— Никто ничего не решал, — холодно сказала Ольга, — И вообще, кто из охраны тебя предупредил, что он покинул территорию? — Сама догадалась, — дернула подбородком Катя, смотря с вызовом. — Сама, — передразнила её Ольга, — И сама полезла целоваться, на глазах у толпы людей, которые наверняка сейчас обсуждают свежую сплетню. Молодец, ничего не скажешь. Истинная благородная леди. Катя вспыхнула, несколько секунд смотрела на мать, а потом исчезла. Ольга вздохнула, чувствуя, как внутри бушует гнев из-за пережитого страха, и опустила плечи. Эта ночь напомнила другую. Ту, когда она потеряла мужа. Тогда тоже к дому явились ходоки. *** Ко мне пришли где-то через час, когда я успел задремать на диванчике. Пришла Ольга Владимировна. Что, если честно, не обнадёживало, а наоборот, пугало. Успел я обдумать случившееся. Охрана появилась слишком быстро, почти в ту же секунду. Значит за нами присматривали. Ольга тоже быстро появилась, а значит была где-то рядом и наблюдала. Получается, наш поцелуй и моё «шоу» видела куча народу. Даже не знаю, что хуже. Засвеченные способности или поцелуй. Нет, я заранее обдумал свои действия и счёл допустимым засветиться перед Екатериной. Как никак, она дочь Ольги, а значит в курсе про защиту от пуль и блокиратор. Может не связывает это со мной, но... Показалось допустимым, если она узнает обо мне чуть больше. Я ведь не просто так там расстарался. Не то, чтобы рассчитываю на что-то серьезное, но почему бы и не сделать шаг в эту сторону? Девушка хорошая, мне нравится, а то, что между нами большая социальная разница, так, глядишь, за год два я достаточно вырасту, чтобы появились шансы. Как оказалось, шансов больше, чем казалось. Иначе почему она меня поцеловала? Явно ведь не в моменте захотела этого. Симпатия какая-то до этого созреть успела. Может небольшая, но от моей выходки скакнувшая вверх, из-за чего поцелуй и случился. То есть, если я поднимусь на пару ступеней по социальной лестнице вверх, то могу и более активно начать действовать. Речь не про женитьбу, слишком мы молоды для этого, но ухаживания и отношения — почему бы и нет? Надо только подняться. На пару десятков ступеней. Мда... Ну и пережить ещё встречу с Ольгой нужно. — Спишь? — бросила она, появившись, — У тебя стальные нервы, раз уснуть смог. — Всего лишь задремал. — Сиди, — махнула она рукой, когда я собрался встать. Не только из-за этикета, а чисто инстинктивно. В смысле из-за инстинкта самосохранения. Если мне будут отрывать голову, то лучше стоя отбиваться, чем лежа. Ольга уселась в кресло напротив и уставилась на меня. Её пальцы сразу стали отбивать нервный ритм по подлокотнику. Я ей ответил прямым взглядом. Если она ожидала увидеть страх, стыд, смущение или что-то такое, то хренушки. Судя по тому, как тяжело она дышит, женщина всерьез подумывает прикончить меня. Наконец, спустя долгие минуты, она выдохнула и расслабилась. — Нет времени на эти игры, — подвела она итог нашим боданием взглядами, — Расскажи, как ситуация выглядела с твоей точки зрения. — Ну, мы стояли, никого не трогали... — Да уж, никого, — дернулась Ольга раздраженно. — Мне продолжать? — спокойно уточнил я, за что заслужил злой взгляд, — Стоим, наслаждаемся хорошей погодой... — Соколов... — прошипела женщина. — После того, как меня похитили, я сделал сигнализацию. Где-то за секунду до события заметил, что ходок собирается переместиться к нам. Так узнал, что к нам гости и успел среагировать до того, как противник выстрелил. — Продолжай. — Так нечего продолжать. Увидел гарпун, атаковал, а дальше меня ранили и... Всё. — Больше ничего не скажешь? — А что вы хотите услышать? — я не понимал, что женщина имеет в виду. Про дочь или что? — Ты как-то связан с родом Атамановых? — Разве что только тем, что вспорол Сапфиру горло. Ну и тем, что он мне наркотик ввёл и собирался пытать. А что? — Спрошу иначе. Ты как-то связан с сегодняшним нападением? — Вы шутите? — вырвалось из меня. — Ни капли. — Аа... — откинулся я назад, — Вы думаете, что я специально выманил вашу дочь, чтобы подставить? — Моё дело отработать все версии. — Ясно. Обидно, черт возьми. — Я жду ответа. — Нет, я никак не связан с Атамановыми и сегодняшним нападением. Более того, ничего плохого я не замышлял. Ни против Екатерины, ни против других членов семьи и клана Медведевых. Я бы понял, назови она меня подлецом и мерзавцем, и прикажи не лезть к её дочери. Как никак, этот поцелуй и правда влечет за собой много чего. Это было бы неприятно, но понятно, в силу нашего с Катей мезальянса. Но обвинять меня в злом умысле? Неожиданно это задело гораздо сильнее, чем я мог ожидать. Знаю, почему она это спрашивает. Ольга сейчас меня сканирует. Отслеживает мимику, сердцебиение и остальные признаки, по которым видно, врёт человек или нет. Мне всё это понятно. Но также теперь понятно, что я не свой человек, а посторонний, которого надо проверять. Значит, я и сам поспешил записать Ольгу Владимировну в «свои». — Извини, — сказала женщина спустя минуту, — Не хотела тебя задеть. — Всё в порядке, — ответил я, стараясь не показать голосом истинных чувств. Смотрит на меня, врёт и не краснеет. Не только она отслеживала мои реакции, но и я отслеживал её. Точно знаю, что задеть она хотела. Может на эмоциях, но факт есть факт. — Ещё вопросы будут? — откинулся я на спинку дивана и постарался расслабиться. Незачем показывать эмоции. Не здесь и не сейчас. Как я уже приметил, для обычного человека существовало гораздо больше градаций между пунктами «свой» и «чужой». Для меня же в этом вопросе мир оставался черно белым. Либо ты можешь положиться на человека, либо нет. А положиться чуть-чуть, в чем-то да, а в чем-то нет — мне этому только предстояло научиться. Сегодня я понял, что с Ольгой Владимировной не такие мы уж и друзья. Наивно с моей стороны было полагать обратное. — Нет, — внешне она ответила спокойно, но по общему напряжению, резким движениям, глубокому дыханию, чувствовалось, как она зла и раздражена. — Расскажите, что случилось? — спросил я, чтобы заполнить напряженную тишину. — К вам явился Борислав Атаманов. Он жив, кстати. Находится в темнице, сейчас его допрашивают. Ты, наверное, не в курсе, но род Атмановых уничтожен. Его сын тоже в темнице. Как и все остальные. Их семья занималась поставками и распространением наркотиков. За такое у нас только один приговор. — Наркотики? Но они же аристократы... Что такое наркотики я знал. Как по этой жизни, так и по прошлой. В прошлой встречал общины, которые массово принимали что-то, ради тех или иных целей. Кто-то просто от ненависти к жизни, чтобы сбежать от неприятной реальности, а кто-то в религиозном экстазе. В этом же мире, после того, как меня траванули, я узнал, что это большая проблема. Хуже, чем алкоголь. Но я и представить не мог, что этим будут заниматься аристократы. — Это очень прибыльный бизнес, — ответила Ольга, — Вот и вся причина. Попахивает дерьмом. Деструктивный паттерн во всём своём уродстве. — Тогда я рад, что с ними покончено. — Пока рано радоваться. У них были союзники. Сейчас на нас обрушилось недовольство. Белогрудовы всем рассказывают, что это обман и фальсификация. Так что... Хорошо, что Борислава удалось поймать. — Случаем, не надо кого-то другого опасаться? — Тебе или моей дочери? Всегда надо кого-то опасаться. Если честно, Соколов, ты как магнит для проблем. Может тебя запереть где-нибудь? Если бы она это сказала в любое другое время, я бы воспринял, как шутку. Сейчас, после обвинений в моей причастности... Это резануло по треснувшему доверию ещё раз. — Это шутка. Не напрягайся так. Но если так и дальше пойдет, даже не знаю. Это уже вопрос безопасности и выживания. Постарайся больше не влипать в неприятности. Как будто я специально это делаю. Хотя... С Атамановым младшим я ведь сцепился, не пожелав отойти в сторону. — В особняке никто не знает, что случилось. Сейчас я верну тебя туда. Сделай вид, что всё нормально. — Хорошо. Женщина встала и протянула руку. Я тоже встал.