- Я вообще плохо помню тот вечер. - Да ты угашенный был! - рявкнул Герман. - И я нажрался, как свинья, а вот ты, Гриша, - в голосе Тищенко вдруг появилась подозрительная мягкость, - ты лучше нас соображал. И машину потом вёл. Гуциев вновь подошёл к окну и закурил. Лицо его в этот момент было совершенно спокойным. - Эти сучки нас обдурили, - продолжил Герман, ударяя себя кулаком по колену. - Кто же думал, что так получится? Это всё Мороз… По кабинету словно пролетела невидимая тень, колыхнула жалюзи и, облетев помещение, снова скрылась в окне. - Идея всё спалить там к чёртовой матери твоя! - Макаров ткнул пальцем в Германа. - Надо было дом его хорошенько обшмонать сначала. - Я и не спорю, - вяло отбивался Тищенко, - только вы все со мной согласились. - Не будем к этому возвращаться. Что сделано – то сделано, - Гуциев повозил пальцем по подоконнику, растирая упавший пепел. - Представим, что девчонке ничего не известно. Макаров с Тищенко заёрзали на местах, явно не соглашаясь. - Она не дура. Подросла, уже, - заметил Герман. - Хорошо. Согласен. Рассуждаем по-другому. Она что-то подозревает. Вернее, так – она знает, что Морозова нет. Она единственный человек, который точно знает, где он. Общественность считает, что Роман здравствует и живёт за границей. Это устраивает всех. Мы тоже знаем, что Морозов, как бы это помягче сказать, фигура номинальная. Кто из нас находится в выигрыше от всей этой ситуации? Ответом прозвучала тишина. - То-то же. Да, в конкретной ситуации нам бы всем хотелось полной ясности и безопасности. Отсюда следует, - Гуциев глубоко затянулся. - Что мы должны избавиться от любых раздражающих факторов. Так? - Значит, девчонку надо устранить? - Голос Германа дрогнул. - Я не могу… Ты же понимаешь, что, если всё откроется… Скоро выборы. - Я тоже не могу рисковать! - Гуциев перевёл взгляд на Макарова. - Кто бы сомневался, что решать опять придётся мне. Она была сегодня здесь. Я видел, - полковник поморщился. - Её допрашивали. Я протокол ещё не читал, но там и так всё ясно. - И? - Следователь из областной прокуратуры, вроде нормальный мужик. Мы с ним ещё толком не разговаривали. Но я сталкивался с ним, когда он приехал. - А этот, как его? - Гуциев пощёлкал пальцами, вспоминая фамилию задержанного старика. - Почему его увезли? - Резонансное дело получается. Боюсь, скоро журналисты трезвонить начнут. Меня уже допекают вопросами о маньяке. - Ты же опытный мент, Макар, сам-то, как считаешь? - Да я до последнего думал, что это наш Гера наследил! Сам бы его пристрелил, чтоб не мучился и других не мучал. Герман с шумом выдохнул. Послышалось скрежетание его зубов. - Я, Гера, не шучу! Эти твои заскоки мне порядком уже надоели. Каждый раз не знаешь, чем твоя херня закончится. Как-будто это ты меня вот сюда, - Степан постучал себя по голове, - имеешь. А я не люблю, когда мне мозг трахают! - Макар, по делу! - поторопил Гуциев. - Если бы этот старый пьянчуга не приходил в отделение, а просто где-то кому-то рассказал о мёртвой бабе, можно было бы его в оборот взять. Но он и на камерах зафиксирован, и народ в это время рядом топтался. Чтобы прекратить лишние разговоры, я велел ребятам съездить и проверить. Не отслеживал, конечно. Что, по каждому пьяному выхлопу, которому померещилось, зря служебную машину гонять? Так утром и не нашли ничего. Успокоились. А вот, поди ж ты… Сволочная ситуация. - Ты умный мужик, Макар, думай. От девки надо избавиться. - Она свидетель… - Макаров вытащил из урны бутылку. - Сколько у меня времени? - Я понятия не имею! - Гуциев взглянул на часы. Зазвонил телефон. Каждый быстро достал свой, не прислушиваясь к вызову. Макаров потряс «Самсунгом», призывая к тишине. - Да, слушаю! - раскатистый баритон Степана растёкся по кабинету начальственными нотками. Собеседник на другом конце был краток. Полковник хмуро оглядел друзей и нажал кнопку сброса. - Эта тварь решила поиграть. Гриша прав, надо избавиться от неё. Глава 20 Если прислушаться к тому, о чём говорят люди вокруг, и на минуту забыть о том, где находишься, то по большому счёту, понимаешь, что всех волнуют одни и те же вещи. И нет никакой разницы - большой ли это город, или глухая провинция. Разговоры о работе, зарплате, еде и детях, о политике и зажравшихся поп-исполнителях, неадекватных соседях и смутном будущем. Редко вдруг кто-то поделится информацией о прочитанной книге или впечатлившем фильме. Но лучше не прислушиваться, не давать неспешным обыденным разговорам и действиям людей вовлечь себя в их нормальную повседневность. Это может оказаться хитроумной игрой, правил которой ты не знаешь, а времени на подготовку у тебя просто нет. Стоя в нескольких шагах у перекрёстка в центре Чудова - города, в котором она родилась и выросла, Оля не ощущала твёрдости под ногами. Всё, что она знала и имела, считая своим, оказалось лопнувшим шариком, чья красочная резиновая основа сейчас лежала у ног. Хочешь, затопчи её в пыль, хочешь, перешагни и забудь. Всё равно не вернёшь к жизни. Оля усмехнулась, подумав о том, что сейчас она, как былинный богатырь у камня, решает - в какую же сторону идти. Документы на квартиру были готовы, накопившиеся за полгода квитанции оплачены. Вокзал был рядом - всего в каких-то сотнях метров от неё. Самое время поставить жирную точку, а лучше перечеркнуть и вырвать страшные страницы собственной жизни. Страх до сих пор пытался руководить Ольгой. Но страх - всего лишь производная от чувства самосохранения. Ожог, даже зарубцевавшись, всегда будет напоминать тебе о полученной боли. За всю свою недолгую сознательную жизнь Оля научилась распознавать собственные страхи и достаточно умело, как ей казалось, вовремя затыкать им рот. Кажется, постепенно она становилась адептом фатализма, ведь такое отношение к происходящему часто оказывалось правильным, помогало сберечь нервы, время и продолжать верить в судьбу. Вот и сейчас, словно замерев во временном пространстве, рассматривая те немногие варианты, которые проносились перед ней, девушка чувствовала, как страх услужливо подталкивает её к самому безболезненному: уйти, уехать, забыть. Продолжать и дальше вытравливать из себя горечь. Ведь должна же она когда-нибудь иссякнуть? - Это никогда не кончится… - произнося эти слова вслух, Ольга вздрогнула и огляделась. Рядом никого не было. К зданию администрации подъехала синяя «газель». По низу кузова надпись «Телерадиовещательная компания «Пилигрим»». Из машины, смеясь, вышли трое. Пару минут, жестикулируя и разминаясь, общались у открытой двери. Затем один из них, отделившись, направился в сторону входа в администрацию. Извечный тандем телевидения и политической власти. Особенно во время выборов. Оля повернула голову и посмотрела в другую сторону проспекта, где находилось здание городского отдела полиции. Она прекрасно помнила казённую обстановку этого заведения, наэлектризованность воздуха и растерянность, которая моментально охватывает тебя внутри здания. Интересно, где были её страхи, когда она ночью попёрлась в отделение, рискуя встретиться там с Макаровым? Но именно такие знаки судьбы, или провидения, и были необходимы Ольге. Мало что-то решить для себя, хотелось бы, чтобы твоё решение было закреплено ощутимым и весомым пинком, дарованным свыше. Стоишь на перепутье и ждёшь, когда небесные силы соизволят тебе помочь. Телефон в кармане мелодично доложил об смс. Сообщение пришло от Бульки: «Абонент просит вас перезвонить». - Валеева, привет! Сильно занята? - голос Булыкиной звучал напряжённо. -Здравствуй, Танюш! Что ты хотела? Из машины телевизионщиков вытащили камеру и водрузили её на штатив, направив объектив на вход в здание администрации. - Дело есть. Дуй к нам на комбинат, я на КПП предупрежу. Паспорт с собой? - Да, конечно, - Оля положила телефон в сумку и, посмотрев на приготовления к съёмке, твёрдо ступила на переход. Обычно со знаками судьба не затягивает, но и ждать, пока ты решишься, не любит. Чудовский швейный комбинат расположился на территории бывшей швейной фабрики, основанной ещё при Советском Союзе. Когда Оля родилась, цеха уже не работали. Но оборудование в большинстве своём уцелело, и по чистой случайности не было продано на металлолом. Пока Оля училась в школе, по городу циркулировали слухи о возможном его открытии. Потом начался вялотекущий ремонт. У Оли то и дело возникали мысли, что, если она не поступит, то на швейном комбинате всегда найдёт работу по душе. Задрав голову, Ольга оглядела кирпичные стены фабрики. Окна начинались на уровне трёх метров от земли и сами были такой же высоты. Но, что толку от громадных стёкол, когда бетонный забор практически полностью перекрывает обзор. Большая, графитового цвета табличка справа от входных дверей гласила, что здесь находится ООО «Тукан». А вывеска слева, попроще, о том, что на предприятии существует пропускной режим. В целом, место показалось Оле малопривлекательным, несмотря на приличный ремонт и чистоту территории. Она несколько раз перечитала название в попытке вспомнить, где и при каких обстоятельствах успела познакомиться с ним. Буквально совсем недавно. - Ну, ты чего так долго?! - Булька распахнула дверь прямо перед носом Оли. - Как ты меня заметила? - округлила глаза Ольга. -У охраны по монитору. У нас камеры везде, - понизив голос, произнесла Таня. Они прошли сквозь вертушку, Булька приложила магнитную карточку, а для Оли охранник нажал кнопку. Данные паспорта были внимательно изучены и вписаны в журнал. Булька поймала взгляд Оли и шепнула ей на ухо: - Хозяева повёрнуты на безопасности. - Господи, от кого? - А воровство? - Булька передёрнула плечами. Сегодня на ней был джемпер цвета бешеной фуксии и тёмная юбка выше колен с легкомысленным разрезом сбоку. Юбка обтягивала мощные бёдра Бульки так сильно, что края разреза не сходились, а в шве лохматились чёрные нитки. - Как Вовка? - пока они шли по гулкому коридору проходной, Ольге хотелось чем-то заполнить возникшую паузу в разговоре. Каждый раз, когда Булька скользила по ней внимательным взглядом, Оля смущённо отводила глаза. Признание Мезенцева словно оставило на ней след, который необходимо было скрыть. Таня махнула рукой в ответ. - Мальчишки, что с них взять? Для него это приключение. Как ужастик посмотрел. Я-то, конечно, всю ночь не спала, - ниточки Булькиных бровей сошлись над переносицей. - Хорошо, Серёжка успокоил. Ну, как успокоил? Заведённый пришёл! - она скосила глаза на Олю. - Сама понимаешь, муж, не откажешь! Думала, до работы не дойду, - хихикнув, Таня указала пальцем на лестницу. - Нам сюда. А ты знаешь, если он чего-то хочет… -Ты зачем меня вызвала? - нетерпеливо спросила Оля, чтобы прекратить поток Булькиных ночных воспоминаний. - Слушай, Валеева, ты, ведь, всё равно сейчас ничем не занята? Тут такое дело, - Таня открыла дверь в кабинет бухгалтерии, - к нам сегодня глава администрации приедет. Плюс телевидение. Будут снимать, спрашивать… - А я при чём? - Да ты понимаешь, как назло, технолог на больничном. Болеет, в общем, человек. А мастера двух слов вдвоём не скажут. Ты же, и объяснить, и показать сможешь. Разбираешься в производстве. - Ты с ума сошла?! - Ну позарез надо! Я попрошу, чтобы тебя лицом не снимали. На вопросы ответишь, и всё. И то, если спросят. Я согласовала. Заходи, давай! Нам очень нужно произвести хорошее впечатление, понимаешь? Сейчас я тебе кратенько расскажу, садись.