Далее по тексту следовало, что биологический материал надлежит принимать натощак по утрам в чётко выверенных дозах. Дозы были обозначены в миллилитрах, по мере лечения объём биологического материала следовало увеличивать, пока он не достигнет полулитра за раз. – А что такое биологический материал? – поинтересовалась я у магистра. – Урина, – разъяснили непонятливой мне. Семёнов громко прыснул от смеха. – Что? – возмутилась я и швырнула злополучную схему лечения на стол. Вытерла руки об одежду, словно листок бумаги был испачкан этим самым биологическим материалом. – Вы в своём уме, уважаемый? – Афанасьева, спокойно! – айтишник взял меня за плечо, видимо, чтобы предотвратить нападение на магистра, и повёл в сторону выхода. – Ещё раз большое спасибо за помощь! – это уже было адресовано хозяину салона. – Я прослежу, чтобы она выполнила ваши рекомендации в точности. Вплоть до миллилитра. Едва за нами закрылась дверь этого малоприятного заведения, Семёнова согнуло в приступе неконтролируемого хохота. Я одарила его злым взглядом и закурила, но тут же выбросила сигарету. Показалось, что в табачном дыме преобладают ноты аммиака. – И что это было? – поинтересовалась после того, как парень отсмеялся. – Я думала, ты заставишь его пройти регистрацию и все процедуры, которые необходимы для ведения частной практики. – Этого не потребуется. Наш магистр не ведун. – А кто он тогда? – Два варианта: либо обычный шарлатан, либо полный псих. В любом случае это, к счастью, не наше дело. – И ты вот так сразу всё понял? У тебя есть какое-то особое чутьё? – А тут не нужно никакого чутья. Достаточно здравого смысла. Как ты думаешь, чью фотографию я показал этому недомагу? Я пожала плечами. Мало ли в практике Семёнова загадочных убийств, ритуальных в том числе. Лицо человека на снимке было мне незнакомо. Да и встречайся мы раньше, маловероятно, что я узнала бы несчастного, настолько сильно его изуродовали. – Это моя фотка, – сообщил парень. – Да ладно! Ужас какой! Кто тебя так? Как же ты после этого выжил? И как удалось восстановить внешность? Пластика? Семёнов снова захохотал. Потом объяснил, когда успокоился: – Фотка с прошлого Хэллоуина. Я в образе ожившего мертвеца. Зомби то бишь. А этот придурок наплёл с три короба про ритуальные убийства, адских гончих и родовые проклятья. Семёнов довёз меня до дома и распрощался. Я с тоской во взоре проводила удаляющийся «лексус». Мне предстояло мучиться отдыхом ещё неделю. К счастью, долго мучиться не пришлось. В среду пополудни завибрировал телефон. – Афанасьева, угадай кто? – Семёнов, что угадывать-то? Твой номер у меня в контактах. – Ну вот, – расстроился парень, – не быть мне богатым. – Ты вроде и так не бедствуешь. Ты по делу или как? – Или как. Соскучился я. Сегодня тебя во сне видел. Эротическом. До сих пор в себя не приду. – Сделай милость, избавь от подробностей! Что тебе от меня надо? – Хм… Это зависит от того, что ты умеешь, – игривым тоном сообщил парень. – Семёнов, прекращай немедленно! Или я трубку брошу! – Да ладно тебе. Уже и пошутить нельзя. По делу я, по делу. Выбирайся, прокатимся в одно весёлое местечко. Весёлое местечко оказалось ночным клубом. Не слишком известным по причине значительной удалённости от центра города, но и не поселковой дискотекой. Посетителей в клубе не было, что и понятно, учитывая время суток. Нас встретила приветливая девушка, проводила за один из столиков. Семёнов предъявил удостоверение и попросил её задержаться. Она послушно опустилась на противоположный диванчик. – Вы, наверное, догадываетесь, что именно мы хотим обсудить? – спросил парень. Девушка кивнула: – В понедельник к нам уже наведывались и ваши коллеги, и Росалкогольрегулирование. Последние внеплановую проверку проводят. Хорошо, что не прикрыли. – Это потому что до летального исхода не дошло, – пояснил Семёнов. – Кроме того, токсикологическая экспертиза показала – отравление наркотическое, а не алкогольное. Так что тут, скорее, наш профиль. – С наркотиками у нас строго, – авторитетно заявила девушка. – В зале постоянно присутствует охрана. – Это ещё ни о чём не говорит. Мы можем пообщаться с теми, кто работал в ночь с субботы на воскресенье? – К сожалению, сейчас из той смены никого нет. Приходите завтра к десяти вечера. Программа начинается в одиннадцать. Успеете пообщаться. Потом можете задержаться, если захотите. В четверг для девушек действует акция: один напиток в подарок. В программе – мужской стриптиз, – администратор с улыбкой посмотрела в мою сторону. – Мы подумаем, – кивнул Семёнов. – Когда ещё представится возможность попасть на мужской стриптиз? Да, Арина? Угу. Я бы не отказалась от стриптиза в исполнении Семёнова. Но ему о моих фантазиях знать не следует. Любезная девушка распорядилась, чтобы нам принесли кофе за счёт заведения. Я неспешно потягивала американо, а напарник тем временем излагал подробности новой операции. – В воскресенье утром несколько посетительниц этого замечательного места были госпитализированы с симптомами острого отравления. Поначалу подозревали самопальный алкоголь, тем более что все пострадавшие в голос утверждали, будто наркотиками не балуются. Но результаты токсикологических исследований красноречиво свидетельствуют об обратном. Заведение взяли на карандаш. – Прекрасно. То есть ужасно, конечно. Но какое отношение к Управлению имеет оборот наркотиков? Или вас решили нагрузить дополнительной работой? – Нет. Нам своей работы хватает. Просто в крови пострадавших обнаружили весьма своеобразный коктейль, в котором оказался нейротоксин, по составу совпадающий с ядом паука Latrodectus, он же чёрная вдова. – Бррр! Жуть какая! Но всё равно не понимаю, при чём тут Управление. Семёнов удручённо вздохнул: – Видишь ли, у всех пострадавших обнаружены укусы на теле. Ну, укусы насекомых в смысле. Это явно не след от шприца. Так что внутривенное или внутримышечное введение наркотических средств не подтверждено. Можно предположить, что пострадавшие приняли какие-то таблетки, но я слабо представляю себе колёса с нейротоксинами. И вряд ли девочки закидывались наркотой около банки с чёрными вдовами. – В какое интересное время мы живём! Даже пауки наркотой промышляют! А что, все пострадавшие женщины? – Да. В возрасте от девятнадцати до двадцати восьми лет. – Интересно, чем они спровоцировали атаку пауков? – недоумевала я. – А бог его знает. Друг с другом незнакомы. Трое вообще в клубе впервые. Может, между ними какая-то особая астральная связь есть? Но это уже к Захару Матвеевичу. Наша с тобой задача – постараться разобраться в ситуации. – Как думаешь, те пауки ещё здесь? – мне захотелось влезть на диван с ногами. Пауков я боялась до жути, тем более что эти ещё и ядовитые. – Конечно, – наклонился ко мне и проникновенно произнёс Семёнов, – один вон по твоему плечу как раз ползёт. Я издала истошный вопль, от которого у дежурившего за стойкой бармена выпало из рук и разбилось что-то стеклянное. Я же, подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, пыталась скинуть с себя несуществующего паука. Семёнов хохотал, откинувшись на спинку дивана. На мой крик прибежала встревоженная администратор. – Что случилось? – обеспокоенно поинтересовалась девушка. – Ничего страшного, извините, – ответил мерзкий Семёнов. – Моей коллеге показалось, что она увидела паука. Померещилось от переутомления. Вы не волнуйтесь, с ней такое часто случается. Я уже привык и не обращаю внимания. Ну Семёнов! Ну жук! – Вы меня напугали, – улыбнулась администратор. – Не бойтесь, у нас пауки не водятся. За время работы здесь ни одного ещё не видела. И дело не в качественной уборке. Видимо, им наша музыка не нравится. Хотя тараканы, например, не жалуются. Девушка поняла, что сказала лишнее, и поспешила покинуть нас. – Фу, у них тут ещё и тараканы, – брезгливо скривился напарник. – Идём отсюда, Арина, пока они нас не атаковали. Просить дважды не потребовалось. Я сорвалась с места и под тихий смех Семёнова бросилась к выходу. Уже сидя в машине, поинтересовалась: – А как пауки могут вызывать наркотический приход? – А я откуда знаю? Может, и не было пауков. Может, наш загадочный драгдилер придумал специальный состав, для усиления эффекта, так сказать. Но не рассчитал с ингредиентами. – Как тогда в эту картину вписываются укусы на телах? – Да это могут быть комариные, например. Да уж. То ли были пауки, то ли не были. Загадка века. И при чём тут Управление? Мы же не санитарная служба, чтобы насекомыми заниматься. Но начальству видней. К выходу в свет я подготовилась основательно. Час ушёл на создание причёски, состоящей из небрежных кудрей. Час – на вечерний мейкап. К приезду Семёнова я облачилась в парадно-выходное платье: короткое и в облипку – одна бы я в таком из дома не вышла, но сегодня меня сопровождал образец мужественности, так что покуситься на мою персону не должны – и нацепила сапоги на высоченной шпильке.