— Ты мертв! — Вот именно. И я заслуживаю капельку вечного покоя, гарантированного смертью, поэтому будь добра, потрудись выйти и дать мне хотя бы полчасика. Я встала, отряхнула черные штаны и с обиженным молчанием покинула комнату. В наступившей тишине послышался долгий облегченный выдох, сменившийся выразительной паузой. Потом мертвый дракон издал страдальческий стон, сменившийся ворчанием. Бухтя и фыркая, он с трудом выбрался из-под одеяла и, громко цокая, побежал к двери. — Бешеная, тормози! Кому сказал, тормози! Природная вредность запрещает мне упускать возможность поглумиться над твоими сердечными ранами. Стой, кому сказал! Стой, язвить буду! *** — Спайк, не ерунди. Драколич смерил меня взглядом «дорогуша, не учи ученого», поднял лапой черпак и замолотил им по двери. — Эй, вы там! Да-да, вы! Не делайте вид, что вас там нет, я же слышу, как вы двое превращаете кислород в углекислый газ, а пищу в го… хм, я отвлекся. — Спайк прокашлялся, кивнул мне и заколотил черпаком с удвоенным энтузиазмом. — Я знаю закон и требую адвоката. Даешь равные права всем жителям Поляриса! И белым, и загорелым, и зеленым. И магам, и смердам, и личам. И живым, и мертвым. И даже идиотам, таким, как вы двое… И не смейте вставлять затычки в уши, когда я так отважно возмущаюсь! Я не стала уточнять, что именно по вине этого самого равноправия живых и мертвых ящера заперли вместе со мной. Наоборот, показала два больших пальца и вернулась к стене, размахнулась и синхронно с драколичем нанесла сокрушительный удар молотом по старенькой кладке. Как мы двое оказались запертыми в подсобке со всяким хламом? Так все очень просто. Кое-кто из местных вояк забыл повесить на дверь командного центра табличку «все, что вы скажете, будет исковеркано чужим больным разумом и использовано против вас». В ответ на мое предложение использовать заклинание поиска, которым под пытками (я сказала, под пытками!) поделился Рез, хмурые вояки дружно посмеялись и решили посадить чересчур деятельную «жену Командора» под замок. Наивные. Мне потребовалось десять минут на сборы (я-то уложилась в три, но вредный Спайк не захотел драпать без полной амуниции) и ещё тридцать секунд на взлом, после чего командование сообразило, что хлипкий шпингалет не удержит Кейт Хьюстон в четырех стенах. Меня поймали, когда поисковый отряд (вооруженный Влад, груженный Рычай, Эдвард в кардигане и драколич в кольчуге) уже привязывал веревку к зубцу стены. Парней отправили на гауптвахту, а нас с личем вернули в комнату и приставили часового. Жалко парня. Я сняла его одной левой, лич для верности потоптался сверху, и мы вновь сбежали. Нас поймали. В этот раз зоркие эльфийские лучники приметили толстый драконий зад, соскользнувший с крыши караулки, и понеслась… На третьей попытке руководство решило не рисковать и заперло меня в камере. Последнюю не использовали по назначению… Да никогда не использовали по назначению! А вот как место для свалки «ненужного, но может (крайне сомнительно, однако все же) еще пригодится» регулярно. — Драконы не сдаются, — с решительным видом заявил этот самый, который не сдается, запертой двери, поправил сползающий шлем и нырнул в груду хлама. Оттуда он выудил погнутый бытом черпак и здоровенный молот. Молот подал мне плохонькую, зато идейку для побега. Я присмотрелась к кладке над вентиляцией, методом простукивания определила слабое звено и отобрала у Спайка оружие. Брямц. БАМ! — В последний раз взываю к вашей совести… Брямц, — звякнул черпак. БАМ! — практически одновременно с ним обрушился молот. — …вы не имеете права держать нас, свободных существ, запертыми в четырех стенах! Брямц. БАМ! Спайк тихо рыкнул и развернулся. — Кейт, ты отстаешь аж на три десятых микросекунды, — возмутился он громким шепотом. — Хочешь поменяться? — тоже шепотом. — Что ты, Кейт. Я джентльмен и не позволю тебе брать на себя столь сложное и щекотливое дельце. Ты хоть знаешь, как тяжко качать права, когда тебя игнорируют? А сколько молодых и здоровых ушло в лучший мир, отстаивая свою правоту? Нет-нет, мы не может рисковать тобой. Ни в коем случае. Этот оратор недоделанный помотал головой, изображая скорбь, нахмурился и как рявкнет: — Бери молот, чего застыла? — Да вот стою и охреневаю от твоей наглости, ящер. — Охреневай в процессе, — велел тот и вновь превратился из гада обыкновенного в возмутителя спокойствия. — Права и свободы! Нет, вы только вслушайтесь в звучание этих понятий… Через полчаса протестов и работы по расширению личного пространства (надо отметить, что вопли ящера прекрасно заглушали грохот от работы), мне удалось сбить вентиляционное окошко и расширить отверстие до весьма приличных размеров. — Спайк, — позвала я, отряхивая руки. — Иди, я тебя подсажу. Спайк деловито поправил свой миниатюрный шлем, подбежал, сунул ехидную морду в темноту. Темнота дохнула запахом крыс и угрозы. — Совсем забыл сказать, — драколич сглотнул, — у меня клаустрофобия. И это… как его… боязнь пауков. А ещё вентиляций. Жуууткая боязнь! — Не выдумывай, трусишка, — приказала я. — Трусишка? — задохнулся Спайк. — Да ты хоть знаешь, какой я бесстрашный! Да я качели зимой лизал! — Не сомневаюсь, — пробормотала я. Подпихнула, подтолкнула, поднатужилась, да и затолкала упирающегося Спайка в дыру. Тот громко чихнул в знак протеста, но все же пополз вперед. Подтянувшись на руках, я уже собиралась заползти следом, но тут, на нашу беду, в коридоре зазвучала канонада из шагов, голосов и властных приказов. Я едва успела прикрыть дыру спинкой кровати, когда внутрь камеры шагнул невысокий воин в черной форме плохого (впрочем, как и все на стене) кроя. Лицом мужчина напоминал бульдога, повадками — тиранозавра. За спиной «весельчака» возвышалась худая стерва с таким характерно-злодейским выражением на лице, словно мысленно уже шила пальто из шкурок далматинцев. — Кейт Хьюстон, я полистал твое личное дело из Староградской Академии Магических Всеискусств, — «пролаял» коротышка. — Если верить характеристикам и восторженным дифирамбам твоих наставников, ты — превосходный командный игрок. — Спасибо, — чутка даже растерялась я. — Это не похвала, — отрезал бульдожка. А вот теперь все нормально. Картинка сошлась. — Глава отделения боевой магии пытался поразить меня твоими успехами, — продолжил мужчина. — Сказал, что ты самая сильная неопалимая за три сотни лет. Но вот что я понял из этих записулек… Дамочка за его спиной молниеносно выкинула руку с зажатой в ней папкой в качестве доказательств, мол, да, читал, все читал, от корки до корки! — Кейт Хьюстон — это просто маленькая избалованная девчонка, — заключил бульдожка. Ай, как больно. Сейчас зарыдаю и резко вырасту в большую неприхотливую мамзель. — Великая несправедливость в том, что природа наградила тебя талантом и силой. Крайне своеобразной силой, — поджал губы вояка. — Влад утверждает, что ты слышала и общалась с призраком. А ещё на тебя не реагировали мертвые. Эдвард подтвердил, что в пути ежедневно добавлял стимулятор из трав, который действует исключительно на некромантов, и они прекрасно работали. Минуточку! Эд меня травил?! Хотя чему я, собственно, удивляюсь? Достаточно вспомнить жареную манную кашу, и все встанет на свои места. — Каждый, кто повстречался… — продолжил воин, но был бестактно перебит диким грохотом отлетевшей в сторону спинки кровати. — А Рычай специально водил нас кругами, чтобы выйти к деревне с родичами и потихоньку проверить тебя тамошними кристаллами для обнаружения некромантов! — крикнул Спайк, вываливаясь из дыры. Бульдожка и стерва с интересом глянули на дыру, потом нашли в прицел хмурых взглядов молот, следом метнули красноречивые взгляды на ящера. — Что? — попятился тот. — Я думал, это момент откровений! Что все плохие, и только я один зеленый и пушистый… Нет? Ну, ладно. Я тогда вот тут, в сторонке постою… Я спрятала лицо в ладонях и постаралась не ржать. Спайк, ну ты как всегда… неподражаем! — Каждый, кто повстречался с тобой здесь, на стене, счел своим долгом предупредить меня о «пристукнутой женушке Командира». Поэтому я бросил все и пришел сюда, чтобы предложить тебе место в моей команде, Кейт. Убрав руки от лица, я с удивлением воззрилась на собеседника. Губы мужчины расплылись в широкой улыбке с легким налетом безумия. Стерва тоже демонстрировала эмаль. От вот таких улыбочек деткам снятся кошмары, а у взрослых самопроизвольно седеют волосы. И точно сама природа решила предостеречь и добавить трагизма, за окном пророкотала гроза и обрушилась стеной ливня. Где-то вдалеке заворчал гром. Дождь забарабанил по откосам, точно крохотная мышка, бьющая чечетку. «Нет! Нет! Нет! Нет!!!» — шептали капли. — Что делать надо? — деловито осведомилась я.