— Мы обсуждали эту тему, и вы все равно стоите на своем. Ну что же, если вы так ничему и не учились, то больше не буду вас переубеждать. Со временем до вас дойдет, что проблемы применением силы не решаются. Агрессия порождает только агрессию. — Кир вздохнул, и Стиву на долю мгновения показалось, что он все же может испытывать эмоции, хотя это могла быть и заученная реакция на разочарование. — Ладно. Продолжай работать согласно плану. Выйду на связь, как буду готов вылетать обратно. 19 ноября 11.00 по Московскому времени База «Исток». Стол ломится от различного оружия и экипировки, лежащем на нем. Воеводов подошел ближе. Автоматы почищены и смазаны, магазины заряжены патронами, гранаты распаковали из промасленной бумаги и вкрутили в них взрыватели, аккумуляторы на шлемах заряжены, ПНВ и приборы ночного видения готовы к использованию, мины в полной боевой готовности, бронепластины установлены в бронежилеты. — Так, давайте повторим. Марк, ты со снайперской винтовкой, дистанция пятьсот метров, прикрываешь меня до входа на базу. Тимур, на тебе пулемет, ведешь огонь на подавление в случае внезапного появления противника. Постоянно держим связь. Если меня ранят или эвакуация из «Нуклия» будет затруднена, вытаскиваете меня на квадроциклах под прикрытием вертолетов. — Повернувшись к Юлаеву и Сахарову, Вадим еще раз пробежался по инструкциям. — Так точно. — Ответили в один голос. Пойдем проверим наш пепелац. — Воеводов махнул в сторону летного поля. От ангаров и до самого забора «Истока» яблоку негде упасть, все заставлено готовыми к бою беспилотными вертолетами. Двадцать восемь боевых машин хищно ощерились наконечниками ракет, стволами пушек и тубусами НАРов. Ближе к ангарам стоят три конвертоплана. Два поменьше, с более узким и агрессивным фюзеляжем, на крыльях подвешены массивные БЕТАБы, один вид которых сразу говорит об их разрушительной силе. Третий конвертоплан больше, более пузатый и ширококрылый. В хвостовой части открыт грузовой отсек, рядом с рампой, подготовленные к погрузке, два квадроцикла, обшитые бронепластинами и с установленными пулеметами. Воеводов направился прямо к грузовому конвертоплану. — Привет! — Повернулся к Вадиму один из техников, укладывающий ленту патронов в короб на квадроцикле. — С инспекцией? — Нет. Просто любопытствую. — Воеводов подошел к грузовой рампе. Внутри летательного аппарата уже закреплена часть амуниции. С потолка к полу протянуты крепления для вездеходов. — Нормально вы его так переоборудовали. — Он же многоцелевой, как конструктор, под любую задачу можно настроить. С таким работать — одно удовольствие. Тимур с Марком подошли к квадроциклам, больше похожим на миниброневики. Стальные пластины почти полностью закрывают водителя, спереди стекло-триплекс, крыши нет, чтобы легче управляться с пулеметом. — Нормальный такой панцерваген. На игрушечный похож. — Марк покачал вездеход — тяжелый. — Подвеска то выдержит? — Выдержит, воткнули от Паджерика, два электродвигателя на каждой оси, он хоть и вести теперь почти под тонну, но в маневренности не потерял. — Ответил тот же техник. — К завтрашнему вылету, считай, полностью готовы. — Сказал Воеводов. — Ладно, орлы, идите отдыхайте, отсыпайтесь. Поешьте нормально перед сном. Чтобы были свежие и полные сил. Никаких гулянок вечером, как уничтожим «Нуклий» — нагуляетесь. Сахаров хмыкнул. Тимур обиженно опустил голову, вспомнив свою попойку перед побегом из «Рассвета». 19 ноября 22.34 по московскому времени База «Исток» Ночной воздух приятно холодит кожу и бодрит, хоть и без него спать вообще не хочется. Слишком много тревоги и переживаний, слишком много мыслей в голове. Впервые с создания «Истока» они собираются нанести удар анклавовцам, не отсиживаться за спиной Воеводова, не прикрываться рациональностью и пацифизмом, а, наконец-то, предпринять действительно решающий шаг. И вот от этого решающего шага организм сбоит, весь день мучает изжога, нет аппетита, усидеть на одном месте больше пяти минут невозможно. Даже Женя, которая обычно превосходно снимает все тревоги своим присутствием, не помогла. Девочка, вернувшись с занятий, словно почувствовала нервное состояние Князева, не стала беспокоить, молча забралась на диван с планшетом и смотрела весь вечер мультфильмы. Вика вернулась позднее обычного, вымотанная и уставшая, приняла душ и почти моментально уснула. Саша на секунду повернулся и посмотрел на спящую девушку. Совсем не заметил момента, когда она переехала к нему, словно всегда здесь и жила. В первую ночь, проведенную вместе, кроме поцелуев и объятий ничего не было, рядом спала Женя и оба чувствовали себя неловко в присутствии ребенка. Все случилось на следующий день. Князев зашел в обед в комнату, то ли за кофтой, то ли еще за чем-то, уже выветрилось из головы, и столкнулся с Колмагоровой, выходящей из душа. Дальше все как в тумане: поцелуи, прикосновения, летящая в сторону одежда. Местами неуклюже, сбиваясь с ритма, задевая друг друга локтями или коленями, но отдаваясь полностью происходящему. Все было по-другому, не так как он привык. Обычно после секса он чувствовал себя грязно, сразу хотелось сходить в душ, но эту «грязь» не смоешь, слишком глубоко она сидит внутри. Заливал ее алкоголем, растворяя в огненной воде и размывая ощущение опьянением. А с Викой наслаждался каждой секундой, каждым прикосновением. Даже после просто лежал и обнимал ее, гладил кончиками пальцев ее жесткое тело, и хотел, чтобы этот момент длился вечно. Сам себе не мог объяснить такую метаморфозу, но это новое ощущение оказалось настолько приятным и уютным, что сама близость воспринималась теперь совсем по-другому. Может это и называют «по любви»? Повернулся к открытому окну. «Исток» спит, безмятежно и тихо, словно завтра будет очередной мирный день. Вот только ему никак не спится. Огромное желание сесть на конвертоплан вместе с Воеводовым, самолично вломиться в треклятый «Нуклий» и собственными руками нажать кнопку пуска ядерной ракеты. Перед глазами возникла картина сгорающих в самом эпицентре взрыва нуклиевцев, словно кадры из фильма. Вместе с их телами, моментально превращающимися в пепел, испаряется злость, ненависть и гнев, накопленные за все время после эпидемии. Чувство исполненной мести переполняет, топя в себе вину перед родителями, трусость и жалость к себе. Хочется самолично всадить пулю каждому в лоб, выпустить кишки всем причастным к «Пурпурному», возомнивших себя властителями судеб. Распростертое на полу тело в белом аптечном халате, сумасшедший взгляд наркомана, зареванные и перепуганные глаза Женьки, сжатая в ручках мамина сумка и смартфон с треснутым экраном. А сколько таких же детей, которые только-только начинали жить, радовались каждому дню, смеялись, встречали родителей с работы и мечтали, погибли в страшных муках от вируса. Нет, эти мрази заслуживают всего, что их ждет. Как они могли возомнить, что их желания и стремления стоят жизней миллионов детей? Сжал подоконник до белых костяшек и скривился от боли в травмированной руке. — Ты что не спишь? — Сзади на плечи легли теплые руки. Саша повернулся. Вика с полуприкрытыми сонными глазами обняла его, прижавшись головой к груди. — У тебя сердце сейчас из груди выпрыгнет. — О завтрашнем дне думаю. — Князев задержал дыхание, пытаясь успокоить пульс. — Ты себе такими мыслями только язву заработаешь. Надо уметь отстраниться. За ночь ничего не изменится. — Я бы хотел сам с ними отправиться, хоть и понимаю, что это глупо — только мешать буду. — Думаешь ты один такой? Уверена, что каждый в «Истоке» сгорает от желания саморучно поквитаться. Я сама завидую Тимуру и Марку, они будут на передовой. Но трезвость ума терять нельзя. Ты правильно сказал, там мы будем лишь мешаться, здесь от нас намного больше пользы, тем более от тебя. — Вика усадила Сашу на кровать и положила голову ему на плечо. — Не преувеличивай. Чем я лучше остальных? Порой мне кажется, что я бесполезен, только болтать и умею. — Я, конечно, люблю тебя, но порой ты бываешь невыносим. Скажи, ты так на похвалу напрашиваешься? — Конечно, и еще чтобы по голове погладили. — Саша цокнул. — Гештальты похвалы остались в далеком детстве. Просто мне не хватает какого действия, видимых результатов моего участия. — Результатов? Саш, ну не прибедняйся, или не строй из себя дурочка. — Вика закатила глаза. — В любом человеческом социуме должно быть организующие начало. Человек, который является волеизъявителем большинства, который не боится брать на себя ответственность за решения, умеет вести за собой, критически оценивать ситуацию. Это тоже очень важная и серьёзная деятельность. Хочешь результатов? Вот тебе самый явный — только благодаря тебе почти половина людей из нуклиевского десанта примкнула к нам. Думаешь кто-то бы еще решился вот так смело предложить уйти несогласным? Или выйти и выступить почти перед двумя тысячами людей, и суметь сказать им то, что заставит их передумать. Я вот сильно сомневаюсь. Представлю себя на твоем месте, я бы и двух слов не связала. — Ты? — Князев посмотрел на Вику. — Да ты бы их там с потрохами сожрала. — Не, это я при тесной беседе такая, а если выступать перед большим количеством людей, когда от твоих слов и действий столько зависит я бы спасовала. В школе боялась к доске выходить, чего уж там о такой толпе говорить. Так что заканчивай со своим «комплексом самозванца». Я в тебя верю, тебе еще что-то нужно для того, чтобы самому поверить в себя? Саша повернулся и посмотрел в глаза Колмагоровой. Во взгляде что-то очень знакомое, то, что он часто видит последнее время. Точно. Женя смотрит на него с такой же теплотой. Теперь и эти зелено-серые глаза, лучатся тем же теплом. А еще на него смотрела так мама, всегда с самого детства и до последнего дня, несмотря на его загулы, попадания в рехабы, протесты и скандалы. 20 ноября 00.34 по московскому времени База «Исток». За несколько метров почувствовал запах сигаретного дыма. «Витя опять курит, интересно он с сигаретой вообще расстается?» Подошел ближе к дереву и увидел два силуэта. Один с сигаретой, подкрашивающей при затяжках бороду оранжевым. — Здаров, мы тебя уже заждались. — Пробурчал второй, судя по голосу Семен. — Да с патрульными никак разминуться не мог. Кружат вокруг корпусов как комары у фонаря, хрен проскочишь. — Полушепотом, словно боясь, что его услышать, сказал пришедший. — Ладно, давайте по-быстрому все обсудим и свалим, а то уши уже замерзли. — Виктор повернулся к пришедшему. — Что у тебя нового? — Продвигаюсь, триста килограммов уже сварил и расфасовал по брикетам. Попутно делаю детонаторы. — Слышь, Потап, сколько отверстий на одном здание делать? Я уже в двух корпусах насверлил дырок как в сыре. Все в несущих стенах, как ты и говорил. Но я в душе не ковырялся, правильно или нет. — Семен пожевал губами и отряхнул руки, словно только что закончил работу. — Просто делай по моей инструкции: одно отверстие, глубиной в две трети стены, через каждые четыре метра несущей стены, в углах по два, на расстоянии метра друг от друга. Диаметр сантиметров семь, не больше. Заложим взрывчатку, установим детонаторы и закупорим. Подорвем все одновременно. — Ответил Потап. — Хорошо. Мне еще два корпуса осталось, потом перейду на склады и ангары. Главный прораб, Борис вроде, доверил мне инспекцию всех зданий, идиотина доверчивая. Все у них здесь так просто, на доверии типа, аж оскомина берет. Улыбаются, ходят, а сами восемь миллиардов людей потравили как тараканов. Ты их новые летающие утюги видел? — Да офигеть! — Виктор отбросил в сторону недокуренную сигарету. — Вот это точно доказывает, что именно они эпидемию устроили. Откуда у них такие технологии? Сто процентов до «Пурпурного» все сделали, подготовились, а сейчас силы накапливают, чтобы остальных выживших добить. Видать, накосячили что-то в своем вирусе, что не всех перебили, теперь приходится им своими руками доделывать. — Все, остыньте. — Осадил собеседников Потап. — Горячка ни к чему. Надо сохранять холодный рассудок. К подрывному делу опасно на взводе подходить. Взрывчатка — она как истеричная девушка, пришел к ней нервный, так она моментально из себя выходить и взрывается. Одна ошибка, и подорвемся раньше времени. Сема, ты как закончишь сверлить, начинай укладку, только неторопливо. В одно здание много не носи, чтобы не раскрыли. Серегу с Вовкой подрядим на транспортировку. Кстати, где они? — Да опять в патруле прозябают, стахановцы. Каждый день сами напрашиваются. Правильно делают, Сталюков им уже доверять начал. Вову недавно в «секрет» отправляли. Глядишь, так и в штаб наблюдения пустят, посмотрит, где камеры стоят. — Ответил Витя. — Отлично. Главное не спешить. А то этот, Воеводов, может спалить. Он, зараза, прохаванный, его просто так не обдуришь. Если заподозрит что, то докопается. А сюскаться он точно не будет. Слышали же, что он с «Рассветом» и «Зарей» сделал? Вот. Так что помаленьку потихоньку делаем свое дело. И, главное, не поддаемся на их иллюзии, а то расклеиться в таких бархатных условиях недолго. Помним о нашей задаче и против кого мы выступаем. Ладно, все расход, а то сам уже продрог. — Потап передернул плечами и потер рукой залысину на голове. 20 ноября 09.40 по московскому времени База «Исток». — Итак, — Прайс положил планшет на стол, демонстрируя собравшимся панораму «Нуклия». Яркие лампы ангара заиграли бликами на экране таблета. — «Коридор» из дронов для пролета беспилотных вертолетов и экипажа Вадима уже создали. Сейчас над базой висят восемь дронов радиоэлектронной борьбы. Перед атакой они полностью уничтожат связь, видеонаблюдение и локаторы противника. Мы переоборудовали почти пятьдесят коптеров, сделав из них камикадзе, на каждом заряд в килограмм взрывчатого вещества. Будем их использовать для вывода из строя вражеской техники, вышек и систем ПВО. Далее в бой вступают три группы вертолетов, оттягивая на себя силы. Всю территорию «Нуклия» накроем плотной дымовой завесой, для маскировки передвижения Вадима. Вы, — Стив повернулся к Воеводову, Тимуру и Марку. — Высаживаетесь вот здесь, под прикрытием леса и холма. Пользуясь поддержкой дронов, продвигаетесь к стене на квадроциклах. К этому времени один из вертолетов организует вам проход, уничтожив часть забора. Юлаев с Сахаровым остаются прикрывать, Вадим проникает на территорию базы противника через вот этот вход. Судя по наблюдению, он мало охраняется в отличие от главного, беспилотные дроны-штурмовики помогут зачистить и без потерь войти в сам бункер. Дальше мы слепы, придется полагать только на твои навыки, Вадим. Дроны тебе, конечно, помогут, но это максимум, что мы сможем сделать. В случае непредвиденных обстоятельств Тимур с Марком эвакуируют тебя. Отталкиваясь от информации, которую мы получили, наблюдая эти дни за «Нуклием», сил обороны там не так много, человек тридцать максимум. Маскируют свою базу как только могут, стараются не привлекать внимание большим количеством людей. Половина охраняющих на периметре, так что в бункере человек пятнадцать. Только это уже не гражданские, которым только-только дали оружие, это профессиональные военные, обученные и тренированные. У тебя будет превосходство, отсутствие связи и внезапная атака посеет хаос в их рядах, этим надо воспользоваться. Начинаем с наступлением темноты, используя ее как дополнительную маскировку. — Закончив, Прайс выдохнул и сделал несколько больших глотков воды из бутылки. — Ты точно не из американских спецслужб? — Воеводов в полной боевой экипировке, вскинул брови и посмотрел на Стива. — В компьютерные игры много играл. — Парировал Прайс, удивив тем самым всех присутствующих. — Потом расскажешь, что это за игры. Такие надо вводить при тактической подготовке военных. Ладно, вернемся к нашим «баранам». Если все пройдет по плану, я подрубаюсь к сети «Нуклия» и уношу ноги с базы. Стив выкачивает координаты «Проталия»… — Не только. — Перебил Прайс. — Вчера много думал, что еще полезного мы можем получить. Надо постараться вытащить расположение всех общин в России, список собранных в них людей, информацию по всему штату безопасников, логистические цепочки, склады вооружения. Это не займет много времени и не потребует большей задержки. — Хорошо. Короче, Стив по максимуму потрошит их сервера, я отступаю к ребятам, мы грузимся на конвертоплан и сваливаем. — Все верно. — Продолжил Стив. — В это время бомбим «Нуклий» БЕТАБами и отводим вертолеты на безопасное расстояние. К этому моменту все системы ПВО и ПРО уже должны быть уничтожены. Довершающей штрих — Серго с базы под Майкопом запускает «Сармат» с тактическим ядерным зарядом и сносит базу с лица земли. — Представляю на сколько это деморализует руководителей оставшихся общин. У меня вопрос. — Князев подошел ближе к столу с планшетом. — Стив, мы можем пожертвовать одним из дронов наблюдения?