— Это все Вавилон! — закричал Растафара. — Да здравствует Джа! Джа-Растафари! — Нет, это закрытый путь, — высказал свое мнение Бэтмэн. — В ДЭИРе про такие штуки написано. Мировые течения мешают. Или неистинное желание. — Неистинное?! — вспыхнула Соня. — Париться не надо, — улыбнулся Васдэ, — знали бы вы, какой план у нас на завтрашний день! На природу вырвешься, и все путем будет! Главное — не забыть, когда приеду, химией заняться. Я ведь студент, нельзя забывать об этом. — А по-моему, все дело в самом человеке, — заговорила своим страстным поэтическим голосом Марина. — Если человек чего-то хочет, он обязательно добьется! — Есть вещи, которых я очень желаю, но добиться никак не могу, — заметил Дядя Дэ. — И ты знаешь, почему. — А может, и это в твоих силах? — предположила поэтесса. — Не знаю, конечно, зачем это я тебе говорю… Дядя Дэ заглянул ей в глаза. — Марина — святая! — усмехнулся он. — Извините, я ненадолго отлучусь, мне плохо. Вскоре девушки покидали необычную тусовку. — И что, вот так здесь каждую субботу? — спросила Соня. — Каждую. Но в общем-то они неплохие ребята. И все на самом деле могут. Только не хотят. — Эх, молодость, молодость! — раздался им вслед голос Роя. Где-то Соня это уже слышала. Глава 7 И все-таки Софье довелось сыграть роль подруги бандитского авторитета, причем на пару с Рыбаком. Принять данное обличье Соня решила после размышления над проблемой, как наилучшим образом подступиться к психотерапевту Владимира, дабы он согласился открыть тайну клиента. Светлинский сказал, что Василий Григорьевич (так звали врача-психиатра) в подобных вопросах очень щепетилен и кому попало открывать свои секреты не станет. Врачебная этика, так сказать. Отсюда следовало сделать следующий вывод: нужно сломать Василия Григорьевича морально, припугнуть его. Тогда он, быть может, и поделится полезной информацией. Софья созвонилась с Олегом, и тот посоветовал ей «пробивать» психиатра на вопрос, есть ли среди его клиентов люди, способные совершить убийство. Кроме того, наши герои назначили друг другу встречу. * * * Василий Григорьевич Агафьев работал в частной клинике, занимающейся лечением всевозможных нервных расстройств — от тихого помешательства до импотенции. В целом — ничего особенного. В вестибюле Соню с Рыбаком встретила секретарша. Надо сказать, Олег выглядел весьма колоритно. Ради такого случая он решился побрить голову налысо и нацепить на шею массивную золотую цепь. Соня отметила, что он несколько переигрывает. Однако секретарша все поняла правильно и не стала перегружать сыщиков идиотскими вопросами на тему «назначена ли вам встреча». — Разрешите записать ваши фамилии, — робко попыталась она исполнить служебные обязанности. Рыбак исторг рычание льва. — Обойдетесь! — Вы знаете, в какой кабинет пройти? — испуганно спросила секретарша. — Конечно, — заявил Олег таким тоном, словно являлся хозяином этого заведения. Рыбак без труда отыскал кабинет Василия Григорьевича и нагло вошел, не соизволив даже хотя бы постучаться. Агафьев оказался мужчиной огромного роста, с жесткими, волевыми чертами лица. Чем-то отдаленно он напомнил Соне Жерара Депардье. — Здорово! — фамильярно бросил Олег, самовольно выдвигая из-за стола для Сони и для себя стулья. — Здравствуйте, — неуверенно ответил Василий Григорьевич, внимательно изучая посетителей опытным взглядом психотерапевта. — Короче, ты должен нам помочь, — начал Рыбак. — Вам требуется врачебная помощь? — ухмыльнулся Агафьев, и Соня догадалась, что он совершенно их не боится. — А ты, я вижу, остроумный? — Вовсе нет! — поспешил заверить доктор. — Просто это единственное, что я могу предположить, когда ко мне обращаются за помощью. Ведь я — психиатр! — Нет, нам требуется твоя помощь в другом плане. Мы разыскиваем одного из твоих пациентов. — Конечно же, такое понятие, как врачебная тайна, вас совершенно не интересует, — сделал верный вывод Василий Григорьевич. — А ты проницателен! — заметила Соня. — Такова моя профессия. Агафьев улыбался, казалось, с издевкой. Взгляд был всепонимающим и бесстрастным, и наши герои от этого буквально терялись. — Так что же вас интересует? — Одна из ваших пациенток связана с людьми нашего круга, — заявил Рыбак. — Вы хотите сказать, с бандитами? — Почти. — Понятно. — Но у меня великое множество пациенток, так или иначе связанных с людьми вашего круга. По крайней мере они так утверждают. А еще есть люди, связанные с потомками Наполеона Бонапарта, Гитлера, и даже одна утверждает, что она — Иисус Христос в новом обличье. Олег тяжело вздохнул. — Сейчас мы покажем тебе письмо, — сказал он и протянул Агафьеву все тот же картонный лист. — Ничего не напоминает? Врач нахмурился, пробежал взглядом по строчкам и… побледнел. Вся его уверенность испарилась в секунду. — О, боже! — воскликнул он. — Знакомо? — радостно спросила Соня. Однако в следующий миг Василию Григорьевичу удалось чудесным образом справиться с собой. — Знакомо. Это писала жена одного из людей вашего круга. — Как его имя? — Вы понимаете, что заставляете меня подвергать свою жизнь опасности? — Мне плевать. Давай выкладывай. — Это некий Рустам Магометович Исаев. — Знаем такого, — ответил Олег, хотя на самом деле ничего толком не знал. — Ну вот. — А как получилось, что жена Исаева стала твоей пациенткой? — спросила Соня. — Так он ведь избивал ее бесчеловечно! Понимаете? — Да. Она по-прежнему приходит сюда, на прием? — Нет. Насколько мне стало известно, муж запер ее под присмотром своих телохранителей за какие-то проступки. Так что она теперь сидит целыми днями дома, никуда не выходит. Впрочем, остальное — не моя забота, — Василий Григорьевич огляделся по сторонам. — Надеюсь, вы меня не выдадите? — спросил он. — Нет. Обещаем, — заверил Олег. Потом последовало еще несколько конкретных вопросов относительно адреса, по которому можно отыскать жену Рустама Магометовича, Анну Викторовну Исаеву. Олег задавал вопросы так, чтобы Василий Григорьевич не заподозрил их в дилетантстве. Наконец, когда все было закончено, Соня с Рыбаком покинули Василия Григорьевича, оставив его в весьма озадаченном состоянии, наедине со своими мрачными размышлениями.