– Ой, это что – стихи? – удивилась Алиса, но, наткнувшись на строгий взгляд Веры Алексеевны, замолчала и через несколько минут написала в ответ три самых важных слова в Мишкиной жизни: «Приду в воскресенье!» Потом она, правда, приписала: «Если мама разрешит», но это уже было неважно. Светлана Щелкунова Бородино Художник Inna Innushkina Я пришел к Серёге заниматься. Мы хотели подготовиться к контрольной по математике, и еще нам задали учить «Бородино». В дверях я столкнулся с Серёгиной мамой. Она вытаращила глаза: – Ты куда? – Заниматься. Серёгина мама испуганно посмотрела на меня, потом на Серёгу. – Не бойся, мам! Вместе позанимаемся, да и с Лизкой вдвоем сидеть веселее. – Не волнуйтесь! Со мной все дети сидят ну просто как шелковые, – заверил ее я. Но Серёгина мама почему-то сомневалась. Она, наверное, вспомнила тот случай, когда Лизка была совсем крохотная, в ползунках. Мы ее с Серёгой потеряли под диваном. Но тогда мы были глупые, а сейчас – ответственные. Серёгина мама все-таки ушла, вздыхая и охая. А мы остались с Лизкой. Пока задачки решали, она в куклы играла и тихо сама с собой разговаривала. Ангел, а не ребенок. Если вообще бывают рыжие ангелы, у которых во рту двух зубов не хватает. – Это меня и тревожит, – забеспокоился Серёга, – раз она такая тихая, обязательно скоро орать начнет! Как в воду смотрел. То ли она его услышала, то ли просто время пришло, но Лизка начала ныть: – Мама! Мама! Сочу к маме. Де моя мама?! Серёга стал ей рассказывать, где мама, а она уши руками закрыла и как завоет: «У-у-у-у-у!» Как ее успокоить?! Пришлось сказку пообещать! Серёга начал про Колобка. Лизке не понравилось. На «Репку» она плеваться начала. А про теремок вообще слушать не захотела и снова завыла. – Вот вредина! – возмутился Серёга. – Про теремок ей не хочется! Она всегда так. С мамой тихая, Лиза-подлиза. А как со мной, прям злодей какой-то. Я больше сказок, кажется, не знаю. – Постой, – говорю я, – есть еще про Красную Шапочку. Серёга бросился меня обнимать, я чуть не свалился. Потом он принялся рассказывать сказку про Красную Шапочку, а я – учить «Бородино». Сначала я пытался учить про себя. Но к середине сказки Серёга так увлекся, что перешел на крик, и мне тоже пришлось громче. Серёга кричал: – И вот прибежал Серый Волк к домику бабушки и постучал «тук-тук». Бабушка спрашивает: «Кто там?» А Волк отвечает ей тоненьким голоском… Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, Французу отдана?! — заорал я. Тут Лизка ныть перестала, как засмеется и давай в ладоши хлопать. Мы переглянулись, и Серёга продолжил: – Бабушка была совсем старой, глухой. Она решила, что это наконец-то пришла ее любимая внучка, и крикнула… Да! Были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри – не вы! — завопил я вместо бабушки. Лизка опять засмеялась. А дальше пошло как по маслу. Правда, сказка оказалась коротковата. Скоро появилась Красная Шапочка, «готовая постоять головой за родину свою». Она устроил а Волку допрос, выпытывая, зачем ему нужны глаза, уши и зубы. Волк обреченно произнес: Ребята. Не Москва ль за нами? Умремте ж под Москвой! Бедняга Волк, наверное, почувствовал, что его ожидает, потому что, кроме положенных дровосеков-лесорубов, в дом ворвались «уланы с пестрыми значками, драгуны с конскими хвостами» и, вместо того чтобы просто прикончить несчастного Волка, зачем-то устроили страшное побоище. Звучал булат, картечь визжала. Рука бойцов колоть устала, И ядрам пролетать мешала Гора кровавых тел! Лизка слушала раскрыв рот. Больше всего ее потрясла «гора кровавых тел». Чуть мимо горшка не села! Лизка заставила нас прочитать стих пятнадцать раз. А потом еще вперемешку с ненавистным теремком и Колобком. Что же нам было делать?! Стоило только замолчать, как вредная девчонка принималась рыдать. Уже не помню, кто из нас первый уснул. Помню только сквозь сон, как Серёгины родители перетаскивали нас на диван из Лизкиной кроватки. Утром пришла мама и принесла мой портфель. Мы вместе позавтракали. Лизка молчала. Вот лиса хитрая! А может, она просто еще не проснулась. За «Бородино» мы с Серёгой получили пятерки. И неудивительно! Я это «Бородино» теперь до старости помнить буду. Представляю, как сижу это я на скамеечке, вокруг меня внуки там всякие, правнуки. А я им: «Да! Были люди в наше время…» Удивились только Людмила Владимировна, учительница литературы, да наши родители. Но больше всех удивилась Лизкина воспитательница, потому что на следующий день целый тихий час Лизка, захлебываясь, рассказывала ей и нянечке «Бородино». Елена Пальванова День Святого Валентина[24] Художник Inna Innushkina На уроке труда Анна Михайловна велела всем достать цветную бумагу, клей и ножницы, а потом спросила: