— А почему нет?.. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой, это не может происходить со мной. Я тебя совершенно не знаю. Вижу только, что ты опытный ловелас. — Если ты меня не знаешь, зачем делаешь такие выводы? Я нормальный парень, который благодарен тебе за спасение той страшной ночью. Хочу отплатить тебе тем же. У меня такое чувство, что тебе необходимо выговориться. — Только не строй из себя святого. Мне вообще кажется, что ты торгуешь человеческими органами и я интересую тебя как донор. — Ты что, дура?! — Шутка, — буркнула я. Мне нравилось в нем все: его запах, мужественное лицо, выразительные глаза и желание помочь, которое казалось по-настоящему, искренним. Мне хотелось прижаться к его груди и расслабиться. Он меня словно околдовал. Я не хотела его прогонять, думала о нём, фантазировала. Так хотелось открыться, что я девушка без прошлого и уж тем более без будущего... Что однажды сделала шаг в пропасть и лечу, лечу в неё каждый день... И только одно желание — упасть и разбиться побыстрее. Я тысячу раз мечтала сбежать от этой жизни, но говорят, если дикое животное долго живет в клетке, даже сбегая, оно часто по собственной воле возвращается назад. Мы привыкаем к своим цепям, и первое время воздух свободы просто разрывает изнутри. Я знала, что даже если мне удастся скрыться, я буду чувствовать себя собакой, которая потеряла хозяина. А ещё понимала, что далеко не убежать. Меня найдут, и тогда моя смерть будет мучительной и страшной. В лучшем случае меня убьют, а в худшем отправят в тюрьму на внушительный срок, до окончания которого я всё равно не доживу. Иногда мне кажется, что я умерла много лет назад. Не замечаю ни погоды за окном, ни людей вокруг. Временами чудится, что мою душу искусали змеи. Под ногами нет ни твёрдой почвы, ни опоры. — Рада, у меня такое ощущение, что ты очень одинокий человек, впрочем, как и я. У тебя нет близкого мужчины. Иначе твоя жизнь стала бы совсем другой. — Я не одинока, я — одиночка. Это разные понятия. Я не считаю непременной необходимостью иметь рядом мужчину и зацикливаться на нём всю жизнь. Я ощущаю себя полноценной и без мужчины. Мужчина по определению не может быть близким. Душевную пустоту мужиком не заполнить. Человек приходит в этот мир и уходит одиноким. Мне комфортно одной. Я смотрю на семейные пары — это нечто. Зачем они живут вместе? Что их связывает? Такой поток взаимной ненависти, раздражительности, унижений... Семейная жизнь — тупик. Я не испытываю желания всю свою жизнь вертеться вокруг штанов с яйцами. Я ощутила, как меня заштормило от алкоголя, который я успела в себя влить, и чуть было не грохнулась с подоконника. Тим вовремя меня подхватил, сгрёб в охапку и понёс в спальню. Я улыбнулась, обняла его за шею и даже не подумала сопротивляться. Глава 10 Тим помог мне раздеться и уложил в кровать. Скинув халат, лёг рядом и приткнул мою голову к себе на плечо. — Давай спи. Ты много выпила. — Как это спи? Всё, что ли? Ты больше ничего не можешь мне предложить? — Рада, тебе нужно выспаться. — Я думала, ты меня согреешь. — Ты замёрзла? — Очень, особенно душа. Мне слишком холодно и уныло. Знаешь, иногда мне так хочется покончить с собой... — Ты что, дура?! — Дура, — прошептала я и уткнулась Тиму в плечо. — Мне хочется сунуть голову в петлю и сделать последний шаг. Маленький полет с высоты табуретки... Или высыпать на ладонь горсть таблеток. Одну за другой отправлять их в рот, запивая водой. Уснуть и уже никогда не проснуться. Или встать на самом краю крыши и шагнуть в пустоту. Можно сжать в руке лезвие и вспороть вены. Вместе с кровью будет уходить то, что я так ненавижу, — моя жизнь. Всё вокруг давно потеряло свою цену, а все, что внутри, — пусто и нелепо. Только на том свете я стану совершенно свободной. Не буду принадлежать этому миру, буду мчаться навстречу чужим и холодным небесам. Не хочу думать о том, что смерть — крайне неприятная форма бытия. Пора прекратить испытывать судьбу и играть с ней в кошки-мышки. Перед смертью хотелось бы посидеть с бутылкой французского коньяка и плиткой шоколада на берегу моря, полюбоваться на горизонт. Побродить по побережью, насобирать кучу ракушек, кидать камешки в воду и кормить чаек. Хочется увидеть морской прибой, услышать шум водопада, полюбоваться голубым небом, почувствовать запах цветов и тепло солнышка... Я завидую бабочкам. Они такие легкомысленные. Мне кажется, что бабочки счастливые. Они не доживают до зимы, у них вечное лето. Порхают с цветка на цветок и танцуют в ярких солнечных лучах. Мотыльки умирают очень быстро. Мгновенно, легко и красиво. — Я выдержала небольшую паузу. — Я могла бы побороться за жизнь, но я слишком слаба, чтобы противостоять трудностям, и слишком устала. Я часто задавала себе вопрос: «Зачем я здесь?» Всё это время кто-то не отпускал меня из этого мира. Кто-то хотел оставить и сберечь. Я не жалею о поступках, которые не успела сделать, и о мечтах, что не успела осуществить. Всё равно будет финиш. И пусть после того, как меня не станет, жизнь пойдёт своим чередом. Пусть. Меня это уже не будет касаться. И всё же от этой мысли охватывает отчаяние, в душу врывается пустота. А ведь ещё недавно я ничего не боялась. Ничего, кроме смерти. Знаешь, а ведь по мне даже никто не заплачет. Плакать-то некому, ведь я одинока, как перст. Сама не знаю, почему я разоткровенничалась с Тимом о смерти. Наверное, оттого, что сегодня я отправила на тот свет ещё одного здорового молодого мужчину. Как палач... Негативные мысли и алкоголь сделали своё дело. Мне хотелось кричать во весь голос, как же мне плохо. — Я не в силах что-либо изменить в своей судьбе, в своей жизни. Смерть — лучший и достойный выход. — Всегда можно всё изменить. — Замечание Тима подействовало успокаивающе. — Ты же не знаешь, что скрывается за гранью, отделяющей жизнь от смерти. Возможно, захочешь что-то изменить, находясь там, но будет поздно. Ты в силах что-либо менять, только когда жива. Способов умереть множество, но чаще всего дело заканчивается в реанимации. При падении с высоты можно получить множественные переломы позвоночника, таза, конечностей и доживать свой срок в инвалидном кресле с ампутированными конечностями. При попытке перерезать вены на руках практически всегда происходит повреждение сухожилий. Это приводит к нарушению движений пальцев кисти. При неудачном повешении возможны переломы хрящей гортани и повреждение сосудов шеи, что сопровождается нарушением мозгового кровообращения. Если выпить уксусную кислоту, можно получить ужасные ожоги желудочно-кишечного тракта и химические ожоги пищевода. Пищевод сужается, приходится делать операцию, чтобы человек мог принимать пищу самостоятельно. А из реанимации таких самоубийц переводят в отделение для психосоматических больных. Палаты там больше похожи на тюремные камеры. Человек, хоть раз попытавшийся покончить с собой, до конца дней будет на учёте в психиатрическом диспансере. Ну что, я не отбил у тебя желание закончить жизнь суицидом? — Так страшно всё это... — Всегда страшно, когда думаешь, что из жизни ушла молодая и красивая. — Так получилось, что я одинока не потому, что не могу выбраться из одиночества. Я одинока изначально, по свой сути. Страшно, что после смерти никогда не увидишь, как восходит солнце. Не услышишь шум дождя, не поймаешь снежинки на ладонь... Страшно. — Вот и я про то же. Самоубийство — это поступок слабого человека, побег от проблем, от себя, от судьбы. — Но ведь на такой шаг способен не каждый. — Считаю единственным обстоятельством, при котором самоубийство оправдано, — если человек оказывается беспомощным, обездвиженным инвалидом и жизнь его становится в тягость не только ему самому, но и его близким. Человек создан для борьбы. Сознательно лишать себя жизни глупо. Человеческая жизнь — драгоценность! Зачем же умышленно её прекращать, тем самым не раскрыв свой потенциал?! Это поступок ненормального человека. Каким бы он ни был слабым или сильным, будь у него всё нормально с психикой, он этого не сделает. Человеку свойственно стремиться к жизни, а не к смерти... Не хочу, чтобы тебя посещали такие мысли. Тим притянул меня к себе и нежно поцеловал. В тот момент, когда мы слились в поцелуе, я автоматически провела ладонью по его сонной артерии и в ужасе отстранилась. — Мне кажется, что я медленно схожу с ума... — Девочка моя, у меня такое ощущение, что ты чего-то боишься. Не бойся. Я с тобой. Никому тебя в обиду не дам. На минуту мне показалось, что Тим — это принц из детских сказок. И пусть он не приехал на белом коне, зато поможет справиться с моими страхами. Мне захотелось узнать его характер, стиль жизни. Захотелось придумать сказку и поверить в неё. В то, что по моей судьбе не проедет тяжёлый каток мужского цинизма, эгоизма и равнодушия. Захотелось попасть в мир грёз и отвлечься от противоречивых мыслей. Мы занялись любовью только под утро, после того, как я поспала несколько часов. Поцелуи Тима заставили меня проснуться, и я поддалась искушению. Волны соблазна расслабили меня, и я тяжело задышала. Тим смог разбудить во мне нежность, моё тело сгорало по капле от страсти. Мне казалось, что этой ночью я взорвусь тысячами искр. Мои руки всё крепче и крепче обнимали его, лоно познавало блаженство, упоительно содрогаясь в оргазмах. Наши горячие тела сплетались, я закрывала глаза и видела в темноте ожившие цветы, которые цвели в эту ночь только для меня. Временами казалось, что эта ночь — часть моей тайной фантазии. — Я хочу тебя опять, — шептала я Тиму на ухо и стонала от острых и потрясающих ласк. Когда всё закончилось, свернувшись клубочком, я положила голову на грудь Тима и ощутила тепло и уют. А ещё мне ХОТЕЛОСЬ ЖИТЬ. Очень хотелось. Это утро было особенным. Очень нежным и очень добрым. Тим гладил мои волосы и по-отечески целовал в затылок. — Я лежу с самой прекрасной женщиной на свете в одной постели. Для неё мне хочется петь песни, писать стихи, дарить подарки. Хочется носить её на руках. Она прекрасная, милая, нежная и удивительная. Она как видение. Я зажмурился и снова открыл глаза. Видение не исчезло, и это снова сделало меня счастливей всех на свете... Я подняла голову, посмотрела на Тима и улыбнулась совсем по-детски. А затем кофе в постель, приятный шорох занавесок от приоткрытого окна, легкое дуновение ветра, солнечные зайчики, ласковые прикосновения рук и губ и разбросанная в спальне одежда... Это была ночь любви... Когда зазвонил мой мобильный, я поцеловала Тима в грудь и дотянулась до трубки. — Что не звонишь? — услышала я подозрительный голос Киры. — Только что проснулась. Очень поздно легла. — Какие новости? — Всё хорошо. — Я покосилась на Тима и добавила: — Дело сделано. — Объект устранён? — Да. Полный порядок. — Надеюсь, всё прошло без происшествий? — Я же сказала, всё хорошо. — Что ж, молодец. Быстро сработала. Потом поговорим подробнее. Отдыхай после трудов праведных. Завтра встретимся. Надеюсь, ты выкинула из квартиры этого алкаша? — Он не алкаш. Его просто избили. — Какая разница. «Синяк» он и есть «синяк». — Он не «синяк». Это просто побои. У него лицо уже заживает, выглядит он гораздо лучше. — Вот и замечательно. Пусть едет на конкурс мужской красоты, раз такой красавчик. Его уже нет в твоей квартире? Я вновь украдкой взглянула на Тима и соврала: — Я одна. — Рада, надеюсь на твоё благоразумие. Ты же знаешь, как я не люблю и не прощаю враньё. — Кира, а с чего ты взяла, что я вру?! — Я этого не сказала. Просто в последнее время ты совершаешь такие неадекватные поступки... Ладно, отдыхай. Сама выйду на связь. В трубке раздались быстрые гудки. Я положила мобильный на стол и ощутила, как меня бросило в жар. — Тебе опасно здесь оставаться, — наконец произнесла я, глядя Тиму в глаза. — Почему? Неужели ты так боишься свою тётку? Рада, что она нам сделает? Ты же взрослый человек. Скажи, она платит за квартиру? Ты зависишь от нёе материально? — Ох, Тим, если бы всё было так просто... — Рада, я хочу ненадолго отлучиться, — неожиданно заявил Тим и, подскочив с кровати, принялся одеваться — Ты куда? — Скоро узнаешь. Только обещай, что никуда не уйдёшь. Будь дома. — Тим, я терпеть не могу сюрпризы. Скажи, что ты задумал. — Я же тебе говорю, скоро узнаешь. Наберись немного терпения.