В словах Лисицы тоже присутствовал определенный здравый мужской смысл. И подруги это признавали. Но все же идти на уступки не желали: – Это ты так рассуждаешь. А у Вальки могло быть множество причин, чтобы именно официально переоформить на подружку машину! – И какие же? – Какие?.. Да хотя бы уклонение от налогов. Чтобы потратить деньги, нынче нужно объяснить, откуда они у тебя взялись. А где мог найти такое объяснение Валька? Продажа машины за большие деньги – вот единственное подтверждение его доходов! Против этого даже хитрый Лисица не нашелся что ответить. Правда, он бормотал об огромном налоге, который придется заплатить хозяину, продавшему свое авто. Но бормотал едва слышно, потому что и сам не хуже подруг знал: налог следует платить только в том случае, если машина была в распоряжении Вальки меньше трех лет. А судя из документов, Валька владел своим «Мерседесом» целых три года и двадцать дней. – Разве не подозрительно такое совпадение? Три года и месяц! – Даже меньше месяца! – Создается впечатление, что Валька только и ждал момента, чтобы продать свой «Мерседес». Вернее, сделать вид, что он его продает! Против совместного натиска подруг, разумеется, Лисица устоять не мог. Подняв руки вверх в знак капитуляции, он произнес: – Дело ваше, девочки. И расследование тоже ваше. Хотите, поищем следы Вальки в этой квартире. А хотите, я прямо сейчас продиктую вам адрес новой владелицы «Мерседеса». Ну как? На что вы согласны? Чтобы не обижать Лисицу, подруги сказали, что раз уж они тут, то нужно искать следы Вальки в этом месте. Но энтузиазм – в первую очередь, самого Лисицы – быстро угас, когда выяснилось, что в поисках следов придется рыться в белье не просто грязном, а уже буквально черным от грязи. И во многих других столь же малоаппетитных местечках. Перчаток ни у кого из друзей при себе не было. Желания заразиться чем-нибудь ужасным – тоже. – Ладно, ваша взяла, – окончательно признал свое поражение Лисица. – Меня тоже уже мутит от этих запахов. Пошли отсюда. Друзья ушли, а Василий остался. Он громко храпел, и его ничуть не смущало окружавшее его зловоние. Просто удивительно, до какой степени может опуститься человек, если даст себе на то волю. За сегодняшний день подруги так вымотались и устали, что знакомство с новой хозяйкой «Мерседеса» – молодой девушкой с прекрасным именем Елена – было решено отложить до утра. – Не знаю, как вы, а я голодный, словно волк. – Ты же совсем недавно сожрал двойную порцию шашлыка, – удивились подруги. – Я? – еще более искренне удивился Лисица. – И еще запивал ее какой-то мутной дрянью из своей фляжки. – Да когда это было! – махнул рукой приятель. – Предлагаю поехать к вам домой и там основательно закусить. Подруги переглянулись. Они тоже проголодались. И проголодались сильно. Но у них оставался нерешенным еще один вопрос. И они не знали, с какого боку подойти к его решению. – Лисица, а как зовут твоего банкира, о котором ты нам говорил? – Кого? – Ну, старика-процентщика, который дает деньги в долг без всякого обеспечения. – А-а-а… Олег. Теперь вспомнил, о ком речь. Только я бы не назвал его стариком. – Ну, все равно. Деньги-то он нам даст? – Если нужно, даст. Только… – И тут Лисица замялся. – Только вы уверены, что хотите прибегать к услугам такого человека? Проценты у него грабительские. – У нас выхода нет. Деньги нам нужны срочно, в течение двух дней. А банк будет рассматривать нашу заявку не меньше недели, а то и двух. Да еще и на то, чтобы собрать документы, тоже нужно время. А его-то у нас как раз и нету. – Ладно, – решился Лисица. – Я сам, правда, никогда не прибегал к услугам этого человека, но слышал от других, что он вполне лоялен к своим должникам. – Что ты имеешь в виду? – Ну, за город он их в мешках не увозит, утюгами и паяльниками никого не пытает. А бывает и такое? Подруги почувствовали, что холодеют. И им уже не так сильно хочется брать деньги у ростовщика. – Действует цивилизованно, – продолжал расхваливать своего протеже Лисица. – Предпочитает более гуманные методы воздействия, через суд и через своих людей. Через суд – это нормально. А вот что значит – через своих людей? – А это значит, что решение всегда будет принято в пользу Олега. И на вас и ваше имущество наложат арест. Затем его оценят независимые эксперты, которые тоже находятся на прикорме у Олега, и выставят на торги. – По цене ниже рыночной? – догадалась Кира. – Совершенно верно. И вполне вероятно, что ваше имущество купит либо сам Олег, либо его подставные люди. От такой перспективы подругам снова стало не по себе. Не очень-то им хотелось терять крышу над головой в их «Чудном уголке». Но ничего не попишешь. Они прекрасно помнили, сколько бумаг им пришлось собирать, когда они приобретали в долг у банка свой милый коттеджик. Второй раз, да еще за такой короткий срок, им ни за что не уложиться! – Хорошо, мы согласны. – Вези нас к своему кредитору. Какие ему нужны документы? – Кроме паспорта одной из вас, никаких. Если подруги ожидали увидеть сухонького старикашку в растоптанных домашних тапочках, ветхом халате и в колпаке, который откроет им железную дверь собственного особнячка где-нибудь за городом, то они ошиблись. Правы они оказались лишь в одном: ростовщик жил в частном доме. Но дом этот больше напоминал дворец – своими ажурными переходами, изящными башенками и красиво выложенными мрамором ступеньками, ведущими к широкому входу с колоннами. Сам ростовщик тоже был совсем иным, чем его вообразили себе подруги. Никакого разваливающегося на части старикашки с дурным запахом изо рта и протезами, мокнущими в стаканчике на тумбочке возле незастеленной кровати. Подруг и Лисицу встретил подтянутый и весьма энергичный мужчина среднего возраста. Он явно любил эту жизнь. И, не стесняясь, брал от нее все, что ему хотелось. За его спиной слышались музыка, чьи-то голоса и звонкий женский смех. А в бассейне, мимо которого прошли подруги, плескалось не меньше пяти пышногрудых длинноволосых русалок. Однако кое-что странное в этом доме все же было. Помимо обычной житейской суеты, тут носилась туда-сюда еще тьма народу. И к тому же повсюду было натыкано множество съемочной аппаратуры. Бегали какие-то озабоченные люди в наушниках и с микрофонами в руках, попутно расставлявшие софиты и поправлявшие звук. Словом, дом напоминал съемочную площадку. – В последнее время я немного заскучал, – пояснил своим гостям Олег. – И решил развлечься на свой вкус. Сейчас у меня проходят съемки моего собственного шоу под названием «Семь невест короля». Я сам спродюсировал это шоу и надеюсь, что оно пойдет успешно. Первые же съемки показали, что рейтинг шоу очень высок. Как поняли подруги, шоу было одним из тех стандартных зрелищ, где какой-нибудь известный или просто смазливый или богатый мужчина выбирает себе из числа нескольких претенденток одну-единственную, с которой потом и разделит свою славу, богатство или что у него там есть. Иногда в роли мужчины выступала женщина и много молодых людей. Подруги даже видели шоу с участием лесбиянок. Одним словом, тема эта была давно и хорошо раскручена на Западе, а теперь вот добралась и до их родного города. Подруги так отвлеклись, что даже не расслышали, когда их хозяин произнес: – Так что, если хотите, я мог бы включить вас в состав участниц моего шоу. Первой очнулась от раздумий Леся. Услышав, что ей предлагают съемки в такой пошлятине, она пришла в ужас. – Нет, нет! – воскликнула она поспешно. – У нас к вам совсем другое дело. – И какое же? – Мы хотели попросить у вас денег. – Денег? Лицо Олега приняло то отстраненно-задумчивое выражение, с которым человек обычно ищет нейтральный повод для вежливого отказа. И подруги, испугавшись, что денег им и тут не дадут, зачастили на два голоса, перебивая друг друга: – Мы попали в очень сложную ситуацию! – Нас кинула наша собственная управляющая! – Смылась со всеми нашими деньгами. – На счетах ни копейки! – А платить за аренду надо! – Помогите! – Пожалуйста! Но Олег не спешил порадовать девушек согласием. Он по-прежнему выглядел задумчивым. И наконец произнес: – Вот что… Деньги я вам, пожалуй… дам. – Ура! – Сколько вам надо, столько и дам. И даже с возвратом долга не буду особенно торопить. И процентов тоже с вас не возьму. На этом месте радость подруг стремительно померкла. Как это он не возьмет с них процентов? С чего это вдруг такая благотворительность по отношению к ним? Если ростовщик не хочет брать проценты, значит, он нацелился на что-то еще более ценное. Но на что? Чем располагали в данный момент подруги, оставшиеся по милости Светланы нищими, без единой копейки наличности? – А чего же вы хотите, если не процентов?