Они пошли по огороженной полосатыми вешками дорожке по направлению к «Москве». Серебров прищурился на солнце, вынул из-под хлястика пилотку и надел «рэйбан» - жарит вовсю, хорошо хоть китель не надел. На выходе со стоянки, возле будки со скучающим под вентилятором охранником, он остановился. - Вот отель «Москва». Если вы обойдете его с этого бока, вы увидите слева от вас классическое здание с колоннами, на крыше – бронзовая повозка с лошадьми. Это и есть Bolshoi. Я думаю, что с вашим удостоверением прессы вас пропустят куда угодно, хотя могут попросить сдать «вальтер». - А вы? - Я вот туда, по другую сторону, - справа от гостиницы через площадь стояло четырехэтажное с большим остекленным куполом здание Биржи, - никаких комментариев, это силовой коммерческий вопрос. - Хорошо. Через пять часов встретимся здесь в ресторане… У редс есть рестораны в гостиницах? - Разумеется. Через пять часов Прощальное рукопожатие и они разошлись, огибая огромное бежевое здание, понизу облицованное пестрым гранитом. 1938 М-10 Биржа встретила летчика привычным деловым гулом и прохладным, пахнущим озоном воздухом – работала централизованная система кондиционирования. Прошел в охраняемую «контрактную» секцию. Сунул жетон в прорезь, загорелась зеленая лампочка, сверху розово высветились накаленными проволочками цифры кабинета – «102». Коридор, окрашенный серой краской, череда одинаковых дверей с номерами. Кому не нужно, тот не найдет. За дверью 102 внутри окрашенного такой же серой краской «кубика» уже сидел Алехин. Серебров поздоровался, сел в кресло напротив. - Как оцениваете контракт? - Нормально, - кивнул Серебров, – нормальный контракт, с не самым сильным риском. Я почти уверен, что англичане попробую руками кого-то из своих корсаров сбить «Вагнера», но я точно так же уверен, что вряд ли у них хватит класса выставить против нас что-то серьезнее обычной пиратской четверки с усилением с легкого авианосца. Алехин медленно кивнул, чуть щуря льдисто-голубые глаза. Потом он пощелкал ногтем по своей неизменной бабочке – думает. - Будем делать общий или индивидуальный зачет на двигатели? Фраза означала – деньги за сбитые самолеты противника делятся на всех поровну или каждый получает свои заработки по показаниям кинопулемета. Вопрос тонкий – в групповом бою можно нарубить сколько угодно хвостов, если твой собственный прикрывают, вот и думай, что дороже стоит. Серебров дипломатично ответил: - Зависит…Лично я за общий, одно дело делаем. Еще сколько собьем, а то, может, они, увидев такую груду «костей», просто не примут боя. Наемники в качестве общей эмблемы использовали череп и кости – символ презрения к смерти и верности своим обязательствам до гроба, а «джентльмены удачи» - символы той самой удачи: те же кости, только игральные, веера карт или карточные масти. И если госпожа удача поворачивалась к ним спиной, славные продолжатели дела Моргана и Тича не считали зазорным показать спины и уйти на форсаже к базе. Алехин улыбнулся – ему понравилась такая позиция. Через несколько минут в «кубик» ввалился Бойингтон. От гавайского аса исходил едва заметный запах перегара, а слегка опухшие веки подтверждали догадку – экс-лейтенант первого класса, ныне капитан Бойингтон по обыкновению в предыдущую ночь по собственному определению «жил на всю катушку». - Алоха, ребята! Кто-нибудь поможет двадцаткой до послезавтра? А что, Голуа не пришел еще? Ага, отлично. А эти? Нету? Ну окей, можно пока и посидеть, - он плюхнулся в визгнувшее ножками по полу кресло. Потом покосился вниз на свой неровно завязанный галстук и, бурча, начал его перевязывать. Голуа явился минут за семь до срока. На молчаливый вопрос Сереброва, изобразил лицом «о-ля-ля!», сел в кресло, с довольным видом вытянув ноги. Судя по тому, как поблескивали глаза луизианца и победительно торчали подкрученные усы в форме W, давешний совет с розами оказался полезным. При всей коммерческой стороне дела и возможной алчности сторон, в небе действовало только одно правило: «Один за всех и все за одного». Серебров был совершенно уверен и в потирающем висок Бойингтоне, и в медленно, с улыбкой сфинкса обводящем их глазами Алехине, и уж тем более в своем бывшем однокашнике по «леопардам» Голуа. Значит все-таки общий зачет. 5000 червонцев железно и остальное – как налетают. Ровно в полдень вошел представитель Профсоюза, юрист и два представителя от миссий Германии и Швейцарии. Возражений по составу группы не было. Квалификация сторон не вызывала сомнений и требования наемников по протоколам оплаты согласовали без звука. Дальше было подписание контрактов и обязательный дипломатический инструктаж, скорее для проформы, чтобы потом иметь возможность сказать, что всем сказали, куда стрелять можно, а куда нельзя. Все стороны быстро подписали бумаги, коммерсанты и дипломаты удалились. Летчики раскрыли блокноты, начиналась нормальная работа. - Итак, условия вылета. Завтра вы поднимаетесь со своих аэродромов так, чтобы в 5.20 встретиться в районе Можайского аэроузла с авианосцем К-7, номер 82. Высота – 2500. Его позывные – «Волга», для него вы – «Волга» с первой по четвертую. Связь с авианосцем на частоте 37,5 на сверхкоротких, ваша основная база – Москва-Ходынка, связь на коротких, частота 12,3, позывные «Десна», используйте кодирование в канале 1. Мы рассчитываем, что к 5.35 вы состыкуетесь с авианосцем и дальше он поведет вас через Смоленск и Оршу в «литовский коридор». Откройте карту номер 2, пожалуйста… Мы договорились с Вильнюсом о пролете. Дальше, через Гумбинен и Кенигсберг вы выходите в море, в немецкое воздушное пространство и, минуя польскую зону через нейтральную территорию, делаете небольшой крюк в сторону Кристиансё. Поляки не посмеют нападать на советский авианосец в нейтральном пространстве, но мы не исключаем, что они будут следить и передавать информацию. Затем вы ложитесь на курс напрямую на Рюген, за 50 километров от воздушного пространства Германии отстыковываетесь от авианосца и где-то в 10.20-10.30 встречаете «Винкельрид» и «Вагнер». Частоты связи с дирижаблями – 89,2 и 74,6 соответственно, канал кодирования 2. Для них вы группа 4, соответственно «Альфа-4», «Браво-4», «Чарли-4» и «Дог-4». Группа 4 из ниоткуда. «Калинин» будет следить за вами, двигаясь параллельным курсом и подавая указания со своей радарной станции. Если что, все вы можете рассчитывать на одну полную заправку из баков «Калинина» и спасательный самолет. И-165 «Калинина» - это И-165 «Калинина», они не окажут вам никакой действительной поддержки, если не будет угрозы авианосцу. Ваша непосредственная задача – провести дирижабли через проекцию Данцигской зоны и через нейтральные воды. К юго-западу от Моонзунда, в виду берега вас встретит патрульный «Восток» номер 775 и его авиагруппа. Позывные – «Чайка», связь на сверхкоротких, частота 108,9. В этот момент ваша миссия закончена, вы можете снова пристыковаться к К-7 и уйти снова через Кенигсберг. Там бульон, кофе и галеты, пополнение баков, он отвезет вас на Можайский аэроузел, откуда вы сможете вернуться на аэродромы базирования и получить все причитающееся вам… Серебров прикинул – если все будет гладко, то получится вполне обычный рейс. В способности пиратов (пусть защищенных королевским патентом и оттого именуемых «корсарами») он не верил. Однако у каждого брифинга есть и вторая часть… - Теперь о неприятном. По сведениям Профсоюза в настоящее время вот здесь и здесь – указка отметила две точки на карте, одну ближе к побережью Эланда, одну южнее, ближе к Гдыне, - могут крейсировать два пиратских дирижабля. К северу – «Фьюриес-3» одноименной команды, к югу – «Трайдент», принадлежащий картелю North Seas Privateers. Их остальные силы – «Симитар» в настоящее время находится в порту Амстердама и выполняет транспортные рейсы между Амстердамом и Осло, «Гарпун» ремонтируется в Мальмё, его в мае помяло штормом. Даже при самых благоприятных условиях они не смогут перебросить их в район вашей ответственности. Таким образом, можно предположить, что вам будут противостоять до 12 самолетов противника. Мы не считаем, что «Фьюриес» представляет угрозу – у них маловато опыта и наглости, поэтому их шестерку можно сбросить со счетов. А вот «Трайдент» будет активно охотиться, поскольку картелю нужны «быстрые деньги», их агенты активно собирают информацию в портах и было несколько касаний именно по этому рейсу. Мы считаем, что они могут стать основной угрозой при выполнении этой миссии. Алехин растянул губы в «покерной» улыбке. - Есть ли какие-либо расширенные сведения об уровне подготовки и оснащения потенциального противника? Представитель Профсоюза снял с рукава, украшенного лазоревой лентой, несуществующую соринку и потянулся за пультом проектора. На стене загорелся прямоугольник слайда. - По имеющимся данным авиагруппа «Трайдента» укомплектована восемью истребителями Хокер 18/37 R-type «Торнадо» и четырьмя Уэстленд F 35/35 «Уиндспаут». Отметьте характерные детали – двойные волнистые полосы на хвосте и левом крыле, это опознавательные знаки. Проектор щелкнул и переставил слайд. Групповой снимок – мужчины в английской летной форме и спасательных жилетах, у стоящего в центре на плече сидит попугай. Некоторые лица обведены, два – вымараны чернилами. - К сожалению, фото не самое свежее… Здесь почти в полном составе авиагруппа «Трайдента»…. Уровень подготовки пилотов мы оцениваем как средний, В, однако у картеля есть два классных летчика категории А или А-. Проектор еще раз щелкнул. - Коммандер Арчибальд Эммет Митчелл, баронет Спроу, - обладатель дворянского титула имел вытянутый подбородок и носил усы щеточкой - Флайт-лейтенант Дуглас Эдвард Этертон, - молодое гладкое выбритое лицо, через лоб до виска – извилистый шрам, не иначе отметина от какой-то неудачной авиационной заварушки - Оба выпускники Авиационной школы Кранвелла и ветераны Малайской и Тихоокеанской кампаний, в настоящее время соучредители картеля. Этертон успел полетать в составе «Ред Лайонз» над Малайей, а сейчас оба пиратствуют по королевскому патенту… Алехин, все так же улыбаясь, прикрыл глаза и кивнул. «Этертон, Этертон… По-моему где-то я слышал эту фамилию, кажется в Шанхае…» - Серебров побарабанил пальцами по подлокотнику, подумал, записал сведения на поле листа с картой южной Балтики и решил все же уточнить - Будут ли какие-либо особые (он выделил голосом это «особые») пожелания по этим двум личностям? Этертон наследил, насколько я помню, в Азии… - Пожелание, как всегда, одно – a bas les pirates, - профсоюзный деятель улыбнулся этому mot, - поскольку пиратство общемировая проблема, независимо от каких-то бумажек за подписью короля Георга. Хотя, есть вероятность, что за голову Этертона может назначить цену правительство Японии. Минуту… Представитель Профсоюза протянул руку к телефону, набрал номер японского подразделения и осведомился о цене за голову английского пирата. - Увы, нет. Правительство тэнно Сёва не изъявляло желания оплатить контракт по Этертону. Серебров меж тем вспомнил, где мог слышать фамилию пирата: зимой 1936-1937 года «Ред Лайонз» захватили и выпотрошили невооруженный немецкий почтовый дирижабль «Амазонка» буквально в ста километрах от Шанхая, почти на границе Шанхайской международной зоны безопасности. Защищая «Амазонку» погибли два летчика из голландской наемной эскадрильи, а на самом дирижабле, после того как англичане в порыве человеколюбия прошлись из пулеметов по гондоле, погибло почти три десятка человек. - Я полагаю, ребята с «Трайдента» будут играть «2 в 2» как это обычно делают на Пацифике, или пользуются британской тактикой «три двойки»? – подал голос Бойингтон - К сожалению, никакой определенной информацией не владеем. - Принято. Значит, будем сбивать как есть. Проработали карты, договорились о порядке стыковки-съема с авианосца и тактике предстоящего боя. Разделились на пары – впрочем, чисто автоматически, поскольку всем было ясно, что знакомые с Китая и постигавшие азы летного дела у одного учителя Серебров и Голуа предпочтут лететь вместе, а сколотивший состояние над Пацификой Алехин и неоднократно воевавший крылом к крылу с ним Бойингтон вряд ли согласятся на другой вариант. В общем получилось ровно: в каждой паре был любитель ближнего боя со взрывным темпераментом и «технарь» с манерами снайпера, разве что в паре Серебров-Голуа разница стилей была значительно меньше, чем в союзе «мастера клинча» Алехина и «соколиного глаза» Бойингтона. Серебров давно заметил – чем ярче личность аса, тем более резкую противоположность его поведению на земле представляет его манера летать и вести бой. Будь он чуть романтичнее, то это могло бы прозвучать «по-настоящему быть собой можно только в небе».