– Не исключено. – Впрочем, голосу доктора Сивараксы недоставало убежденности. Наки увидела лодку Вейра. Та двигалась быстро, будто бы куда быстрее, чем до сих пор, но такое впечатление объяснялось тем, что теперь стало заметно боковое смещение. Следующий узел маячил у стены Рва, чуть наособицу от прочих. Если Вейр направляется туда, Наки плотно сядет ему на хвост. Пускай его снедает желание нырнуть, он должен понимать, что Наки обязательно постарается ему помешать. Наки оглянулась. Жилые башни по обе стороны проема в кольце проступали в туманной дымке, которая скрадывала геометрические детали причудливого архитектурного стиля. Они выглядели громадными слоистыми каменными колоннами, миллионолетними выветренными выступами скальной породы, торчащими из океана и стерегущими узкий проход к открытой воде. Под ними, то расплываясь в глазах, то вновь обретая четкость, виднелись три или четыре лодки. Со стороны одной из башен доносился ослабевающий рокот движков пассажирского дирижабля, и тусклые лучи рассветного солнца дробились бликами на вытянутом корпусе летательного аппарата. Наки даже отыскала взглядом изящную дельту шаттла с «Голоса вечера», стоявшую на месте посадки. Она снова сосредоточилась на погоне. А Вейр почему-то мешкал. Там что-то происходило. Узел внезапно забурлил, стал намного активнее. Сейчас он смахивал на зеленый и крутобокий вулканический остров, который подвергся катастрофической сейсмической атаке. Биомасса ходила ходуном, колебалась и пульсировала с жуткой регулярностью. От острова побежали расходящиеся круги потревоженной воды, и лодка Наки закачалась на этих волнах, а к горлу вдруг подкатила тошнота. Наки замедлила ход, ибо невесть откуда взявшееся чутье говорило, что дальше гнаться за Вейром бессмысленно. Она развернула свое суденышко и стала осторожно приближаться к узлу, игнорируя тошноту, которая подступала все назойливее. Этот узел, как и все прочие, мог похвастаться разнообразием ландшафта на поверхности: холмики и впадины биомассы, подобия куполов, минаретов и прочих сооружений, изобилие щупалец и отростков в воздухе – они словно посылали телеграфные сигналы. На мгновение узел напомнил человеческий город – точнее, сказочный человеческий город, – затянутый всепобеждающим зеленым мхом. Яркие пятна спрайтов мелькали среди щупальцев, сновали среди арок и колоннад взбудораженной биомассы. Конечно, это призрачное зрелище лишь намекало на богатейшую подводную структуру узла, многое приходилось домысливать, о многом оставалось догадываться. Но этот город будто сошел с ума. Узел менялся стремительно, замки и башни росли и опадали, как если бы кто-то затеял масштабную реновацию, нисколько не заботясь о сохранении исторического облика. Целые конструкции росли и распадались на глазах у Наки. Она уже наблюдала такие стремительные перемены – перед гибелью Мины, а обычно их было не отследить, ибо все происходило крайне медленно (так тени исподволь прирастают и исчезают, неторопливо и неотвратимо). Пульсация, похоже, ослабела, зато со стороны узла потянуло теплым ветерком и отвратительной вонью. А когда Наки остановила лодку, не смея подплывать ближе, она услышала некий звук, как если бы зашептали разом мириады листьев в лесу, предвещая летнюю грозу. Что бы ни творилось внутри узла, это сулило катастрофу. Что-то фундаментальное пропало. Изменения осуществлялись чересчур быстро, почти бесконтрольно. Щупальца хлестали воздух, как кнуты, не в состоянии за что-либо зацепиться, и кромсали друг друга. Бугры и вздутия вздымались и опадали. Узел начал разделяться – наметились три, потом четыре, потом пять отдельных скоплений зеленой растительности. Наки завороженно следила за этим безумием, а процесс продолжался. Корчащаяся в судорогах биомасса неожиданно засветилась изнутри. Спрайты завертелись над ней бестолковым, лишенным всякой упорядоченности роем. Шелест превратился в слабый крик… – Он умирает, – выдохнула Наки. Вейр учинил какую-то пакость, какую именно – она не знала. Но его появление и гибель узла – точно не совпадение. Крик затих. Ветерок улегся. Узел перестал содрогаться. Наки смотрела на него, мысленно уговаривала ожить, наплевав на бессовестные происки Вейра. Скопления биомассы вяло колыхались, призрачный город утратил всякую изысканность очертаний, узел ни на что больше не реагировал. Циклическое движение спрайтов замедлилось, некоторые даже рухнули в биомассу. Плоть к плоти, как говорится… Пала тишина. Ее нарушил новый звук – тише, чем тот, который Наки слышала раньше, почти на грани восприятия. Не столько инфразвуковой раскат грома, сколько далекий и чрезвычайно оживленный спор. Звук исходил приблизительно из центра узла. На глазах Наки там возник высокий курган, напоминавший формой приплюснутое полушарие. Он рос и рос, бесстрастно поглощая, втягивая в себя окружающие инертные скопления. Те растворялись в кургане, словно ныряя в туманную пелену, и уже не выныривали обратно. А курган неудержимо надвигался на Наки. Вся биомасса узла словно собиралась в единое целое. – Джота! – позвала она. – Мы видим, Наки. Видим, но не понимаем. – Думаю, Вейр использовал против узла какое-то оружие. – Не спешите с обвинениями. Возможно, он просто ускорил эволюцию до состояния, которое мы раньше не фиксировали. – А это что, не оружие? Мне страшно, Джота. – По-вашему, я млею от восторга? Океан вокруг тоже менялся. Наки сообразила, что как-то забыла о подводных нитях, соединявших узлы. Толстые, как стальные тросы, теперь они яростно извивались под водой. В воздух поднимались зеленые водяные столбы. Казалось, под водой сражаются какие-то акватические чудовища, сошедшиеся в свирепой смертельной схватке. – Наки, мы отмечаем изменения в ближайшем из двух оставшихся узлов. – Нет, – прошептала она, будто отрицание могло переломить ход событий. – Мне очень жаль… – Где Вейр? – Мы его потеряли. Не уследили, простите. Внезапно она поняла, что нужно сделать. Озарение обрушилось на нее, как удар молота. – Джота, закрывайте ворота, немедленно! Слышите? Пока эти конвульсии не распространились на весь океан. Кроме того, так мы не позволим Вейру сбежать. К его чести, Сиваракса не стал спорить: – Хорошо. Вы правы. Начинаю процедуру закрытия. Но понадобится несколько минут… – Я знаю, Джота! Она выбранила себя за то, что не догадалась раньше, мысленно отругала Сивараксу, который мог бы додуматься сам, с его-то опытом. Но вряд ли стоило слишком уж сильно кого-то винить. Закрытие – не та процедура, которую проделывают десяток раз на дню. Всего несколько часов назад казалось, что до закрытия еще месяцы, что это будет эксперимент по проверке желания жонглеров сотрудничать с людьми. А сейчас операция превратилась в хирургическое вмешательство, обусловленное жесточайшей необходимостью. Наки уставилась на проем между башнями. Сивараксе потребуется минимум пять минут, чтобы механизмы заработали. Тут мало просто нажать кнопку на столе – нужно растолкать двух или трех техников и каждого еще убедить, что его никто глупо не разыгрывает… Пока техники доберутся до оборудования… Конечно, машины, отвечающие за закрытие ворот, многократно проверялись, но ни одно испытание не доводилось до конца, створки всегда сдвигались разве что на дюжину метров. Теперь же следует проделать весь цикл полностью; будем надеяться, что машины не подведут, что все пройдет четко и гладко… А разве на Бирюзе что-либо получалось хорошо с первого раза? Вон там! Крошечное, едва заметное, едва различимое движение. До чего же медленно! Мучительно медленно! Наки обернулась к останкам узла. Курган успел поглотить всю окружавшую его биомассу и прекратил расти. Все выглядело так, словно какой-то ребенок вылепил из глины фантастически сложную модель города, а затем явился взрослый хулиган и растоптал это творение, уничтожив всякие следы былого великолепия. Ближайший соседний узлел – это бросалось в глаза – тоже претерпевал трансформацию: он бешено пульсировал, что предвещало скорое появление нового кургана. Вероятно, таким образом узел пытался противодействовать тому оружию, которое применил Вейр; так компьютер перераспределяет свои ресурсы, отражая вирусную атаку… Лично она, Наки Окпик, ничем не могла помочь жонглерам. Она направила лодку к проему. Створки ворот за это время сошлись почти на четверть. Судороги узлов привели к тому, что вода внутри Рва бурлила даже у причала. Наки кое-как пришвартовалась, выбралась из лодки и побежала к лифту; уж лучше потом спринтом преодолеть расстояние до входа по кромке, чем лезть наверх по навесной лесенке. Когда она поднялась на стену, створки ворот сомкнулись на три четверти, и оборудование, к величайшему облегчению Наки, работало исправно. Она направилась к башне. Почему-то казалось, что народа на стене должно быть больше, пусть Сиваракса и остальные наверняка сидят в центре управления. Она замешкалась, озадаченно оглядываясь, и тут из двери у подножия башни показался доктор. Она хотела окликнуть его, но сдержалась. Доктор припадал на одну ногу – не потому, что спешил, а потому что был ранен: на пальцах алела кровь, и он очевидно пытался от кого-то убежать. Наки поспешно спряталась за грудой строительных блоков. В щель между блоками она смотрела, как Сиваракса отмахивается, будто человек, которого одолевает назойливая оса. Его преследовало нечто крошечное и серебристое. Нет, целый рой каких-то загадочных существ – или дронов? – вырвался из распахнутой двери. Сиваракса упал на колени, продолжая махать руками, но все было бесполезно. Его лицо покрылось царапинами, потекла кровь. Вот он опустился на бетон, свернулся калачиком… Наки от ужаса не смела пошевелиться. Из двери вышел человек. Рдяные одежды, фигура словно в пламени. Это была Амеша Крейн. На миг Наки посетила абсурдная мысль, что вот сейчас Крейн кинется на выручку Сивараксе. У инопланетянки было странно равнодушное выражение лица. Наки и вообразить не могла, что человек с таким лицом способен на акт насилия. Но Крейн не стала приближаться к Сивараксе. Она просто вытянула вперед руку, широко расставив пальцы. Замерла в этой почти театральной позе, заметно напрягая мышцы. Серебристые твари прекратили изводить Сивараксу. Они закружились в воздухе, устремились к Крейн, замедляясь возле нее. Затем, выказав поразительное послушание, дружно скользнули в ее пальцы, облекли запястья, прицепились к мочкам ушей. Выходит, на Сивараксу напали ее украшения? Крейн бросила на доктора последний взгляд, развернулась кругом и скрылась в башне. Наки подождала какое-то время – а вдруг она вздумает вернуться? – и выбралась из-за строительных блоков. Сиваракса ее заметил. Он не издал ни звука, но его мокрые от боли глаза расширились. Наки вняла предупреждению и осталась там, где пряталась. Ее сердце колотилось в груди. Около минуты все было спокойно. Потом что-то сдвинулось, бросив тень на водную поверхность внутри Рва. Шаттл «Голос вечера» оторвался от посадочной площадки и сверкнул оборудованием под своим брюхом. Он повисел над проемом, словно наблюдая за финальной стадией закрытия ворот. Наки услышала стук, с которым сомкнулись огромные створки. Затем шаттл развернулся и завис над внутренней лагуной, метрах в двухстах над водой, не выше. Заложил резкий вираж вправо, после чего продолжил облетать лагуну расширяющимися кругами. Сиваракса прикрыл глаза. Наки было решила, что он умер, но доктор снова открыл глаза и едва заметно дернул подбородком. Наки вылезла из укрытия и на корточках подкралась к нему. Опустилась на колени, приподняла его голову, взяла за руку: – Джота, что случилось? Он ухитрился ответить разборчиво. – Они напали на нас. Все девятнадцать гостей. Когда… – он помолчал, набираясь сил, – когда Вейр сделал свой ход. – Не понимаю. – Добро пожаловать в клуб. – Сиваракса выдавил из себя улыбку.