Тарек кивнул. «Она отказывается нам помогать. Излишне говорить, что она хочет вернуться в Дамаск, чтобы быть со своим сыном. И, само собой разумеется, мы не можем позволить ей сделать это». Американский агент сказал: «Я ненавижу констатировать очевидное, но вы двое, черт возьми, не понимаете, что делаете. Я говорю не только о том факте, что вы не знали о компромиссах вашей цели. Компромиссы, которые делают ее бесполезным агентом разведки. Я также говорю о трюке, который вы только что выкинули: не заплатили внештатному сотруднику, потому что хотели с ним поговорить. В двух случаях из трех это приведет к вашей гибели в этой игре. Твоя уловка, чтобы заставить меня выслушать тебя, сработала на этот раз, но попробуй в следующий раз проделать это с другим контрактным агентом, и он застрелит тебя на расстоянии вытянутой руки и покончит с этим». «С вашей помощью, сэр,» сказала Рима,» следующего раза не будет, и не будет другого актива по контракту». Американец тихо присвистнул. «О… я понял. Вы заманили меня сюда, чтобы попросить отправиться в Сирию и похитить сына президента». Тарек покачал головой. «Нет. Это не похищение. Это была бы спасательная операция». «Правильно. Все, что мне нужно сделать, это найти способ объяснить это телохранителям, копам, сотрудникам разведки и военным силам на моем пути». Когда ни Тарек, ни Рима не заговорили, мужчина просто откинулся на спинку стула. «Вы двое не в своем уме, черт возьми. Ты ни за что, блядь, не заставишь меня отправиться в Сирию». Тарек сказал: «Мы можем провести вас внутрь, и мы можем вытащить вас. У нас там есть люди, которые помогут вам». «Док, три четверти дерьма, которое идет не так в моей жизни, начинается с того, что какой-то мудак скармливает мне точно такие же реплики». Он встал, чтобы уйти. Рима и Тарек тоже встали, и Рима сказала: «Сэр, я бы не просила вас уходить, если бы не верила, что вы сможете это сделать. Гражданин Запада может попасть на еженедельный чартерный рейс, доставляющий хирургов в столицу для работы в больницах сирийского режима. Мы можем поместить вас к ним со всеми документами, которые вам нужны для обеспечения безопасности. «Наши документы в порядке. Просто взгляните на вчерашний день, например. Мы предоставили вам разведданные и документы, необходимые для успешного выполнения вашей миссии». «Это паршивый пример, знаете вы это или нет. Либо вы лжете мне, либо кто-то другой лжет вам. Прошлая ночь была не такой, какой казалась. Это была подстава». «Подстава?» Рима была ошеломлена. «Кто-то в вашей организации целенаправленно отправил меня по этому адресу в то самое время, когда ИГИЛ планировало совершить покушение на Медину». «Смешно». Но затем она спросила: «Зачем кому-то, работающему на нас, это делать?» «Все дело в том, чтобы заслужить доверие и преданность женщины. Если бы я утащил ее от телохранителей, она, возможно, была бы благодарна, или она все еще могла бы смотреть на это как на похищение. Но если бы я вытащил ее оттуда в разгар террористической атаки, она была бы более признательна, даже более обязана тем, кто ее спас». Рима сказала: «Но все в нашей организации, кто знает об этой операции, привержены свержению Ахмеда Аззама. Отправляя вас туда, когда мы знали, что террористы нападут, мы только увеличиваем шансы, что вы будете убиты и потерпите неудачу, или Бьянка будет убита, что означает, что мы все потерпим неудачу». У американца был ответ на это. «Кто-то в вашей организации знал о моей репутации. Они знали, что я могу добиться успеха, когда другие не смогли. Очень немногие люди знают об этом, и никто, кто не знал об этом, не осмелился бы бросить эти кости». Тарек и Рима украдкой взглянули друг на друга. Американец сказал: «И вы оба точно знаете, о ком я говорю». Когда ни один из них не произнес ни слова, он спросил: «Кто он? Француз, с которым я говорил? Это он дергает тебя за ниточки?» В комнате снова воцарилась напряженная тишина, пока Тарек не сказал: «Извините, что выражаюсь таким образом, сэр, но вы наемный работник. Я не предоставляю вам информацию о нашей организации. Только то, что вам нужно для выполнения работы». Корт посмотрел на утонченную пару средних лет, и он не смог увидеть никакого намека на то, что они руководили группой повстанцев. «Зачем ты это делаешь?» Рима посмотрела на Тарека, затем снова на Корта. Ее глаза затуманились. «Мы не хотели войны с Ахмедом Аззамом. Именно молодые думали, что это можно выиграть. Те из нас, кто принадлежит к старшему поколению, мы сказали молодым людям: «Вы не знаете семью Аззам. Они утопят нацию в крови, прежде чем откажутся от власти.» Но молодежь не захотела слушать, и теперь они мертвы. «Все танцы, пение, которые они делали, когда начались протесты. Гордость борьбы за то, во что они верили. «Все эти прекрасные молодые люди, все эти прекрасные воспоминания, вся эта надежда теперь погребены под камнем. Все, что осталось, это Ахмед и Шакира Аззам. Они улыбаются над трупами участников восстания». Тарек присоединился к мыслям своей жены. «Лично я желаю, чтобы восстание закончилось, но вы никогда не услышите, чтобы я говорил это публично. Не потому, что я поддерживаю Аззама. Просто потому, что я знаю, что он убьет все живое, что противостоит ему сейчас». «Тогда почему вы руководите повстанческим движением?» Тарек ответил за них обоих. «У нас есть свои причины. Теперь мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы задержать его, и Бьянка Медина — ключ к разгадке». Корт сказал: «Вы ведете себя так, будто контролируете происходящее. Вы двое просто марионетки». И с этими словами он направился мимо них к выходу. Он положил руку на дверную щеколду; он был в нескольких шагах от того, чтобы снова исчезнуть. Рима сказала: «Если ты уйдешь, что произойдет с войной в Сирии?» «Не я это начинал, и я чертовски уверен, что не могу это закончить». Он переводил взгляд с них двоих на меня. «Послушайте… Как вы сказали, я здесь всего лишь наемный убийца, но я вижу проблему во всей вашей операции. Ваш охват превысил ваши возможности. Если бы ты подставил Бьянку, ты мог бы поставить Аззама в неловкое положение с русскими. Но этот твой план никогда не должен был привести к его смещению. Это было возмутительное действие. Больше ничего.» Он пожал плечами. «Ты пытался, и у тебя ничего не вышло». Теперь он открыл дверь, выглянул в коридор, но перед уходом обернулся. «Что ты собираешься делать с Бьянкой?» Рима сказала: «Это явно не твоя забота. Ты оставляешь ее и нас позади». Мужчина ничего не сказал, но и не сделал никакого движения, чтобы пройти через дверь. Тарек тяжело выпятил грудь. «О ней позаботятся здесь. Ей не причинят вреда. Но мы не можем позволить ей вернуться в Сирию. Теперь она слишком много знает о нас и нашей организации». Теперь агент смотрел в пол. «Ребенок? Что будет с ребенком, когда его мама не вернется?»