– Похоже, нам конец, – произнесла Вой. – Не совсем, – возразил Клавэйн. – Вам это не понравится, но… Умолкнув, он включил скрытые орудия шаттла. С потолка спустился прицел; глядя в него, Клавэйн поймал в перекрестье уробороса. Совсем как в старые времена… – Чтоб вас! – буркнула Вой. – Это планировалось как мирная миссия! – Можете подать официальную жалобу. Корпус содрогнулся от отдачи. В боковой иллюминатор они увидели, как белый червь разлетелся на короткие сегменты. Обломки вонзились в песок. – Хороший выстрел, – похвалила Вой нехотя. – Он обезврежен? – На время, – ответил Клавэйн. – Сегменты соединятся в действующего червя, но на это им потребуется несколько часов. – Отлично, – сказала Вой, выбираясь из кресла. – Только официальная жалоба будет, попомните мои слова. – Вы предпочли бы, чтобы червь нас съел? – Я просто ненавижу двуличие, Клавэйн. Он снова включил рацию: – Галиана? Мы сели. Попали в переделку, но оба целы. – Слава богу. – Старая манера выражаться отмирала с трудом, даже у сочленителей. – Но вам нельзя там оставаться. На этой территории есть и другие черви. Как думаете, сможете добраться до Гнезда пешком? – Всего двести метров, – сказала Вой. – Это будет нетрудно. Да, двести метров, но двести метров по ненадежной почве, покрытой ямами, трещинами и прочими полостями, где может скрываться дюжина червей. А потом придется карабкаться по стене, чтобы добраться до дверей ангара, находящихся на высоте десяти-пятнадцати метров над землей. – Будем надеяться, что да, – ответил Клавэйн. Он отстегнул ремни и, впервые встав на ноги в марсианской гравитации, почувствовал легкое головокружение. Слишком привык к гравитации кольца Деймоса, созданной для удобства земных тактиков. Подойдя к аварийному шкафчику, он нашел маску, которая удобно облегала лицо, другую дал Вой. Подсоединив баллоны с воздухом, они направились к двери шаттла. На этот раз, когда она открылась, проем оказался затянут блестящей мембраной – это была недавно запатентованная новинка демархистской технологии. Клавэйн шагнул в мембрану, и та облепила его с мокрым хлюпающим звуком. Когда он спрыгнул на землю, пленка уже затвердела вокруг его ступней и начала, оставаясь прозрачной, образовывать сочленения и складки. Вой вышла вслед за ним, тоже в прозрачном скафандре. Они побежали прочь от разбитого шаттла, направляясь к стене. Если поблизости есть черви, то они вмиг уловят вызываемые бегущими сотрясения почвы. Возможно, сейчас роботов больше интересует корабль, но на это нельзя рассчитывать. Клавэйн отлично разбирался в поведении червей, знал основные механизмы, которые руководили ими, но это знание не гарантировало выживание. Оно едва не подвело его на Фобосе. Маска прилипла к лицу. Считалось, что воздухом у основания Великой Марсианской Стены можно дышать, но не имело смысла проверять это, когда дорога́ была скорость. Ноги еле отрывались от земли, и хотя он продвигался вперед, Стена никак не желала приближаться. Она была выше, чем казалось с места крушения, и находилась по крайней мере вдвое дальше. – Еще червь, – сказала Вой. С западной стороны из песка выпростались белые кольца. Уроборос, извиваясь, зигзагами приближался к ним с хищным спокойствием, понимая, что можно не торопиться. В тоннелях Фобоса у людей не было этого преимущества – заранее знать о приближении червя. Враги наносили удар из засады, быстрые, как питоны. – Бежим! – скомандовал Клавэйн. В отверстии высоко над землей показались темные фигуры. Со Стены упала веревочная лестница. Клавэйн, направляясь к основанию Стены, не старался ступать осторожнее. Он знал, что червь уже нацелился на него. Он оглянулся. Червь приостановился у брошенного шаттла, затем ударил головой с алмазными челюстями по корпусу, проткнув его насквозь. Робот встал на дыбы, корабль повис на нем, словно гирлянда. Затем червь встряхнулся, и шаттл разлетелся, словно истлевший скелет. Червь снова обратил внимание на Клавэйна и Вой. Подобно гремучей змее, он вытащил из песка свое тридцатиметровое тело, свернулся кольцом и покатился к ним, точно колесо. Клавэйн добежал до лестницы. Когда-то он мог взбираться без помощи ног, даже при одном g, но сейчас лестница ходила ходуном, словно живая. Вскоре Клавэйн обнаружил, что земля уходит вниз быстрее, чем он карабкается. Сочленители втаскивали его на Стену. Оглянувшись, он увидел, что Вой споткнулась. – Сандра! Нет! Она попыталась встать, но было уже поздно. Когда червь обрушился на Сандру, Клавэйну оставалось лишь отвернуться и молиться, чтобы ее смерть была легкой. Если эта смерть оказалась бессмысленной, подумал он, то по крайней мере пусть она будет быстрой. Затем Клавэйн вспомнил о себе. – Быстрее! – крикнул он, но из-за маски вместо крика раздалось какое-то паническое мычание. Он забыл настроить передатчик скафандра на нужную частоту. Червь с разбегу ударился о Стену, затем поднялся на дыбы, раскрыв пасть – обрамленную алмазами дыру, похожую на бур проходческого щита. Клавэйн заметил на краю Стены несколько сочленителей: опустившись на колени, они целились вниз из ружей. Червь извивался в бешенстве. Клавэйн увидел, что по песку к нему приближаются другие черви. Должно быть, Гнездо окружали десятки чудовищ. Неудивительно, что люди Галианы почти не предпринимали попыток сбежать по земле. Клавэйна подняли еще на десять метров, и он оказался в безопасности. На поврежденном черве, в тех местах, где его шкуру задели выстрелы, проглядывали кибернетические схемы. Разъяренный робот обрушивался на Стену, откалывая куски бетона размером с хороший валун. Когда Клавэйна тащили наверх, он чувствовал, как сотрясается Стена. Червь снова ударил, и Стена содрогнулась еще сильнее. С ужасом Клавэйн увидел, как один из сочленителей сорвался и полетел прямо на него. Время будто замедлило ход. Клавэйн машинально прижался к Стене, вцепившись в лестницу. Внезапно он схватил пролетавшего мимо человека за руку. Сочленитель был субтильным, но даже в марсианской гравитации рывок был таким сильным, что оба едва не отправились вниз, к уроборосу. Клавэйну казалось, что его руки вылетают из суставов, трещали хрящи, но он ухитрился удержать и сочленителя, и лестницу. У основания Стены сочленители без труда дышали воздухом. На незнакомце был только легкий костюм, нечто вроде серой шелковой пижамы с поясом. Марсианская внешность – запавшие щеки и голый череп – придавали этому человеку сходство с мертвецом. Но он каким-то образом ухитрился не выронить оружие, которое держал в другой руке. – Отпустите, – сказал человек. Червь все приближался, несмотря на ущерб, причиненный ему сочленителями. – Нет, – ответил Клавэйн сквозь зубы и искаженную мембрану на лице. – Я вас не отпущу. – У вас нет выбора. – Голос был бесстрастен. – Нас обоих поднять не успеют. Клавэйн вгляделся в лицо сочленителя, пытаясь определить его возраст. Тридцать, а может, и меньше – внешность сильно старит его. Клавэйн был явно раза в два старше, он прожил более богатую событиями жизнь, трижды или четырежды удачно избегал смерти. – Это я должен умереть, а не вы. – Нет, – возразил сочленитель. – Они найдут способ взвалить на нас вину за вашу смерть. Для них это станет поводом к войне. – Человек невозмутимо направил ружье и вышиб себе мозги. Скорее от потрясения, чем от мысли, что незнакомца уже не спасти, Клавэйн отпустил его. Мертвец полетел вниз, в пасть червя, который только что расправился с Сандрой Вой. Ничего не чувствуя, Клавэйн позволил вытащить себя в безопасное место. Когда бронированная дверь ангара закрылась, сочленители обрызгали скафандр Клавэйна жидкостью, содержащей ферменты. Те за несколько секунд растворили материал, и задыхающийся Клавэйн оказался в луже слизи. Затем с помощью двоих сочленителей он нетвердо встал на ноги и через некоторое время, приложив к лицу маску, смог нормально дышать. Сквозь слезы, выступившие от напряжения, он рассмотрел, что ангар набит полусобранными кораблями – скелетами, похожими на акул, предназначенными для того, чтобы мгновенно пронзать атмосферу. – Сандра Вой погибла, – сказал он, убрав маску. Разумеется, сочленители отлично видели это, но ему казалось бесчеловечным не упомянуть о случившемся. – Я знаю, – ответила Галиана. – Но по крайней мере выжил ты. Клавэйн подумал о незнакомце, упавшем в пасть червя. – Я сожалею о твоем… – Он смолк; несмотря на свои глубокие знания о сочленителях, он понятия не имел, как назвать этого человека. – Пытаясь спасти его, ты подвергал свою жизнь опасности. – Ему не нужно было умирать. Галиана с глубокомысленным видом кивнула: – Может, и не нужно. Но ты сильно рисковал. Ты слышал, что он сказал. Твою смерть объяснили бы нашим злым умыслом, это стало бы оправданием для превентивного удара по Гнезду. Даже демархисты обратились бы против нас, если бы решили, что мы убили дипломата. Сделав еще один глоток воздуха из маски, Клавэйн взглянул в лицо собеседнице. Он разговаривал с Галианой по низкочастотным видеоканалам, но лишь оказавшись рядом с ней, убедился, что за пятнадцать лет эта женщина почти не изменилась. За полтора десятка лет привычное выражение лица должно было впечатать в ее кожу жесткие линии, но у сочленителей не бывает привычного выражения лица. В эти годы Галиана видела мало солнечного света, сидя здесь, в Гнезде, а в марсианской гравитации кости сохранялись гораздо лучше, чем на Деймосе. Она все еще блистала той жестокой красотой, которую он помнил со времени своего плена. Единственным свидетельством старения были серебряные нити в волосах, когда-то черных, словно вороново крыло. – Почему ты не предупредила нас насчет червей? – Предупредить вас? – Впервые на ее лице отразилось нечто вроде сомнения, но это продолжалось лишь миг. – Мы считали, что вы отлично знаете о заражении уроборосом. Эти черви многие годы спали – были неактивны, но они всегда присутствовали кругом. Только увидев, как неосторожно вы приближаетесь, я поняла… – Что мы не в курсе? Черви представляли собой оборонительное оружие – это были автономные мины-охотники. После войны во многих частях Солнечной системы остались места, занятые активными червями. Эти машины были в некотором смысле разумными. Никто никогда не признавался в применении червей, и было почти невозможно объяснить им, что война закончилась и они должны тихо прекратить свое существование. – После того, что произошло с тобой на Фобосе, – сказала Галиана, – я решила, что насчет червей тебя учить нечему. Он не любил вспоминать о Фобосе – боль въелась слишком глубоко. Но если бы не полученные там увечья, его нипочем бы не отправили на Деймос поправляться, не завербовали бы в возглавляемую его братом разведку – собирать информацию о сочленителях. Тщательно изучив все, что касалось противника, Клавэйн смог стать посредником – а теперь даже дипломатом – накануне новой войны. Сейчас Фобос занимал центральное место в его мыслях, этот спутник представлялся ему выходом из тупика – возможно, последним шансом на мирный исход. Но было еще слишком рано делиться этими идеями с Галианой. Он даже не был уверен, что его миссия будет продолжена после того, что случилось. – Я так понимаю, что сейчас мы в безопасности? – Да, мы способны исправить ущерб, нанесенный Стене. В принципе на червей можно не обращать внимания. – Нас должны были предупредить. Послушай, мне нужно поговорить с братом. – С Уорреном? Конечно. Это легко устроить.