— Соня, доченька, я, конечно, не против, только как-то это нехорошо. Развлекать богатых гостей, есть в этом что-то… — Мама, ты все еще живешь в мире пионерских костров и партийных съездов. Мне все равно, что делать, если за это платят! Я даже к стриптизу готова! Эти слова окончательно шокировали бедную Маргариту Ярополковну, и она с изумлением смотрела на дочь. — Я пошутила! Стриптиз я показывать не буду, — рассмеялась Соня. — Если только за очень-очень большие деньги… Мать только махнула рукой, подумав о том, что в последнее время с Соней происходит что-то странное. Вот они, недостатки воспитания в неполной семье! — Мамуся, хватит придумывать себе проблемы, все у нас будет замечательно! Хочешь, я тете Касе позвоню, пусть погостит у нас, в мое отсутствие. Не так грустно, когда живая душа рядом… Тетя Кася, она же Кассиопея Анатольевна, давнишняя мамина подруга, старая дева, учительница французского языка, с радостью приняла бы это предложение. Семьи у нее не было, свободного времени вагон и маленькая тележка, а заботы — только о трех котах и двенадцати кактусах. Правда, помощницей ее можно назвать с большой натяжкой: прожив почти всю свою сознательную жизнь в обществе двух тетушек, Кассиопея Анатольевна имела смутное представление о домашнем хозяйстве. При наличии небольшого капитальца, доставшегося ей от папы-дантиста, тетя Кася могла позволить себе приходящую домработницу. Практической пользы от подруги не было никакой, жизнь ее сопровождалась всевозможными недоразумениями и комическими происшествиями. То она чайник на плите спалит, то кота в стиральную машину запихнет, то еще что-нибудь… — Нет, большое спасибо, я до сих пор не отошла от ее последнего визита! Эти коты и кактусы все еще приходят ко мне в ночных кошмарах, — отрезала Маргарита Ярополковна. — Сама справлюсь, а ты поезжай, подыши свежим воздухом, отдохни. Только, пожалуйста, не злоупотребляй спиртным! Я где-то читала, что люди твоей профессии склонны… — Мам, — перебила ее Соня, поднимаясь из-за стола. — Я пошла собирать вещи. Где моя гастрольная сумка? Тысячу лет ее не видела. — Там, где всегда, на антресолях. Ты никогда не знаешь, где твои вещи. У меня такое чувство, что ты гостья в нашем доме, — тихо добавила она. Соня сделала вид, что не расслышала последней реплики. Мир в семье был восстановлен, и начинать новую ссору не было смысла. Она пошла собирать вещи, представляя себе, как весело проведет время. С тех пор, как она ушла из театра, праздники не так уж часто случались в ее жизни. Через некоторое время Соня забеспокоилась — звонка от Инны все не было. Неужели она забыла о своем приглашении? Не добралась вчера до дома? Предположения, одно страшнее другого, терзали ее душу. Телефон, как назло, не умолкал все утро. То звонили какие-то мамины ученики; то спрашивали прачечную, то зоопарк, то женскую консультацию, то какого-то Васю. В конце концов терпение Сони кончилось. В очередной раз сняв трубку, она просто рявкнула в нее: — Вася ушел в женскую консультацию посмотреть на африканских животных! На том конце провода молчали, очевидно, переваривая информацию. Потом кто-то неуверенно спросил: — А Соня? Ушла вместе с ним? — Я слушаю, — торопливо проговорила Софья, узнав голос Инны. — Привет, ты где? Я думала, случилось что-нибудь, сижу как дура на чемоданах. — Привет, — отозвалась та. — Понимаешь, у меня тут проблемка возникла небольшая. Я сегодня не смогу с тобой поехать… — Ну вот, а я от такой хорошей работы отказалась, — расстроенно произнесла Соня. Хорошая работа — это, конечно, сильно сказано. Сегодня Соня должна была рекламировать колбасу «Деревенские радости». Два часа в костюме колбасы (который смахивал на нечто совсем другое, скорее на продукт переработки этой самой колбасы) нужно было простоять у магазина, читая дурацкий стишок: «Деревенская колбаска» лучше в мире всякой ласки. Съем колбаску сам, никому не дам. Заходи, дружок, купи не пирожок, а батон колбаски, будешь словно в сказке!» Этот шедевр сочинил сам владелец колбасного цеха, бывший мамин ученик. Он-то и предложил Соне поучаствовать в рекламной кампании своего шедевра за весьма скромное денежное вознаграждение и пару батонов этой самой колбаски. Софья сперва отказывалась, но после долгих уговоров поддалась на провокацию. С одним условием — «колбаска», то есть Соня, будет в маске, чтобы, не дай бог, не узнали знакомые. Сегодня утром она с радостью отказалась от этой работы, сославшись на съемки в телепередаче. — Ну… я не знаю, в принципе, ты можешь поехать без меня. Я позвоню Анжелике, предупрежу ее, — предложила Инна. — Заезжай ко мне, я тебе план нарисую, как добраться. И денег дам на такси. — А что с тобой случилось? — спросила Соня. — Придешь — увидишь, — усмехнулась Инна и повесила трубку. Соня подхватила сумку с вещами. — Мам, пока, я поехала, буду звонить, — крикнула она, всовывая ноги в босоножки. Маргарита Ярополковна вырулила в коридор и внимательно посмотрела на дочь: — Соня, прошу тебя, холодную воду не пей, вечером одевайся теплее… И без глупостей! Да, вчера по телевизору сообщили, что надвигается какой-то ужасный циклон. Возьми зонт и плащ. — Мамуся, — она поцеловала мать в щеку, — все будет хорошо, честное пионерское! Маргарита Ярополковна покачала головой. Она слишком хорошо знала свою дочь, чтобы не волноваться. Софья выскочила на улицу, улыбнулась соседкам, сидевшим на лавочке, и направилась в сторону автобусной остановки. Она взглянула на небо. С севера надвигались огромные черно-фиолетовые тучи. «Что-то будет», — пронеслось в голове нехорошее предчувствие. До Инниного дома можно было добраться пешком, всего-то три автобусные остановки. Но девушке, собирающейся провести несколько дней в элитном районе, пешком ходить не полагалось. Автобус подошел быстро, даже места свободные были. Она устроилась у окна, пододвинула к себе сумку и расслабилась. Перед глазами моментально возникли разные видения, словно из чеховских пьес: огромный вишневый сад, и она, Соня, в длинном светлом шелковом платье, в соломенной шляпке, качается на качелях… А рядом красавец-мужчина с бородкой клинышком, в изящных очках. Он наклоняется, чтобы сказать что-нибудь романтическое… — Ваш билет, — грубым голосом произнес мужчина, в секунду развеяв мечты. Соня открыла глаза, пытаясь понять, какой билет требует от нее красавец. Однако вместо красавца-мужчины с интеллигентной внешностью над ней склонилась толстенная зубастая тетка, похожая на Серого Волка из известной всем сказки. От контролерши несло чесноком и дешевыми сигаретами. — Билет?! — Простите, — пролепетала Соня, пытаясь отыскать билет в карманах. Билета не было, да и не могло быть — ведь как только Соня уселась на свободное место, она предалась мечтам, вместо того чтобы купить этот злополучный билет. Тетка с ехидной улыбкой наблюдала за трепыханиями Сони, предвкушая скорую победу. Платить штраф было выше Сониных сил. Она глубоко вздохнула, вошла в образ и подняла на контролершу глаза, полные слез: — Простите, ради бога, я забыла купить билет… — Ага, у всех у вас с памятью проблемы, как только дело билетов касается! Плати штраф. Слезы ручьем покатились по щекам Сони. Для большей достоверности она громко всхлипнула: — Меня… меня… муж из дома выгнал, без денег! Вот все, что успела собрать, — рыдая, кивнула она в сторону сумки с вещами. — А денег у меня не-е-ет, я к маме еду… Простите, я сейчас билет куплю-ю-ю… Я ему всю жизнь отдала, в квартире прописала, а он… С моей лучшей подругой, за моей спиной… Тетка прямо на глазах превращалась из Серого Волка в обыкновенную женщину. Она глянула на зареванное Сонино лицо, вздохнула, вспомнив своего неделю не бритого Васю, и мягко сказала: — Все они сволочи, не реви. Дети-то у вас есть? Соня покачала головой и зарыдала с удвоенной силой. На минуту ей самой показалось, что она говорит правду. В этот момент водитель объявил Сонину остановку, она подхватила сумку и выскочила из автобуса. Контролерша так и не поняла, что перед ней была разыграна самая обыкновенная комедия, позволившая Соне бесплатно прокатиться. Девушка достала из сумки косметичку, припудрила зареванное лицо и нацепила темные очки. Не хотелось ловить на себе любопытные взгляды прохожих. Дом Инны был расположен совсем неподалеку от остановки. Соня поднялась на пятый этаж и позвонила. За дверью послышались легкие шаги, кто-то посмотрел в глазок. — Это я, — сказала Софья. — Ты одна? — отозвалась Инна, открывая дверь. Соня едва сдержала крик. Перед ней стояла абсолютно лысая девушка с Инниным лицом, но без ее роскошных волос. — У тебя что, вши? — ляпнула она первое, что пришло в голову. — Тише ты, — шикнула Инна, впуская Соню в квартиру и захлопывая дверь, — сейчас все соседи сбегутся полюбоваться. О вшах Софья слышала один-единственный раз в жизни, когда они еще в студенческую пору ездили в колхоз. Начиналось время тотального дефицита моющих средств, поэтому большинство местных ребятишек, девочек и мальчиков, были подстрижены под ноль. К концу недели студентам казалось, что в их волосах сотнями копошатся вши, и на нервной почве все начали чесаться. Каждый вечер перед сном студенты осматривали друг друга на предмет наличия отвратительных насекомых. Тем временем хозяйка пригласила Соню в стильную гостиную, выдержанную в светлых тонах. Пушистый бежевый ковер на полу, светлые кресла и диван, белые, под цвет обстановки, розы в хрустальной вазе. — Садись, — указала Инна на кресло. — Можно я на стул сяду? Люблю жесткие сиденья, — пробормотала Соня и осторожно присела на краешек стула, стараясь не прикасаться ни к чему руками. — У меня нет никаких вшей, — спокойно произнесла Инна, заметив реакцию Сони на свою новую прическу. — Сейчас объясню! — усмехнулась и вышла из комнаты. — Вот, купила в салоне на днях, — вернувшись, проговорила она, подавая Соне красивый розовый флакон с золотой надписью. — Корова, моя парикмахерша, вместо оттеночного шампуня всучила мне вот это. — Что это? — спросила Соня, отвинчивая крышку. Содержимое флакончика пахло розами. — Депилятор… Только выяснила я это слишком поздно, когда уже смывала этот «шампунь» с головы вместе с волосами… Она, видишь ли, перепутала… Можешь представить, какая со мной истерика случилась, когда волосы с головы клочьями посыпались! — Знаешь, а тебе идет, — робко заметила Соня, разглядывая розовый, блестящий, идеально ровный череп. — Экстравагантно и сексуально. — Ага, может, мне еще и татуировок по всему телу наделать, — огрызнулась Инна. — Ладно, волосы отрастут, вот только как мне по городу в таком виде передвигаться? А главное, как на работу в таком виде ходить? Пока хоть какой-нибудь ежик образуется, меня уволят, — пробормотала она, потирая лысинку. На работу Инна ходила вовсе не из-за денег, скорее ради удовольствия. Она возглавляла отдел по связям с общественностью в одной солидной фирме. Под ее началом находились несколько человек, осуществлявших практическую часть работы. В обязанности Инны входили посещения модных тусовок, презентаций, встречи с интересными людьми. — Слушай, тебя изуродовали в салоне, они тебе должны выплатить компенсацию за моральный ущерб, так? В деньгах ты не очень-то нуждаешься, — проговорила Соня, окидывая гостиную взглядом. — Пусть они тебе парик хороший купят или сделают из натуральных волос, твоего оттенка или какого захочешь. Инна с удивлением взглянула на Соню: — Слушай, Невзорова, иногда ты меня поражаешь своим здравомыслием. Я им сегодня уже звонила, обещала грандиозный скандал и иск, хотя мне от всего этого пользы как мертвому от припарок. Только все равно на это время потребуется, мне же искусственные мочалки не нужны! Так что ехать тебе придется самой или ждать, пока моя проблема решится. Соня представила, что ей придется тащить назад тяжелую сумку, снова объясняться с мамой и даже рекламировать эту дурацкую колбасу… — Нет, давай я поеду и буду ждать тебя там, — поспешно предложила она. — Я уже отменила все дела на этой неделе… Инна не возражала. Она начертила схему маршрута, на всякий случай дала номер телефона Анжелики и вызвала такси.