Молниеносно оказался в кабинете Кейси. Едва разнял вцепившихся в волосы друг друга представителей американской либеральной интеллигенции или просто интеллигенции, до конца пока не понятно, но с этим тоже надо будет потом внимательно и аккуратно разобраться. — Сью, прошу немедленно зайти в мой кабинет. Сью фыркнула и, всячески демонстрируя своё превосходство, вышла из кабинета Кейси. Кейси села на стул и едва слышно разрыдалась. — Кейси, соберись, пожалуйста, на минутку. Прошу тебя очень быстро изложить, что случилось. Кроме того, знай, что я заранее на твоей стороне. Кейси подняла голову и произнесла: — Я её к себе не приглашала. Она без спросу сама зашла ко мне и заявила, что она победила, что уничтожит меня. Я не выдержала и дала ей пощечину. — Ясно. Приведи себя в полный порядок. Держать марку! Набраться терпения. Жди результат. Просто поверь мне и жди. Ты мне должна и обязана верить. Понятно? — Жду. Очень надеюсь на тебя. Кейси была на четыре года старше Сью. Сыну шесть лет. Разведёнка, точнее, как говорили у нас в бригаде, «брошенка» — именно так называли солдаток, служивших в бригаде. Не всех: офицеров-докторов (женщин) так, разумеется, не называли. И прапорщика-начальника аптеки тоже так не называли. Это отдельный разговор. «Брошенка» — это кто? Если коротко, то из разряда: ну кто на неё позарится, или мало водки… И тому подобное солдафонское. Но было! Хочешь или не хочешь, но это из истории не вычеркнешь. Извините, дорогие, родные, любимые советские военные Женщины! Каюсь перед вами. Кейси было чуть больше тридцати. Некрасивая, но и не страшная. С неопределённой фигурой, но точно не в моём вкусе. Одета всегда ординарно, то есть всё какое-то никакое. Безусловно, умная, высокообразованная, интеллигентная, тактичная, аккуратная. Семья (предки) приехала из Германии в конце 30-х годов. Сью. Образование отличное. Воспитание удовлетворительное. Налёт хабалистости был, никуда его не денешь. Как говорили в моей офицерской молодости: «Можно вывести девушку из деревни, но деревню из девушки — никогда». Семья приехала из Южной Родезии (Зимбабве) в середине 70-х годов. Стройная, даже эффектная, спортивная, всегда безупречно и довольно сексуально одета. Каждый день другая одежда и обувь. Причём обувь — неизменно отличные новые или почти новые туфли. Сколько их у неё?! Безусловно, Кейси умнее и образованнее Сью, причём на порядок или больше. Зашёл в кабинет, закрыл за собой дверь. От неожиданности чуть не вскрикнул, но не смог, потому что Сью буквально всосала мои губы в свои, а её язык перекрыл мне дыхание. Её рука сильно притягивала к своему рту мою голову, а вторая рука уже нащупывала ремень моих брюк. Едва оттолкнул. Глаза! Глаза неистовые! Впечатление такое, что человек не в себе. Бешеная. Начала смотреть на меня вызывающим, как бы «блядским» взглядом. Одной рукой резко дёрнула стул к себе и поставила на него одну ногу, слегка поддёрнув узкую юбку. Я выскочил из кабинета. Вдруг пришла мысль. — Прямо сейчас прошу зайти ко мне в кабинет, — максимально спокойно сказал я старшему секретарю. Она безропотно исполнила. Вслед за ней я зашёл в кабинет. Сью с выражением лица монашки сидела на стуле, сдвинув ноги и положив руки на колени. — Принесите нам кофе, пожалуйста, — обратился я к секретарю. — Хорошо, — ответила секретарь и быстро покинула кабинет, прикрыв дверь. Я открыл дверь настежь. — Сью, чтобы больше таких попыток никогда не было. Это предварительное условие до того, как я попытаюсь уладить то, что только что произошло между тобой и Кейси. — Ты эту тварь оставишь на работе? — Не твоего ума дело! Заткнись, дрянь. — Кто дрянь? — Ты! Ты сука и дрянь! — Ничего себе! — Заткнись и слушай. Сью недоумённо смотрела на меня. — Я должен тебя уволить. Это первое. Если я тебя уволю, то многие будут знать истинную причину твоего увольнения. Эта новость, разумеется, мгновенно долетит до ушей тех, кому ты не хотела бы о ней рассказывать. Это второе. — Ты должен был выгнуть эту тварь, а не меня. — Мне решать, кого и куда выгнать. — Почему меня? — Потому что за Кейси стоят очень большие люди. Это одна из причин. А за тобой кто стоит? Кто из больших людей готов мне позвонить и меня о чём-то за тебя попросить? Причём есть одно условие. Тот, кто за тебя просит, должен быть мне интересен. Он должен понимать, что после того, как я выполню его просьбу, он должен быть готов выполнить любую мою просьбу. — Боже! Это Америка! Мы не в Зимбабве! — А что ты знаешь о Зимбабве? — Мои бабушка и дедушка оттуда приехали и мне рассказывали, какие там воцарились порядки. — Понятно. Но я тебе нормально всё объяснил. Теперь ты будешь знать, что и в благословенных Соединённых Штатах есть свои неписаные правила. Боже, храни Америку! И кстати, в хранимых Богом Соединённых Штатах принято драться с коллегами в офисе? — Не я начала! — Мне плевать, кто начал. У меня права будет только Кейси. Почему? — Да, ответь. Почему? — Потому что мне так вы-год-но. Выгодно! А это самое главное. Это её величество Америка! Понятно? — А в чём выгода? — Те, кто стоит за Кейси, принесут нам новые заказы, то есть деньги. Сколько заказов можешь ты обеспечить? — Почему ты меня просто не уволишь? — Это первый правильный и умный вопрос. Я тебе отвечу. Но после того, как ты ответишь, готова ли безоговорочно играть по моим правилам. — А какие это правила? — Я не приемлю ответов на мои вопросы вопросами. — Я женщина, а ты со мной разговариваешь как… — Ты женщина. К тому же очень хороша собой. Ты мне очень симпатична. Но на работе нет женщин и мужчин. Мои симпатии к тебе как к аппетитной женщине никаких дивидендов тебе не принесут. Я задал вопрос. — Я готова работать с тобой, но не с этой замухрышкой. — У тебя есть шанс добиться успехов на работе. Да таких, при которых все будут знать, что Сью вышла на результат своим трудом, умом. Это по-американски? — Конечно! — Так ты готова? — Готова. — Кто наши поставщики? — Китайцы. — В чём с ними проблема? — С ними одни проблемы. — Спрошу по-другому. Как решить эти проблемы? — Я не знаю! С ними невозможно системно работать. У них постоянно меняются цены. Как только отказываешь им их менять, сразу начинается срыв поставок. Ты сам с ними поработал, ты же знаешь! — Поработал. Понимаю, что ты правильно и нормально с ними работала. В принципе. Но результат ты тоже знаешь. — Это не моя вина! — Результат! — Но что я могу сделать?! — Надо найти такие механизмы, при которых с китайцами будет очень легко работать. Есть идеи? — Какие? Нет у меня таких волшебных идей.