пол. А вы знаете, что они здесь устроили вчера вечером? Гулянку по поводу дня рождения! Я зашел в ординаторскую за кофе, а там повсюду гирлянды понавешаны! И торт с кучей потушенных свечек. Вот что тут происходило. Они так увлеклись вечеринкой, что не позаботились… – Это чушь собачья, – отрезала Тоби. – Но ведь у вас была вечеринка, верно? – сказал Кэри. – Да, до того, как все началось. И это никоим образом не помешало нашей работе. А когда доставили женщину с тампонадой, нам вообще стало ни до чего. Все силы были брошены на нее. – Но вы и ее потеряли, – заметил Кэри. Это прозвучало как пощечина. Краска залила щеки Тоби. Самое ужасное, что он был прав. Она действительно потеряла пациентку. Смена обернулась скандалом, да еще и публичным. Другие пациенты слышали в приемной гневный монолог Слоткина-младшего. Затем «скорая» доставила пациента с болью в груди, да еще полиция приехала, две патрульные машины – помочь в поисках исчезнувшего пациента. Первый закон Ньютона правил бал в отделении Тоби, превратив до мелочей выверенный порядок в хаос. Упершись руками в стол, она подалась вперед, глядя при этом не на Кэри, а на Пола. – У нас не было соответствующей помощи для случая с тампонадой. Эту пациентку нужно было везти в хирургический центр. Мы сохраняли ей жизнь, сколько могли. Сильно сомневаюсь, что даже наш великолепный доктор Кэри смог бы спасти ее. – Вы позвонили мне слишком поздно, и я ничего не мог поделать, – заявил Кэри. – Мы позвонили, как только поняли, что это тампонада. – И сколько времени у вас на это ушло? – Несколько минут после того, как ее доставили. – Согласно отчету «скорой», больную привезли в пять двадцать. А мне позвонили только в пять сорок пять. – Нет, это было раньше. – Она посмотрела на Вэл и Модин, те дружно кивнули. – Этого нет в записях, – возразил Кэри. – Когда было это записывать? Мы из сил выбивались, чтобы спасти ее! – Пожалуйста, успокойтесь, – вмешался Коркоран. – Мы тут собрались не на кулачный бой. Надо обсудить, как разобраться с новой проблемой. – Что еще? – изумилась Тоби. Все удивленно посмотрели на нее. – Я не успел сказать тебе, – пояснил Пол. – Я и сам только что услышал. Какие-то газетчики пронюхали. Пошел материал под заголовком вроде: «Забытый всеми пациент исчез из неотложки». Журналист недавно звонил, спрашивал о подробностях. – А что здесь интересного для репортеров? – Ну, это как если бы хирург отрезал не ту ногу. Народ любит узнавать об оплошностях медиков. – Но кто им рассказал? – Тоби обвела глазами сидящих за столом и на миг встретилась взглядом с Кэри. Он отвернулся. – Может, им сообщила семья Слоткина, – предположил Бекетт. – Возможно, они собираются подавать иск. Мы не знаем, как это на самом деле просочилось в газеты. – Ошибки всегда всплывают, – ядовито заметил Кэри. – Ваши обычно удавалось похоронить, – парировала Тоби. – Я прошу вас, – одернул их Коркоран. – Если пациента благополучно обнаружат, все в порядке. Но прошло уже два дня, и, насколько мне известно, от него ни слуха ни духа. Остается только надеяться, что его найдут целым и невредимым. – За сегодняшнее утро репортер звонил уже дважды, – сообщила Модин. – Надеюсь, никто с ним не откровенничал? – Нет. На самом деле сестры просто вешали трубку. – Да уж, это единственный способ общения с прессой, – мрачно хмыкнул Пол. – Если этого человека сумеют найти, – объявил Коркоран, – то нам, возможно, удастся выпутаться из этой передряги без особых потерь. К сожалению, больные Альцгеймером способны бродить часами. – У него нет Альцгеймера, – возразила Тоби. – Но вы сказали, у него было расстройство сознания. – Я не знаю причину. При осмотре я не нашла никаких очаговых поражений. Все анализы крови у него в норме. К сожалению, не удалось сделать томографию. Я бы с удовольствием сообщила вам его диагноз, но мне не довелось закончить обследование. – Она немного помолчала. – Хотя у меня возникал вопрос, действительно ли у него были судороги. – Вы что-то видели? – Я заметила, как у него дергается нога. Не могу сказать, было ли это движение произвольным. – О Боже. – Пол откинулся на спинку кресла. – Будем надеяться, он не забредет на шоссе или к какому-нибудь водоему. Он мог попасть в беду. Коркоран кивнул: – И мы тоже. После собрания Пол пригласил Тоби в больничную столовую. Было три часа, кормить закончили час назад, так что в их распоряжении оставались лишь автоматы, набитые крекерами, чипсами и нескончаемым запасом кофе, крепкого, как серная кислота. В столовой было пусто, можно было расположиться где угодно, однако Пол предпочел столик в самом углу, подальше от входа. Подальше от чужих ушей. Он сел, не глядя на нее. – Поверь, это нелегко для меня, – признался Пол. Она сделала глоток; осторожно и сосредоточенно опустила чашу. Он по-прежнему смотрел не на нее, а на стол. Нейтральная территория. Не похоже на Пола, раньше он не избегал ее взгляда. Многие годы между ними держались спокойные и открытые дружеские отношения. Как всегда в случае дружбы между мужчиной и женщиной, у них были и свои маленькие уловки. Тоби никогда не признавалась, насколько он ей симпатичен, поскольку это было бессмысленно, да вдобавок она слишком хорошо относилась к его жене Элизабет. Но во всем остальном они были друг с другом честны. Поэтому ей и было сейчас так обидно видеть, как он таращится на стол, поскольку это порождало сомнения в его прежней искренности. – Я рад, что ты приехала, – сказал он. – Мне хотелось, чтобы ты увидела, с чем мне приходится сталкиваться. – Ты про Дага Кэри?