— Ты мог бы продать компанию. Он фыркает. — Продать? — Да. — Думаешь, я найду покупателя при сегодняшнем положении на рынке? — Во сколько она тебе обошлась? — Я купил ее довольно дешево, — осторожно отвечает он. — Так что если она закроется?.. — Мы переживем, — усмехается он. — Но она не закроется. Не закроется, пока ты там. — А если я уйду? — И чем займешься? — Еще не знаю. Чем-нибудь другим. — Ты ведь сказала, что всегда мечтала о такой работе. И извини, если ошибаюсь, но я обещал перед Господом, его преподобием Уолшем и всеми нашими родными и близкими заботиться о тебе, лелеять и беречь. — Ты цитируешь свою брачную клятву, а это нечестно. — А я и не обещал быть честным в том, что касается тебя. К тому же ты первой использовала против меня брачную клятву. Я отвечаю сердитым взглядом. Сказать нечего, это правда. — Анастейша, если злишься, излей свою злость в постели. — Голос его меняется, в нем слышны глухие нотки желания, глаза темнеют. Что? Постель? Как? Кристиан снисходительно улыбается. Чего он ждет? Что я снова его свяжу? С ума сойти. — Семь Оттенков Воскресенья, — шепчет он. — Жду с нетерпением. Ух ты! — Гейл! — кричит он вдруг, и ровно через четыре секунды в кухне появляется миссис Джонс. Интересно, где она была? В кабинете Тейлора? Подслушивала? Вот черт. — Мистер Грей? — Мы хотим поесть. Прямо сейчас. Пожалуйста. — Хорошо, сэр. Кристиан не сводит с меня глаз. Как будто сторожит. Как будто я — какой-то экзотический зверек и могу сбежать. Отпиваю вина. — Я, пожалуй, тоже выпью, — вздыхает он и еще раз проводит ладонью по волосам. — Ты еще не доела? — Нет. — Я смотрю на тарелку с едва тронутыми фетучини — не выдерживаю его пристального внимания — и, прежде чем он успевает что-то сказать, поднимаюсь и убираю со стола посуду. — Джиа вот-вот приедет, — объясняю я. Кристиан недовольно морщится, но ничего не говорит. — Я уберу, миссис Грей, — говорит миссис Джонс, когда я вхожу в кухню. — Спасибо. — Не понравилось? — озабоченно спрашивает она. — Нет, все хорошо. Просто я не голодна. Миссис Джонс сочувственно кивает и, отвернувшись, ставит тарелки в посудомойку. — Мне нужно сделать пару звонков, — говорит Кристиан и, окинув меня оценивающим взглядом, исчезает в кабинете. Я облегченно вздыхаю и отправляюсь в спальню. Обед прошел в атмосфере неловкости. Я все еще злюсь на Кристиана, а он, похоже, не считает, что чем-то провинился. А провинился ли? Мое подсознание поднимает бровь и смотрит на меня поверх очков-половинок. Да, провинился. Из-за него я чувствую себя на работе еще более неловко. И дома, где нам никто не мешает, продолжать разговор не соизволил. А если бы я ворвалась в его офис и стала там распоряжаться? Как бы он себя почувствовал? Мало того, Кристиан еще вознамерился отдать мне SIP! И что я буду делать с компанией? Я же совершенно не разбираюсь в бизнесе. Смотрю в окно, на город, залитый розоватым светом заката. Как обычно, Кристиан хочет стереть все наши разногласия в спальне. Или в игровой комнате. Или в телевизионной. Или даже на кухонном столе. Стоп! С ним все сводится к сексу. Секс — его механизм совладания.[9] Я вхожу в ванную. Смотрю на свое отражение в зеркале. Возвращаться в реальный мир всегда нелегко. Пока мы были в нашем пузыре, разногласия как-то сгладились. Мы просто не замечали их, потому что были полностью заняты друг другом. Но теперь? Вспоминаю день свадьбы, мои тогдашние тревоги — такой поспешный брак… Нет, так думать нельзя. Я ведь знала, за кого выхожу замуж. Нужно просто поговорить с ним обо всем, объясниться. Снова смотрю в зеркало — бледная. А ведь сейчас мне придется иметь дело с той женщиной. На мне узкая серая юбка и блузка без рукавов. Правильно! Моя внутренняя богиня достает ярко-красный лак для ногтей. Я расстегиваю две верхние пуговицы. Умываюсь, тщательно наношу макияж — туши чуть больше обычного, помаду чуть поярче и с блеском. Безжалостно, от корней до кончиков, расчесываю волосы, и, когда встаю, волосы взлетают каштановой дымкой и спускаются до груди. Я убираю их за уши и принимаюсь за поиски «лодочек» — без каблуков сегодня делать нечего. Я выхожу в большую комнату. Кристиан стоит у обеденного стола перед расстеленными планами. Играет музыка. Я останавливаюсь. — Миссис Грей, — говорит он приветливо, потом поворачивается и удивленно на меня смотрит. — Что это? — спрашиваю я, имея в виду музыку. — «Реквием» Габриэля Форе. А ты по-другому выглядишь, — рассеянно замечает он. — Вот как. Никогда прежде не слышала. — Хорошая музыка для релаксации. — Кристиан удивленно поднимает бровь. — Ты что-то сделала с волосами? — Всего лишь расчесала. — Чистые, неземные голоса зовут куда-то, уводят… Кристиан отодвигает бумаги и неторопливо, слегка покачиваясь в такт музыке, направляется ко мне. — Потанцуем? — Что? Под реквием? — Да. — Он кладет руки мне на плечи, зарывается лицом в мои волосы и шумно вдыхает, а я наслаждаюсь его божественным запахом. Как же мне не хватало его сегодня! Прижимаюсь к нему и с трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. Ну почему же ты такой несносный? — Не хочу, не могу с тобой ссориться, — шепчет он. — Ну так перестань вести себя как задница. Кристиан усмехается и еще крепче меня обнимает. — Как задница? — Как задница. — А мне больше нравится «жопа». — Так и должно быть. Оно тебе подходит. Кристиан смеется и снова целует меня в макушку. — Значит, реквием? — Я никак не могу поверить, что мы танцуем под такую музыку. Он пожимает плечами. — Всего лишь хорошая музыка. У порога чуть слышно откашливается Тейлор. Кристиан поворачивается к нему. — Пришла мисс Маттео. Какая радость! — Проводи. — Кристиан берет меня за руку, и в ту же секунду в комнату входит мисс Джиа Маттео. Глава 8