Взвыв, дернулся и вытащил ногу. От чего боль вышла на новый уровень, заставляя стиснуть зубы и тихо рычать. Сквозь помутнение в глазах, я глянул, насколько серьезна рана. В ноге остался торчать обломок заостренной палки. Где-то на задворках сознания мелькнуло воспоминание, как Сергей учил ставить такие. Ставить против зверей, а не людей. Вытащил щепки и дождался, когда рана закроется. Пока ждал, оглядывался, но никого не увидел. Боль постепенно ушла и вернулась ясность мысли. Я на чужой территории. То, что ловушка не одна, ясно также отчетливо, как и то, что дела мои плохи. Знать бы ещё, что происходит. Умом я понимаю, что Ольга не могла привести меня на убой. Слишком это нелогично и глупо. Да и пустая морока. Если только я её чем-то смертельно не оскорбил и она не решила замучить меня до смерти. Но вроде не было такого. Не из-за Кати же? Эту мысль счёл слишком нереальной. А раз так, исходим из того, что это и правда испытание. Среди теней леса что-то шевельнулось и я насторожился. Чертовы ходоки... С ними никогда нельзя быть уверенным в чем-то. В одном месте покажутся, а заявятся совсем с другого направления. Бежать дальше я опасался. От травм спасёт регенерация, но если их будет слишком много... Я представил то разнообразие ловушек, которое меня может ожидать и энтузиазм лишний раз необдуманно двигаться пропал. Надо было срочно решать, что делать. Если это и правда испытание, вопрос в том, насколько оно серьезное. Если я не выполню какое-то условие, что будет? Меня оставят в покое и дадут ещё одну попытку или убьют? Могла ли Ольга так поступить? А почему бы и нет. В прошлой жизни я видел зверства и похуже. Нелогичные, абсурдные, вредящие самому человеку поступки тоже встречал. Кто знает этих аристократов. Может для них важнее любых разработок вот такие испытания. Другой вопрос — убивать мужика или нет. Есть соблазн прикончить его побыстрее и убрать фактор спешки. А что, сам просил. В голове привычно рождались варианты, какие печати применить, чтобы выбраться. Также там крутилась мысль, что Ольга Владимировна настаивала не использовать мои возможности. Я пришёл сюда, как бес, а значит и справляться должен как бес. Но этому легко следовать, когда не чувствуешь боль... Додумать мне не дали. Стоило оклематься и подняться, как раздался выстрел и дерево рядом взорвалось щепками. Тело отреагировало, как надо. Я кувыркнулся, спрятался за соседний ствол и ушёл с линии атаки. Помни о перемещениях, Эдгард... Дурья твоя башка. Дернувшись, увернулся от выстрела совсем с другого направления. Запоздало понял, что стреляли не прямо в меня, а рядом. Играет, сволочь. Хотел бы попасть, точно бы это сделал. Нужно выиграть время, чтобы определиться, что делать. Короткими перебежками я бросился в сторону, стараясь предугадать появление противника. Выстрел повторился. Я увернулся, но... Задел ловушку и стрела вошла мне в брюхо. — Да чтоб тебя, — выругался я, выдергивая снаряд. Тот оказался с зазубренными, распорол мне внутренности и живот. Сплюнув кровью, я перестал думать о том, чтобы разойтись мирно. Глядя на стрелу, думал о другом. Вот и оружие достал. Найду этого урода и прибью. *** Когда Ольга зашла в библиотеку, Анастас проводил её спокойным взглядом. Сам князь занимался тем, что сидел в кресле и раскуривал сигару. Делал он это крайне редко, но сегодня был тот самый вечер, когда можно позволить себе вольности. — Какая-то ты смурная. О чем беспокоишься? — О Соколове. — Ольга посмотрела на брата неободрительно, поморщилась и отошла к окну, которое и открыла. — Опять он, — усмехнулся Анастас. — Впрочем, хорошо, что ты зашла. Хотел обсудить с тобой мальчишку. — Что-то случилось? Женщину беспокоили свои мысли, но тема заинтересовала. Вслух она этого не сказала, но подумала: что ещё он начудил, что ты интересуешься? — Ничего особенного. — князь выпустил дым и стряхнул пепел, — Родион доложил, что наш мальчишка сделал для него новую игрушку. — Какую? — заинтересовалась женщина. — Определитель ближайших точек, где перемещались ходоки. Наш слуга этого никогда не покажет, но штука ему по душе пришлась. — Эдгард упоминал об этом. Не то, что сделал, а то, что Родион к нему подкатывал. Но что тут обсуждать? Мальчик молодец, делает, пусть и медленно, полезные устройства. — Соколов запросил с Родиона полтора миллиона. — И? Деньги не большие за уникальный артефакт. — Это для нас небольшие, — заметил князь, — А для него... Тебе не кажется, что Соколов питает личную неприязнь к Родиону? — Не удивлена. Родион угрожал его близким... Исходя из его психологического портрета, этого достаточно для ненависти со стороны парня. — Думаешь, дело только в этом? — Скорее всего. Других причин не вижу. — А что будет, если кто-то его близких заденет? — прямо спросил князь. — Ты это к чему? — насторожилась Ольга. — Только не говори, что собрался им грубо манипулировать. — Не я. Родион заметил, что мальчиком интересуются. Слишком он засветился. — Стоило ожидать. — кивнула Ольга, — Мы это и ожидали, собственно. Вовремя я его на испытание отправила. Пусть месяц в лесу побегает, так безопаснее будет. Но что ты хотел спросить? Стоит ли прикрыть Гвоздевых, чтобы их кто-то не задел и не спровоцировал парня? — За ними уже присматривают. А обсудить хотел степень нашего покровительства. Он ведь не обращался за помощью? Ничего кроме как по рабочим вопросам не просил? — Нет. Я предлагала устроить Ольгу Гвоздёву, да и просто помочь. Отказался. Кажется, он убежден, что чем меньше попросит, тем лучше. — Так и есть, — улыбнулся князь, как никто другой понимая тонкости, — Но для нас это минус. Мальчик хочет сохранить независимость. — Разве это плохо? — Смотря как посмотреть, — задумчиво проговорил князь. — Мы это уже обсуждали. Он не тот тип личности, который будет работать под давлением. Даже не думай. — А я думаю. Работа такая. — Ты что-то задумал? — Ольга подошла к брату и посмотрела ему в глаза, проигнорировав дым, который её раздражал. — Успокойся. Я пока ничего менять не собираюсь, но... Как бы мальчик сам не спровоцировал. — В каком смысле? — В том смысле, что юные создания, когда начинают чувствовать себя слишком уверенно, наглеют. — Этот может, да. — Не может, а уже. — Ты про Родиона? — Про него в том числе. — В любом случае, сейчас это не важно. — Тоже верно, — кивнул князь, — Что там с испытанием? — Второй день идёт. Я не слежу. Ты же знаешь, это дело такое... — покрутила она рукой, — Интимное. — Надеюсь, мальчишка не прибьет мастера. Он ценен. — Ценен и опытен. Так что должен справиться. Анастас замолчал, почувствовав смутно различимое беспокойство. Испытание всегда связано с опасностью. В случае бесов и ходоков понятно, чего от них ожидать. Но Эдгард... Этот чёрт мог неприятно всех удивить. — Ладно... — выдохнул мужчина, — Ты нашла упоминания об его способностях? — Нет. Есть легенды, мифы, сказания... Но конкретики нет. Чтобы и одаренный, и бес... Не нашла упоминаний. Как и по другим особенностям. Лишь неподтвержденные истории. — Но истории есть?