Предисловие «Поэту, художнику, композитору, учёному, вообще творческим личностям и многим другим, например армейскому офицеру, деньги нужны для того, чтобы о них не думать», — кто автор этого изречения, я не знаю, услышал его впервые от преподавателя в Подмосковье, того самого, который в прошлом был командиром танковой роты. Однажды он предложил мне в свободное от занятий время послушать и позднее обсудить песню «Money» американской певицы Лайзы Миннелли (Liza Minnelli) из мюзикла «Cabaret». Впервые мюзикл был поставлен в 1966 году сначала в Бостоне, затем на Бродвее, но песня «Money» («Деньги») была написана специально для фильма «Кабаре», который снял в 1972 году режиссёр Боб Фосс (Bob Fosse) и получил за него Оскар, как и исполнительница главной роли Лайза Миннелли (Liza Minnelli). Деньги! Деньги! Деньги вертят этот мир, Весь этот мир, весь этот мир. Деньги вертят этот мир, Они вращают мир. Звон марок, фунтов, баксов и лир, Звон баксов и лир, звон баксов и лир, Вертеться заставляет мир. Их звон гремящий мил, Он вертит этот мир. Деньги, деньги, деньги, деньги, Деньги, деньги, деньги, деньги, Деньги, деньги, деньги, деньги… Если, случаем, богат, Ты везде, как в ночном заведенье, Заплати и кути словно чёрт. Если, случаем, богат И один, нужно сопровожденье. Позвони (динь-динь-динь) взять "эскорт". Если, случаем, богат, И узнал, что в любви терпишь крах ты, А стенать и стонать ты не рад. Можешь ты удар сдержать, Поезжай отдыхать на борт яхты За четырнадцать карат! Факт! Деньги вертят этот мир, Весь этот мир, весь этот мир. Деньги вертят этот мир, В том мы убеждены, Когда бедны. … Сначала я удивился тому, что преподаватель поставил задачу подумать над такими примитивными словами и простенькой мелодией. Ознакомился, но не задумался глубоко, отмахнулся: посчитал пошлятиной. Потом он мне объяснил: — Конечно, ты по-другому воспитан. У нас совсем другое отношение к деньгам было. Было! И нам придётся меняться, пережить это. А у них не было даже таких попыток. Поэтому часто путь к победе, путь к выполнению боевой задачи лежит именно через эти самые money, money, money. Надо понимать, как в то время мы, советские офицеры, были воспитаны, и услышать такое… Думаю, понятно всё. — В этих примитивных куплетах — вся суть западного понимания смысла жизни, мироустройства и роли человека в их обществе. Мы, русские, иногда пытались это оспаривать. Чем это закончилось в этот раз, ты сам видишь. Понимаю, что ты сейчас готов со мной спорить. Не стоит этого делать. Пока просто прими за аксиому решающую роль денег. Об их роли в разведке я тебе расскажу и кое-чему научу на сегодняшних занятиях… У ЦРУ, британской СИС, израильской МОССАД не было проблем с обеспечением своих сотрудников неофициальным прикрытием в России со времени распада СССР. В России существовало многообразие форм собственности, что позволяло их разведчикам выступать под вывеской частных коммерческих компаний и иных организаций. Эту форму маскировки своих сотрудников спецслужбы именуют «глубоким прикрытием». Соответственно, у них не было проблем с получением и оперированием деньгами. Разведчик-нелегал действует как гражданин страны, в которой пребывает. В случае провала он беззащитен перед местными властями. В стране с жёстким политическим и контрразведывательным режимом его могут без огласки посадить в тюрьму, применить пытки, тайно (безнаказанно) ликвидировать. Узнав об аресте разведчика-нелегала, посольство родной страны не может ему помочь. Максимум — это через посредника нанять хорошего адвоката. В случае осуждения за шпионаж (а сроки в США очень длительные) нелегалу остаётся лишь надеяться на то, что ему смогут организовать побег или обменяют на провалившегося коллегу-разведчика из противоборствующей спецслужбы. Первое в США почти нереально. Второе проблематично. В не прекращающейся никогда войне разведок не любят отпускать пленных. Но в пленниках всегда есть необходимость. Поэтому контрразведывательные органы, выявив разведчика-нелегала, всегда оценивают ситуацию со всех сторон. Бывает такое, что не спешат его арестовывать и начинают с ним оперативную игру. Но чаще арестовывают: это ценный товар для возможного будущего обмена на своего офицера. Для разведчика-нелегала, имеющего в стране пребывания свою реальную семью, провал — это полная катастрофа не только для офицера, но и для всей его семьи. Глава 1 Мы с Вильте хорошенько обговорили все аспекты этой тяжёлой темы, темы провала. Выработали ряд правил, о которых никому не сообщали. Первое правило — никогда не исходить из принципа «любой ценой». Напротив, если есть существенный риск, неуверенность, подсказки интуиции, то отступать или ничего не предпринимать. При этом, если угрозу почувствовал кто-то один, немедленно прекращает всю свою деятельность и другой. Второе правило — разумная достаточность. Для нормального человека звучит максимально неопределённо. А суть была в следующем: у неё и у меня сложилась определённая система работы. В результате чего мы системно передавали большой объём очень важной информации. Вильте мне призналась, что считает это достаточным и не будет в дальнейшем проявлять какую-то чрезмерную прыть. При этом немного приоткрыла мне (для понимания) один важный нюанс. Суть была в следующем: она передавала уже имеющуюся у неё информацию только тогда, когда работу в целом принял самый главный Заказчик. Например, Пентагон что-то заказал кому-то. Этот кто-то заказал кое-что фирме Вильте, и по результату выполнения работы она имеет информацию далеко не в рамках технического задания, которое выполнила её фирма. Она сдаёт результаты работ своему Заказчику, но информацию нашим пока что не передаёт. У неё всегда в контрактах есть пункт о том, что окончательная оплата её объёма работ (порядка 20 % от стоимости работ, заказанных непосредственно её фирме) производится только после полной приёмки работ Пентагоном (например). Таким образом, она пытается запутать следы, в случае если станет известно о сливе информации российским спецслужбам. В таком случае под подозрение попадут люди из всей цепочки тех, кто имел доступ к этой информации. Да, сроки передачи информации в Россию — это тоже очень и очень важный фактор, но своя безопасность важнее. Это наше решение. Единственное, я уточнил, что мне очень нужен источник информации в Комитете начальников штабов. Объяснил, что это не просто требование ГРУ, которое я никак не могу выполнить, это и моя личная доблесть как настоящего армейского офицера, как самого настоящего офицера ГРУ Генштаба. Для понимания даже объяснил, что очень хочу получить благодарность от офицеров Главного оперативного управления Генштаба — просто для личного самосознания. Вильте обещала тоже подумать на эту тему. Третье правило — мы начинаем совместные действия. Начинаем работать в паре. Начинаем это делать очень осторожно, пробуем себя и медленно прощупываем свои возможности. Неукоснительно руководствуемся одинаковым для СВР и ГРУ правилом: держаться ближе к секретам, но не вплотную к ним. Поясню это правило. Чтобы добыть информацию о военной базе, разведчик-нелегал в роли местного жителя может устроиться туда на работу в качестве гражданского персонала. Это означает тщательную проверку со стороны контрразведки, а это огромный риск. В классике оптимальной профессией для нелегала становится место владельца бара в окрестностях этой военной базы, куда часто заходят её военнослужащие. Это в классике, о которой хорошо знает их контрразведка. Поэтому решили действовать по принципу рыбака: забросил удочки и сиди, жди, пока кто-то клюнет. Осторожность! Все эти правила мы выработали после крайне небрежной работы советника начальника управления. Я рассказал часть этой истории жене. У неё всё это вызвало полное негодование, так как очень хорошо поняла, что вся наша семья могла быть разгромлена из-за одного высокомерного, взлетевшего, вошедшего в азарт профессионала. И что важно понимать? А ведь дети-то у нас — настоящие граждане США. Настоящие! То есть если провал, потом тюрьма и обмен в Россию, то что с детьми? Детей США никогда не отдаст в Россию. Никогда! Вот такая цена вопроса. Для себя ещё сделал и дополнительные выводы. Первый из них о том, что надо смелее не соглашаться со своим руководством. Второй вывод о том, что мне больше по душе и спокойнее действовать в одиночку. Страх неизвестного вполне определённый. Мы с Вильте решили, что совместные действия начнём с обучения. Запишемся на курсы большого тенниса, но после того как меня назначат генеральным менеджером. Этого решения пришлось ждать недолго.