– А разве кого-то сейчас хоронят с ножиком? – Сударь, если семье покойной надо, её закопают и с миксером, и с полным набором столовых приборов. Сейчас, знаете ли, изобретательный народ живёт на белом свете. Мутер рассказывала, когда бабушку хоронили, положили той в гроб томик Гёте, фотографию её первой любви плюс гитару – хотя сомневаюсь, что в аду есть библиотеки и концертные залы. Идёт красавица с ножиком, а навстречу ей – влюблённая парочка. И девочка говорит: «Отдай мне парня, я хочу его поцеловать». Девушка отказалась, и тогда покойница ударила её лезвием в глаз, схватила кавалера и впилась мёртвыми губами в его губы. Майлов почувствовал – ему до крайности срочно нужно выпить. – И что дальше? – спросил он слабым, еле слышным голосом. – Могилы по всему кладбищу отверзлись, – продолжила Варвара. – Ибо девочка эта была королевой мёртвых, и отовсюду из могил появились руки, стирающие с ладоней плесень. Гробы разваливались, и мертвецы ползли к своей повелительнице. И захохотала она безумным смехом, и возопила: «Вампиры, колдуны, привидения, явитесь же ко мне!» Вахмистр не издал ни звука. У него попросту пропал дар речи. – И пошло зло вселенское по тропинкам чащи непроглядной, – прошипела Варвара, согнув пальцы с острыми ноготками и протянув их к лицу Майлова. – И полетели клочки по закоулочкам. И поднялись из подземелий древние боги, коим возжелалось кровушки сладкой. Долго ждали они этого момента, и вот наконец-то им повезлооооооооо… Майлов тяжело икнул – так, что содрогнулось всё его могучее тело. – Кстати, почему древние боги всегда столько ждут? – жалобно поинтересовался он. – Вот какой роман издательства Сытина134 ни возьми, так завсегда зло дремлет-дремлет, а потом кааак прыгнет! Нешто им за тысячелетия в подземельях скушно не становится? – Саги о древних богах – это вам, милостивый государь, не эссе учёных о размножении сусликов в дикой природе, – усмехнулась девочка. – Они не такие, как мы. Может, им спячка положена, вроде как у медведей. Боги живы, пока про них кто-то помнит, а когда им забывают поклоняться, они впадают в анабиоз. Но никакой сон не длится вечно – существа с козлиными рогами и громадными клыками просыпаются и готовы заниматься тем, чем всегда, – алчно пить кровь и пожирать плоть смертных. – Постойте, барышня, – уже с трудом шевелил языком Майлов. – Помнится, маменька мне в детстве одну старую книжку читала… там хреческой бог куролесил, Зевус. Так у того бога ни копыт, ни рогов, ни клыков не было, клянусь… Он типа добрый такой… да… – Голос вахмистра с каждой секундой слабел. – Может, вы ошиблись, они не все зверюги? Трахтенберг-Каледина демонически расхохоталась. Конечно, настолько демонически, насколько это могла сделать семилетняя девочка (пусть и в готическом прикиде), однако следует учитывать и тот факт, что Майлов уже дошёл до кондиции, причём до нужной. – Зевс превращался в быка, мой милый, – улыбнулась губами в чёрной помаде Варвара. – И рога у сего бога были будь здоров. Видели ли вы разъярённых самцов? Да они хуже тигров. Бешеные. Злобные. Сильные. И вот таким являлся Зевс – бык-оборотень. Подняв морду к чёрным небесам, роняя с губ пену, он злобно мычал на кровавую луну. Туника спадала с мощного тела, треща по швам, и мохнатый бычий круп рвался наружу. – Ааааааа… – протянул Майлов единственный звук, какой был в состоянии издать. – Древние боги, зомби, вампиры, колдуны друидов, чудовища, оборотни обрушились на спящий город! – взвыла Варвара. – И лилась кровь, как водица, и слышались треск костей и лязг клыков, как и положено в хоррор-стори, и умерло всё добро, и навеки заволокла улицы зловещая паутина. Слышался лишь вой волков, лакавших с тротуаров красное. Хрип зомби, объевшихся мозгами. Мурчание сытых вампиров. И хохот безумных идолов… Майлов взял с подставки флягу и безмолвно опустошил её до половины – одним глотком. Затем с крайним детским удивлением воззрился на ёмкость и медленно сказал: – Не понял… – Я вылила всё, что там было, и добавила внутрь воду, – хлопнула ресницами Варвара. – Зачем?! – Ну… если снотворное смешать с алкоголем, это повредит вашему здоровью. – Снотворное? – переспросил Майлов, чей мозг отказывался воспринимать реальность. – Разумеется, сударь. Иначе как мне из гостиницы-то выйти? Мир Майлова перевернулся вместе с ним самим. Уронив флягу, он рухнул лицом вниз и более не шевелился. Варвара деловито вытащила у него из кармана ключи от номера, пересчитала в бумажнике деньги и выскользнула из комнаты, заперев за собой дверь. Вахмистр не проснулся. Он видел во сне, как бросает пить. И этот факт его в определённой степени ужасал. Глава 8 Великаны (на одной изъ улицъ Валетты, ресторанъ «Циркусъ») Официант был стар, сед и аристократичен. Он приближался к столику не спеша, с достоинством особы королевской крови, перекинув через сгиб локтя крахмальную салфетку. При взгляде на него даже бывшей графской чете Калединых-Трахтенбергов захотелось вскочить с места, за что-нибудь извиниться и поулыбаться, причём как можно подобострастнее. Подойдя, благородный старик надменно кивнул экс-супругам. – Приветствуем в нашем ресторане, господа, – сказал он по-английски. – Что прикажете подать в качестве закусок? – Мы русские, – ответил Каледин на том же языке. – Сначала будем пить. Белое вино, пожалуйста. – И мне белое вино, – встряла Алиса. – Я на двоих, собственно, и заказывал, – перешёл Каледин на русский. – Мне бутылку другого белого вина! Ещё б я с тобой один сорт пила, скотина. «Какое прекрасное, певучее наречие, – с умилением подумал официант. – Наверное, в этот момент мужчина признаётся в любви, а женщина отвечает, что жить без него не может». Он вежливо наклонил голову: – Я сейчас принесу вино. У нас самое лучшее, сицилийское. Пара бутылок возникла с разных сторон стола. Алиса отпила глоток и нашла продукцию виноделов соседнего острова восхитительной. А ещё более восхитительным было то, что она уела Каледина в дискуссии о выборе напитка. Голова кружилась от восторга. Фёдор делал вид, что ничего не произошло, старательно выкладывая из портфеля на стол бумаги. – Стало быть, – заговорил он, мечтательно глядя на старый город, – мы сегодня с тобой получили результаты повторной экспертизы. Твои предположения подтвердились. Действительно, ДНК совпадают. Но, как ты понимаешь, собственно сэру Гудмэну, а также нашему московскому начальству подобная версия покажется сумасшедшей. Он в лёгкой рассеянности пригубил вино. – Лучше бы они удивлялись, почему я дважды вышла за тебя замуж, – презрительно отозвалась Алиса. – Я – прекрасная молодая представительница северогерманских племён, и ты – средний полицейский чиновник с убогим жалованьем. Вот так всегда – сенсационные выводы считают фантастикой, а чистая правда похожа на выдумку. – Они раньше удивлялись другому факту – почему я тебя до сих пор не убил, – парировал Каледин. – Люди, никогда не нарушавшие закон, искренне и душевно советовали мне, как вернее спрятать труп. Ты в курсе, что кислота не растворяет пластик? Это мне князь Кропоткин растолковал, когда в деталях объяснял методы уничтожения твоего тела. Но в другом аспекте ты, увы, права – по законам остросюжетных романов недалёкое начальство никогда не верит логичным выводам низкооплачиваемых сотрудников, иначе все книги состояли бы из десяти страниц. Ладно, мы с тобой знаем, что это правда. И? Алиса, полуприкрыв глаза, вновь отведала белого вина. – А у тебя самого есть ответ? Откуда в останках Фелиции взялась ДНК варана с острова Комодо? Мальта, конечно, тоже остров, но где он, а где Индонезия! Девушка погибла сто лет назад. Никаких повреждений, способных привести к смерти, на трупе нет. Следов полового сношения – аналогично, хотя я с трудом представляю себе секс с вараном. Это примерно то же самое, что и с тобой, то бишь нечто отвратительное. Каледин с глубоким цинизмом ухмыльнулся, допивая бокал, и прочитал заранее подготовленную выписку из Всеволодъ-Сети: – «Варан с острова Комодо достигает трёх метров в длину и весит около семидесяти килограммов. Хорошо плавает, может даже передвигаться между островами. Нападает на оленей, кабанов и буйволов… В местах своего обитания находится на самой верхушке пищевой цепи. Атакуя жертву, вспрыскивает ей яд из ротовой полости… Чует запах на расстоянии два-три километра. Иногда даже выкапывает трупы на кладбищах и поедает…» Надо же, какие приятные животные. Кстати, у Фелиции были месячные? – Да, – подтвердила Алиса. – По здешнему поверью, дабы заполучить любовь своей жизни, следует купаться ночью голышом в начале цикла. Я бы назвала обычай странным, если бы не знала, что менструальная кровь повсеместно используется в приворотных зельях. Фёдор зашелестел страницами распечатки. – Комодских варанов крайне привлекает сей вид крови, – сообщил он. – Рептилии становятся просто одержимыми и всегда нападают на жертву. Именно поэтому туристок в интересный период пускают на островную экскурсию только с дополнительной охраной, да и то не всегда. Однако я вообще не понимаю смысла. Откуда ни возьмись на Мальте появляется варан, ради веселья поохотившийся на девушку в критические дни, а потом утопивший её в морской воде там, где до моря идти и идти. Прикончив добычу, он не съел её, а гордо удалился, насвистывая себе под нос вараний шлягер. Хрен знает что такое. Перед столиком вновь нарисовался седовласый официант. – Может быть, вам хотя бы брускетту принести? – с достоинством вопросил он. – Хорошо, – сказал Каледин. – Две брускетты. Но одну сделайте похуже, а то дама не переживёт. Тот же рецепт, только меньше помидоров, меньше орегано и меньше масла. Старик посмотрел на Фёдора долгим взором и удалился на кухню. – Насколько я понимаю, мы совсем не продвинулись, – загрустила Алиса. – Версий миллион, а результатов ноль. По-моему, мы зря сюда приехали – это ещё более запутало ситуацию. Делать тут больше нечего, предлагаю вечером возвращаться в Москву. – Да, открытие ДНК варана заставило меня вспомнить дивные подробности нашего первого свадебного путешествия в Амстердам, – согласился Каледин. – Ибо такое может прийти в голову сугубо под марихуаной. Но не забудь о подводных храмах. Несколько тысяч лет назад на Мальте были построены культовые сооружения, посвящённые неизвестным богам. Я пошарился по Всеволодъ-Сети – есть только догадки, мол, это поклонение плодородию или типа того. Сомнительно. И вот что я тебе скажу, есть обязательное условие – архитекторы и строители подводных святилищ должны уметь дышать под водой. На столе появились две тарелки с брускеттой, но Алиса этого не заметила. – Так кто же их построил? – Я не знаю, – развёл руками Каледин. – Но если рассудить трезво, а не после бутылки белого вина, много ли мы знаем о временах, предшествовавших известным цивилизациям в Египте, в Китае, в Междуречье? Можно ли быть полностью уверенным, что до них на Земле не существовало ничего подобного? В мифах индейцев Центральной Америки гибель населения планеты описывается несколько раз: у тольтеков людей съели вышедшие из-под земли ягуары, у майя человечество превратилось в обезьян, а средневековый исследователь Юкатана Диего де Ланда утверждал: предыдущая ацтекская цивилизация погибла потому, что население страны поглотили домашние вещи. Алиса представила, как её пожирает норковая шуба, и картина даже на первый взгляд была довольно огорчительной. К шубе быстро присоединились туфли, сумочка от Furlа и новый гарнитур в гостиной. В ногу ей вцепился плазменный телевизор, а к горлу, зловеще шурша подушками, подбирался диван. В стороне, ожидая своей очереди, в ярости разбрызгивали жидкость флаконы с духами. Она мотнула головой, прогоняя наваждение. – Да. Я тоже неоднократно об этом задумывалась. Каледин замер с полупустым бокалом в руке. – Ты что, размышляешь на досуге о гибели цивилизаций? – осторожно спросил он. Алиса уничтожила его лучистым взглядом: – А ты полагал, я идиотка и овца, которая совсем ничего не соображает? – Именно так. – Пусть. Зато у меня есть безлимитная золотая кредитка, Каледин. А ты говно.