Значит, очень тщательно всё подчистил, до стерильной чистоты. Ушел рычаг. Вместе с пропавшим связником, которого тоже «подтёрли». Выходит, и с ним поступят так же. Освободились от них морально и теперь рубят ниточки по живому. Нет, не пошла беседа, вернее, не в ту сторону пошла! Не получается собеседника под себя подмять. Сверху Дядя Сэм сел и ножки свесил, гостя уминая. И приходится под него прогибаться, хотя это дело дохлое – снизу вверх пищать вместо того, чтобы сверху рычать. Этот раунд проигран вчистую! Он даже не спрашивает, зачем к нему его «старый друг» заявился, похоже, ему довольно того, что просто пришел! – Можно вопрос? Отчего вдруг такая категоричность? – Ситуация изменилась. Вы стали слабее, мы сильнее. Это не мое мнение. К власти пришли новые люди и вектор политики поменялся. Не в вашу пользу. Мы готовы к драке, мы нарастили мускулы, обрели союзников, вы же нет. – Но у нас… – Вы про ваши новые вооружения? Ну, во-первых, они не новые, а хорошо забытые старые – выбраковка еще тех, советских, времен. Во-вторых, это лишь единичные экземпляры, которые поставить на поток у вас быстро не получится. И это если они вообще существуют. Мы не обыватели, чтобы демонстрировать нам по ТВ рисованные страшилки, у нас спецслужбы, которые имеют серьезные источники, и технари, способные отличить блеф от истинных угроз. Но меня интересует не это… – Повернулся к телохранителю. Тот вытянул из кармана, сунул в уши наушники. Меломан, наверное. – Хочу задать вам несколько вопросов. В частном порядке. – Я могу отказаться на них отвечать? – Нет. – Тогда слушаю. – Кто вы такой?.. Откуда? – Вице-президент подался вперед, аж грудью на стол полез. – Кому служите? – Своей стране. – Это абстрактно. Кому конкретно? Меня интересуют имена, должности. Кому вы подчиняетесь, чьи интересы защищаете? – Интересы своей страны. Дядя Сэм разочарованно откинулся на спинку кресла. Вот для чего, вот для этой самой фразы он был допущен к телу! Чтобы с глазу на глаз, чтобы переиграть роли, взять реванш за ту прошлую слабость. И, может быть, договориться, но на новых, на его условиях. И тут, верно, лишние глаза и уши не нужны. Но вся беда в том, что договариваться ему не с кем, все договаривающиеся стороны вот они, сидят перед ним в единственном лице! – Не хотите говорить… Или не можете. Что не суть важно. Жаль… Будем считать разговор не состоялся. Всё остальное вы будете рассказывать не мне и не здесь. – Вы не боитесь совершить ошибку? Дядя Сэм улыбнулся, показав свои тридцать два стопроцентных американских зуба. Но эта улыбка больше смахивала на оскал. Акулий. – Вы угрожаете мне? Нам?.. Америке?! – Предупреждаю. Переоценка своих возможностей может привести к серьезным последствиям. – Не пугайте, не страшно. Мы достаточно хорошо изучили военный потенциал вашей страны, прежде чем делать выводы. В настоящий момент вы не готовы к серьезным вооруженным конфликтам. Для большой войны нужна большая экономика, которой у вас нет. И нужна объединяющая идея, которая утрачена – никто теперь не полезет голым торсом на орудия с криком: «За Родину, за Сталина!» У вас другая родина и нет Сталина. У нашей нации есть идея, за которую мы готовы умирать. У вас – нет. Вы большая, очень большая и грозная, но глиняная фигура. Поэтому вы не полезете в драку. Прав. В чем-то прав. Во всем прав… Никто не решится. Страна – не решится. Но… страна не отвечает за отдельных своих бойцов, которые могут вопреки здравому смыслу… – А если не о стране? – А о чем? – Обо мне. – Не понял? О вас? При чем здесь вы? – досадливо поморщился вице-президент. – При том, что я объявляю вам войну. Лично я. Без своей страны. Что есть мое личное, как частного индивида решение, за которое я несу полную юридическую и моральную ответственность, осознавая все возможные последствия и находясь в здравом уме и трезвой памяти. Так, кажется, у вас говорят при заключении сделок? Только вы и я. Как в ваших вестернах. – Вы… Против кого?.. Не понял? Против меня?.. Нас?.. Против Америки?! – Да. Я объявляю войну Соединенным Штатам Америки. Лично. С этой самой минуты, о чем вас проинформировал. Чтобы вы не говорили после, что я вероломно и без объявления… Лучше так, чем уйти, утеревшись! Вице-президент растерянно заморгал. Потом усмехнулся. Потом расхохотался в голос. Искренне. Потому, что услышал… Собственными ушами!.. Услышал полный, совершеннейший, запредельный бред. Абсурд. – Вы? Против Америки?.. Вы! Один?! Ой-ой!.. – Дядя Сэм хохотал и смахивал с ресниц слезы. – Я думал – вы серьезный… А вы… Клоун… Но очень хороший клоун! Я так давно не веселился. Вы… и Америка!.. Америка и – вы! Как в вестерне… Ха-ха!.. Но удивительно то, что его собеседник не разделял его веселья, оставаясь совершенно спокойным. И даже не улыбался своей шутке! Он был как на посольском приеме при вручении официальной ноты. И Дядя Сэм вдруг оборвал смех. – Нет, вы не клоун, вы просто сумасшедший и ваше место в психушке. Куда вы теперь и отправитесь. Потому что таких психов нельзя оставлять на свободе, их надо держать в закрытой палате в смирительной рубашке. – Вице-президент нажал кнопку. – Извините, аудиенция закончена. Я предполагал, что мы можем договориться. По-доброму. Но, кажется, ошибся. Телохранитель в наушниках встал. И еще четверо в дверь вошли. Впятером против одного, это даже как-то неспортивно. И не по-пацански. Быстро осмотреться, хотя еще раньше, еще только зайдя в кабинет, осмотрелся. Авторучки в стакане… Ключ в замке двери, ведущей в комнату отдыха… Стулья… Их можно расколоть до острой щепы… Пара случайных стаканов на изящных тарелочках… На столе американский флаг на подставке… И четыре шага до объекта. Да, примерно так он себе всё это и представлял. Кроме, разве, флага. – Уведите этого шута… бобового. Так, кажется, говорят русские? – Горохового… Судя по всему, вы хотите продолжить наше знакомство? Конечно, хочет, потому что никаких иных решений у него быть не может! Что и ожидалось. Они обрубили прежнюю ниточку и обрубят эту! Теперь они его из своих цепких лап не выпустят. Отправят в психушку, где прокачают с помощью «химии», а после… Для этого Дядя Сэм и согласился на встречу, чтобы за кроликом не бегать, чтобы тот сам в пасть забрался. Но не прийти сюда было нельзя, эта встреча должна была состояться, хотя результат и предсказуем. Потому что приказы не обсуждаются… Нужно было кого-то в берлогу сунуть, чтобы убедиться, что медведь не спит… Телохранители приветливо улыбнулись. Ну, все они тут со своими патентованными зубками… Вежливо указали на дверь. Мотнуть головой. Придвинулись. Довольно культурно, потому как в таких кабинетах мордобой не приветствуется. Но, главное, никакого подвоха они не ожидают – клиент обыскан, ощупан, просвечен и с их точки зрения совершенно безопасен, потому что они все тут ковбои, которые свято верят в силу смит-энд-вессонов. А пушки в руках. Тот, что в наушниках, подошел близко, придержал за локоток, сказал уверенно и спокойно: – Вы пойдете с нами. Это ожидаемо и заранее просчитано. По шагам и расстановке фигур. По логике и стереотипам действий ближней охраны. Все телохранители – они как близнецы-братья в любой стране, с одним набором инструментария и типовых сценариев действий. А повадки этих он изучил и проанализировал по видеозаписям. Не лучшая охрана, отчего в их президентов так часто попадают тухлые яйца, торты и… пульки. Он, конечно, кролик, но с коготками, и, в отличие от них, эту сценку сто раз проиграл с различными вариантами развития событий и числом участников. Ну что? Как говорил вождь мирового пролетариата: вчера было рано, завтра будет поздно. Значит, сейчас! Расстояния, траектории, расстановка сил… Теперь попытаться расслабить противника. Это важно. Слабость охраны в ее силе – пять мордоворотов с пятью стволами против одного безоружного тюфяка. Не видят они в нем противника, не должны видеть. Вздохнуть, поникнуть плечами, «поторговать физиономией». Ну куда ему против таких молодцов? Оглянуться растерянно, ища поддержки у Дяди Сэма. Но тот лишь нетерпеливо головой мотнул – уводите, уводите! Протянуть к ним обе руки для наручников, которые должны быть, без них никак, потому как по инструкции… И точно, один их телохранителей шагнул вперед, на ходу расправляя браслеты. Это охранник зря сделал, так как руки у него заняты наручниками и к тому же он закрыл обзор сзади стоящим коллегам. Но ведь гость не сопротивляется, гость демонстрирует покорность: того и гляди, в обморок грохнется. Подошел близко, потянулся к запястьям, чтобы защелкнуть стальные кольца, глянул где-то даже сочувственно… И как он теперь сможет выхватить оружие, если понадобится? Да никак. Ошибочка вышла! Играть, играть!.. Прошептать испуганно и немножко истерично: – Я никуда не пойду! Качнуться чуть в сторону и… Нет, начать надо не с дуболома с браслетами, а с того, что сбоку. Он более опасен, так как почти за пределами видимости. Пнуть в голень каблуком, твердым, как камень, специально под это дело набитым и, ловя движение охранника лицом вниз – а кто-бы не согнулся! – жёстко ударить локтем в висок, чтобы отключить. Не глядя куда попал, хотя, судя по хрусту, попал удачно. Практически одновременно ухватить перед ним стоящего за вытянутые к посетителю руки и сильно дернуть на себя, ударив лбом в лицо. Но не дать упасть, чтобы не открыться под выстрелы, а использовать его, как щит. Крикнуть резко, приказным тоном: – Назад! Тут неважно, что крикнуть, тут важна интонация, чтобы сбить врага с толку, чтобы этот крик не вязался с тем, что они только что увидели и еще не осознали. Этим криком можно выгадать одну-две секунды. Вот, уже очухались, потянулись за оружием. Только поздно… Швырнуть им навстречу их приятеля и рывком сместиться на полтора шага в сторону, с расчетом, чтобы Дядя Сэм оказался за спиной. Теперь они стрелять не станут, чтобы случайно хозяина не завалить, из-за того, что траектории так неудачно совпали. И не стоять, не стоять – смещаться вправо-влево, качаясь маятником, лишая их возможности прицелиться. Ну, прямо как в баскетболе с мячом против троих противников. Мгновения, на всё – мгновения… Сгрести со стола тарелки и почти без замаха, точно и расчетливо метнуть их в телохранителей. Одна тарелка. И другая… Блюдца и тарелки – очень хорошее оружие, если уметь ими пользоваться. Он умеет, его учили, он их сотни переколотил, в манекены втыкая! Чем не оружие – идеальная аэродинамическая форма, как у легкоатлетического диска, хороший вес, довольно острые края. Такой снаряд можно метров на сорок зашвырнуть и не промахнуться. А здесь всего несколько шагов! Удачно сервиз подвернулся… Тарелки попали точно в цель – в лица телохранителей. Одна от удара в лоб раскололась, хлестанув осколками по глазам того, что слева. А другая… Там совсем худо. Другая, перерубив переносицу, воткнулась острым краем в лицо и осталась торчать – тарелка с десертом в виде головы! Хороший бросок! Но оваций ждать не приходится, а надо ждать выстрелов в упор, этот зритель неблагодарный. Не тормозим!.. Чёрт! Тот первый, с посеченным осколками лицом, сориентировался, успел выдернуть оружие. Выстрел! Мимо! Ну, конечно, мимо, потому что раз и навсегда вбитые в голову рефлексы – не поворачивай оружие в сторону охраняемого объекта. И тут же на звук в дверь просунулись какие-то головы и полезли мужики. Только поздно. Поздно! Метнуться к столу, одним прыжком вскочить на столешницу и, перекатившись через Дядю Сэма, оказаться у того за спиной, по дороге прихватив флажок на подставке. Хороший флажок на металлическом хромированном стержне – что твой стилет! Это тебе не китайская раскрашенная под металл пластмассовая подделка, это на совесть сработанная вещица мэйд ин USA. Осмотримся… В остатке один активный «штык» и полдюжины голов, как у дракона, у двери. И он один против них с звёздно-полосатым флажком в руке. И всё равно расклад не в их пользу! Что будем дальше делать, господа-телохранители? Упустили вверенное вам тело? Неужели вы такие ситуации не проигрывали? Ну да, вас же всё больше против снайперских винтовок и пистолетов натаскивали, а здесь какой-то флажок… Тогда играем дальше. – Простите, уважаемый! Запустить пальцы в шевелюру вице-президента и довольно бесцеремонно и больно, потянуть, запрокинуть его голову назад, ткнув острие флагштока против сонной артерии… Это как-то даже символично, угрожать вице-президенту Америки звёздно-полосатым флагом его страны! Есть в этом какой-то глубокий и парадоксальный смысл. А другого варианта всё равно нет, из этой западни его может вывести только один человек. И этот человек – он сам.. – Всем замереть!