— Мистер Джордж! Он медленно обернулся. Раскинув руки, к нему спешила бледная Мэри Джеймс, лоб которой изрыли встревоженные морщины, а рядом с Мэри семенила Шарлотта со стеклянными, как у куклы, глазами. И, как они обе ни расспрашивали бы Джорджа о произошедшем, он так и не смог поведать им ни словечка правды. Как Джордж себе объяснил, это набросило бы на него тень, лишило бы его крох самоуважения и уверенности в себе, которые у него ещё оставались после стычки с Билли Картером и препирательств со странным мальчишкой. Лёжа у себя в каюте, Джордж долго не мог уснуть. То ему мерещился злонамеренно ухмыляющийся Картер, который снова и снова выигрывал у него, словно у ничего не смыслящего младенца, то перед внутренним взором оживал ловкий мальчишка-простолюдин. И Джордж кусал губы, чтобы не завыть, точно сумасшедший, и душил подушкой глупые сомнения, которые вдруг начинали копошиться в сердце комком могильных червей. «Разве должен я сомневаться в том, что я — особенный? — вопрошал себя Джордж. — Зачем задавать вопрос, ответ на который очевиден? Конечно же, я особенный… я рождён английским джентльменом, мой отец богат, моя семья уважаема… вне всяких сомнений, я останусь при своём достоинстве даже после десяти Билли Картеров! А этот мальчишка… это просто грязный судовой мальчишка, плохо воспитанный, к тому же. Почему мне кажется, будто он смеялся надо мной? Как он ни был бы глуп, он понимает, кто я и что он передо мной. Глупые мысли! — Джордж зарылся носом в подушку. — Глупый мальчишка! Для чего мне эти вопросы? Для чего мне эти терзания, если у меня нет ответов? Если я не знаю, что мне делать? Глупый, глупый мальчишка, подлый Билли Картер!» И так, мучимый тем, что прежде он не считал нужным осознавать, Джордж пролежал в каюте до самого рассвета — и лишь тогда, на рассвете, ему и удалось уснуть. * * * Тем самым вечером, когда Джордж столкнулся с новыми и удивительными для себя вопросами, Лиззи и Джо, скатившись по канатам на палубу третьего класса, привалились к борту и сразу же разразились смехом. — Ты бы видела его лицо! — воскликнул Джо и ударил себя кулаками по коленям. — Нет, ты бы только видела его лицо! — Глупый, какой он смешной и глупый! — расхохоталась Лиззи. Разбушевавшийся в порыве веселья Джо стащил продавленную шляпу и с размаху увенчал ею голову Лиззи. Красная, со слезящимися от смеха глазами, та ткнулась носом ему в плечо и простонала: — А какой важный! Можно подумать, что он принц или вообще его величество король! — Будь уверена: принцем он себя наверняка и считает, — Джо задыхался от хохота, всё его тело содрогалось, как в конвульсиях. — Ты слышала его голос? Важный, как у петуха перед дракой! «Мяч! Отдайте мяч!» Лиззи, он даже сказал «отдайте», ты ведь слышала? — У… угу… — просипела Лиззи и снова засмеялась. Они ещё долго не могли успокоиться. С десять минут, наверное, Джо и Лиззи сидели на палубе, раскачиваясь и икая от хохота, и всякий раз, как кто-то один решался взять обоих в руки, лицо оскорблённого Джорджа Флэнагана являлось ему, или голос Джорджа Флэнагана звучал в ушах — и друзья снова заливались неудержимым торжествующим смехом и валились на палубу. Наконец, первым пришёл в себя Джо. Обессиленно привалившись к спине Лиззи, он запрокинул голову и всмотрелся в небо. — Вот поэтому я всегда говорю, что богатые — это свой мир, — мудро сказал он, — богатые вообще живут как во сне. Ничего не понимают. — Глупые, — пожала плечами Лиззи. — Да ты сама плывёшь как богачка, — отбрил Джо. — Я-то? — Лиззи усмехнулась. — Я плыву не как богачка, а как живой багаж при моей сестрице. — Знаешь ли… — Мистер Флэнаган оплатил нам обеим билеты, — сказала Лиззи, — сами мы ни за что не накопили бы таких денег. Все, кто едут первым классом — вот это олимпийские боги богатства. Ты не знаешь, но там есть одна дама, которая всегда кутается, и эта дама ещё ни разу не была в одном и том же платье. Она даже туфли и украшения каждый раз надевает новые, и меняет их не только к трапезе, а по настроению! Муж у неё, знаешь, такой же. Они говорят только о курсе фунта и доллара и о том, на какую актрису сходить полюбоваться. Целыми днями читают свой «Атлантический ежедневный бюллетень», как будто больше в мире нет ничего интересного… — А о чём им переживать? — спросил Джо. — У них всегда есть еда, новые наряды, и они так давно развлекаются, что им всё прискучило. Им скучно! Они не знают, чем себя занять, вот и спят всё время или читают свои брошюры. Это проблема всех богатых, Лиззи. Если у тебя слишком мало денег, это никому не понравится, если их слишком много, радости они тоже никакой уже не приносят. Они просто теряют свою ценность, вот и всё. Лиззи глубоко вздохнула. — Да, наверное, ты прав. Вот представь только, что было бы, если бы я была богатой, как эта леди? Спина Джо еле ощутимо затряслась: он искренне смеялся. — Нет, — сказал он, — не хочу я об этом думать, здесь и так всё понятно. Мы просто никогда не встретились бы. — Даже если бы ты пролез на палубу для первого класса? — робко спросила Лиззи. — Ну, может, если бы я туда пролез и встретился с тобой, меня высадили бы ещё в Шербуре. Ты ведь настучала бы на меня, как пить дать. Лиззи тут же запальчиво развернулась к Джо лицом и выкрикнула: — А вот и нет! — А вот и да, — меланхолично ответил он. — Ты ведь понятия не имеешь, какой ты тогда была бы. — Но и ты… — В отличие от тебя, я работал на богатых, — сказал Джо, — и знаю, что все эти душевные задатки и прочие глупости — для тех, кому скучно, и для тех, кто верит в чудеса. А на самом деле тебя лепит твоё окружение. Если бы ты была богатой девчонкой из первого класса, ты ходила бы задрав нос, и ты даже не увидела бы меня, хоть сто раз у тебя под носом пройди. Ты жила бы в другом мире, Лиззи. Она затаила дыхание. — Неужели это так? — её голос звучал грустно и обречённо. — Дык конечно же, — сразу подтвердил Джо. — Или ты мне не веришь? — Мне так нравится с тобой дружить, что в такие ужасы я верить отказываюсь, — прошептала Лиззи. — Хотя и понимаю… понимаю, что ты, конечно, прав. — Просто посмотри, — сказал Джо, — сколько по палубам шатается стюардов? — Много, — тут же ответила Лиззи. — Много. А запомнила ли ты хотя бы одного из них? Она ненадолго задумалась. Джо, впрочем, знал ответ и без её усталого признания: — Ни одного. — А матросов? — Тоже ни одного, — тяжело вздохнула Лиззи. — И хорошо, — промолвил Джо, — вот тебе вопрос полегче: а сколько у капитана помощников? Лиззи снова задумалась и наморщила лоб. После продолжительных размышлений она изрекла: — Не знаю… четыре? — Неправильно! — торжествующе воскликнул Джо и стукнул ладонью по палубе. — Семь! Старший помощник, мистер Уайльд, — начал он загибать пальцы, — потом — первый помощник, мистер Мёрдок, за ним — мистер Лайтоллер, за мистером Лайтоллером — мистер Питман, следующий — мистер Боксхолл, за которым все бабы на корабле увиваются, после него — мистер Лоу, а последний — мистер Муди, вот как. Я их даже по именам знаю и каждого в лицо видел, — чуть помедлив, похвастался Джо. — И капитана я тоже видел вот этими самыми глазами: крепкий седой старикан. Лиззи прошептала: — Но как мне их всех запомнить, если они все одинаковые?.. — Это для тебя они одинаковые, — сказал Джо, — потому что ты на них сразу таблички навешиваешь: о, вот этот носит еду, а этот полы моет, и, когда еда на столе, а полы чистые, какая разница, кто это делает? Если бы ты плыла первым классом, я бы для тебя был обычным ирландским мальчишкой, которого можно попросить купить газету, или там дымоход прочистить, когда сойдёшь на твёрдую землю. А если я не соглашусь — так кругом бегает куча мальчишек, они на всё согласные, и разве есть смысл в том, чтобы запоминать их всех? Лиззи поникла. — Ты прав, — сказала она. — Поэтому хорошо, что я плыву вторым классом и что я не богачка. Если бы я была богатой, мне было бы ужасно скучно! — Странно слышать такой совет от бедняка, — сказал Джо, — но я тебе его всё же дам, и вот что я скажу, Лиззи: денег должно быть столько, чтобы не много и не мало. И сложнее всего — понять, где эта самая середина. — Золотая середина… — зачарованно выдохнула Лиззи. — Ага, — подтвердил Джо. — Навроде того. Лиззи сумрачно вздохнула. Она долго собиралась с мыслями, смелостью и силами, прежде чем глухо позвала: — Джо?.. — Чего тебе? — Джо, а ты… прости, что задаю тебе этот вопрос, но… ты действительно ирландец? Джо смерил её острым взглядом и слегка повёл плечами. — Предположим, что и да, на лучшую половину, — сказал он, — разве это что-то меняет? — Ничего, — Лиззи разжала кулаки и задумчиво сомкнула пальцы колечками, — но я удивляюсь… почему ты мне не сказал об этом сразу? — Как ты себе это представляешь? Если бы ты узнала, что я ирландец, едва ли ты пожала бы мне руку. Лиззи возмущённо стукнула кулаком по палубе.